— Но ты не один! — воскликнул Мэтт. — У тебя есть я. Дафна. Вейра. Остальные члены Круга.
Эшер хмыкнул.
— Мне кажется, ты говорил, что магия олков практически бесполезна.
— Я говорил, что она не может победить то Зло, с которым мы пытаемся сейчас бороться. Но нам тоже хватит работы. Все мы дали клятву помогать тебе, Эшер. И каждый из нас готов отдать, если потребуется, даже свою жизнь.
Мэтт снова подошел к нему почти вплотную, его лицо болезненно скривилось.
— Хотел бы я, чтоб был другой способ. Хотел бы я, чтобы этот наш разговор состоялся раньше. Я бы очень хотел, чтобы ты никогда не испытал того, что тебе пришлось испытать. Когда все это закончится, если так уж хочешь, накажи нас за обман. Можешь никогда не разговаривать с нами, и мы все это поймем. Но умоляю тебя, Эшер, не уходи. Не уходи, когда ты так нам нужен. Когда ты — это все, что защищает наш мир от полного уничтожения.
У подножия сосны воцарилась такая тишина, словно сам Черный лес затаил дыхание. Затем где-то вдалеке раздалось тявканье лисы, вышедшей на охоту. Вышедшей убивать маленьких, ничего не подозревающих кроликов.
Мэтт прав, скотина! Нехорошо и нечестно взять и уйти. Но так просто! Может быть, он и есть тот самый Невинный маг, а может, и нет. В конце концов не это важно. В конце концов Эшер был сыном своего отца, а его отец никогда не бросал в беде нуждающихся. И может быть, сейчас он смотрел на сына и ждал, что тот поступит так же.
Ничего не поделаешь — придется. Но только пусть не думают, что ему это нравится или что он будет играть по их правилам.
Он решительно направился к домику Вейры.
— Подожди! — позвал его Мэтт.
— Ты ведь, кажется, говорил, что у нас нет времени? — бросил Эшер через плечо. — Ты хотел, чтобы я это сделал, или нет? Определись как-то, Мэтт!
— Есть еще кое-что, о чем я тебе пока не сказал. Кое-что, о чем тебе следует знать…
— Ты мне уже достаточно всего наговорил! А теперь давай пошевеливайся, я не собираюсь бродить по лесу весь день.
* * *
Примерно через десять минут он добрался до двора Вейры, решительным шагом пересек его, не обращая внимания на переполошившихся кур, и вошел в дом. В кухне никого не было, однако из узкого коридора доносились тихие голоса. Эшер направился на звук и очутился в крохотной комнатке, которую Вейра называла своей гостиной. Здесь оказалось полно народу: Вейра, Дафна, Дарран и…
— Здравствуй, Эшер, — сказал Гар.
Ему внезапно стало душно. Комната наполнилась красными всполохами, глаза застлала красная пелена ярости, сквозь которую Эшер услышал собственный голос:
— Пусть он убирается отсюда.
За его спиной раздался голос Мэтта:
— Нет, подожди. Ты не понимаешь…
— Пусть он убирается, или уйду я!
Вейра открыла рот, собираясь сказать что-то, чего он не стал бы слушать и о чем она потом могла бы очень пожалеть. Однако прежде этого Гар встал, поднял книгу в кожаном переплете и сунул ее в свой дорожный мешок. Потом он окинул взглядом их встревоженные лица и произнес:
— Я бы хотел на мгновение остаться с Эшером наедине.
— Мне с тобой не о чем говорить.
Гар выдержал его разъяренный взгляд.
— Хорошо. Тогда я просто буду говорить, а ты выслушаешь.
— Послушай его, Эшер, — тихо попросил Мэтт. — Пожалуйста.
Река пламени все ближе подбиралась к той точке, когда она могла вырваться наружу.
— Почему я должен его слушать?
— Потому что он нам нужен. И потом он спас мне жизнь.
Этого Эшер не ожидал. Он изумленно посмотрел на Мэтта, тот кивнул. Должно быть, что-то изменилось в его лице, потому что в следующее мгновение Дафна, Вейра и Дарран встали и направились к выходу из гостиной. Эшер отстранился, пропуская их. При этом он не удостоил взглядом ни Дафну, ни Даррана.
— Спасибо, — удовлетворенно кивнул Мэтт и тоже вышел. Когда за ним закрылась дверь, в комнате повисла тягостная тишина. Эшер чувствовал странную тошноту, глаза по-прежнему застилала алая пелена.
— У тебя две минуты, — хрипло сказал он. — Потом я отсюда уйду, а тебя больше не будет на свете.
Уголки губ Гара скорбно опустились, однако на лице не появилось ни малейших признаков страха.
— Ты ненавидишь меня. Я тебя понимаю. Но не дай своей ярости заслонить от тебя правду. Мэтт прав. Я нужен тебе, Эшер. Ты не сможешь одолеть Конройда без моей помощи.
— Конройда?
— Ну, вернее… — Гар склонился к своей сумке, достал оттуда ту же книгу, — вернее, то существо, которое некогда было Конройдом.
Он не хотел… не хотел ни о чем спрашивать.
— Это еще что? — хрипло спросил он. — Джарралт тут при чем?
Гар показал ему книгу в кожаном переплете.
— Это дневник Барлы. Его нашел Дурм, однако никому об этом не сказал. Он использовал магические заклинания, которые нашел в этой книге, чтобы преодолевать Стену. А на той стороне ждал Морг. И он…
— Морг? Это тот чародей, от которого твои предки удрали шесть столетий тому назад? — Эшер расхохотался. — Ты сошел с ума.
— Знаю, звучит фантастично, — сказал Гар. — Понимаю, тебе это кажется невозможным. Но это правда. Он проник сквозь заклятия, которые охраняют Стену, и принял облик Конройда Джарралта, короля Лура и Заклинателя Погоды. Я думаю, что он и есть то Зло, о котором говорится в твоем Пророчестве.
— Это не мое Пророчество!!!
— Хорошо, чьим бы оно ни было, но оно скоро исполнится. Стена рушится, Эшер. Это чувствует Мэтт. И, поверь мне, я тоже это чувствую…
Меньше всего на свете Эшер собирался сейчас говорить с Гаром о чувствах.
— Ты сумасшедший, — сказал он с презрением. — Как может Морг стать Конройдом Джарралтом? Неужели ты полагаешь, что этого никто бы не заметил?
— Он живет уже не меньше шести столетий, Эшер! Размеры его могущества просто невозможно представить! Это он. Конройда больше нет. Я сам заметил… как он изменился. И Дурм пытался предупредить меня перед смертью. Тогда я его не понял и догадался только сейчас. Думаю, сначала Морг использовал именно его. Думаю, именно поэтому умерли все члены моей семьи. Именно здесь и кроется причина того, что я обрел магический дар, а потом этот дар так же внезапно исчез. За всем этим стоит Морг.
Эшер потер ладонями утомленное лицо.
— И вы хотите, чтобы я сразился с ним? Самым могущественным, самым коварным чародеем, который только рождался среди вашего народа. Могущественного настолько, что он смог прожить шестьсот лет. Достаточно могущественного, чтобы даже разрушить Стену, построенную самой Барлой. И мне с ним бороться? Рыбаку-олку, который только и может, что вызвать своей магией дождь, да и то с трудом!
