Призрачные тела покрылись ярко-золотой вязью, и Тени исчезли. Эльвира упала на грудь Маргариты и зарыдала.
- Не надо, Эля, - дрожащим голосом прошептала Рита. - Они вернуться. Они же Тени.
Т`инкри обнял дочерей и, успокаивая, стал осторожно слизывать их отчаяние и душевную боль. Всемила, тихо всхлипывая, забилась в угол комнаты. Она боялась привлечь к себе внимание Шарны или Крева. Майкл ушёл умирать, и перед ней замаячила перспектива вновь стать рабыней драгов. Но и пойти за Майклом она не смела. Энтони недвусмысленно приказал Шарне, не выпускать магов из Избора.
Эльвира перестала плакать. Держась за руки, сёстры сели на диван у стены и замерли, прислушиваясь к слабому дыханию Квентина. Т`инкри и Т`арен сели рядом с девушками и тоже уставились на отца-настоятеля. Отпрыск Святого Румера был их единственной ниточкой к Теням, а его состояние - индикатором битвы между Миром и Аразрой.
Крев сотворил себе бокал вина и, потягивая его, зашевелил губами, словно споря с невидимым собеседником. Шарна с тревогой посмотрела на него, ожидая взрыва, но источником взрыва стал не драг, а Ирен. Женщина внезапно вскочила и набросилась на Шарну:
- Это ты! Ты во всём виновата!
Мартин подбежал к дочери, обнял её, но та продолжала орать:
- Ты украла моего мальчика и превратила его в чудовище! Из-за тебя он погибнет! А ты будешь жить! Это несправедливо! Ты должна сдохнуть, как чумная крыса! Я сама убью тебя!
Мартин беспомощно гладил дочь по голове. Болезнь, от которой излечила её Эльвира, стремительно возвращалась - Ирен сходила с ума. Крев с омерзением посмотрел на жену Квентина.
- Убери её отсюда, Мартин! - категорично потребовал он.
Шарна развернулась и со всего маха залепила родичу пощёчину:
- Закрой рот! Распоряжаться будешь в собственном доме!
Крев вскочил.
- Ты тоже не дома! Она сходит с ума из-за тебя! Ты украла её сына, а теперь взялась за мужа! - заорал он. - Бесстыжая стерва!
Шарна глубоко вздохнула, прикрыла глаза, и Крев, издав булькающий звук, повалился на пол.
- Отдохни. Так нам будет спокойнее, - сквозь зубы сказала драгна и повернулась к Мартину: - Простите нас, целитель.
Мартин отвёл глаза. Он прижимал к себе бьющуюся в истерике Ирен и едва сдерживал рвущиеся из груди рыдания. И вдруг дочь успокоилась. Крики смолкли, дыхание выровнялось. Женщина закрыла глаза и уснула здоровым, спокойным сном. Мартин бросил косой взгляд на Эльвиру, но полукровку не интересовала Ирен. Её глаза были устремлены в лицо Квентина. Целитель непонимающе огляделся и натолкнулся на смущённый взгляд строна.
- Вы? - хрипло выдавил Мартин.
- Я, - кивнул Т`арен.
- Спасибо. - Мартин поднял дочь на руки и исчез.
Шарна с благодарностью взглянула на первого жреца Цайрана, села на край постели и взяла отца-настоятеля за руку.
"Я люблю тебя", - прошептала она.
"Я знаю", - отозвался Квентин, и на его ресницах блеснула слеза.
Битва.
Холодный пронизывающий ветер трепал дымчато-серые плащи Теней. Они вернулись в Аразру и не узнали её. Крепостные стены, казармы учеников, городок вешей-воинов, тренировочные поля и конюшни исчезли. Посреди безжизненной снежной равнины, на месте прекрасного, величественного дворца драгов, возвышалась гигантское жёлто-бурое сооружение, отдалённо напоминающее башню. Неровные стены из грязи и песка дрожали и пульсировали. Здание менялось на глазах, то вытягиваясь к небу конусом, то расползаясь шахматной турой, словно никак не могло найти нужную форму.
Тени встали спина к спине. Майкл выстроил защитный купол, и Энтони, содрогаясь от отвращения, положил ладони на тёплую склизкую стену Аразры. В тот же миг на Теней гладом обрушились золотые молнии. Майкл расширившимися глазами смотрел на безжизненные лица драгов с пустыми остекленевшими глазами. Гордые правители Аразры стали её безвольными рабами. Стоя полукругом, они, как заведённые куклы, метали молнии в щит Тени. Судьба бездушного оружия, уготованная Майклу и Энтони, постигла самих драгов. Графу даже стало жаль их. Особенно Озарину. Майкл никогда не видел её раньше, и его поразило сходство драгны с Маргаритой: такое же овальное лицо с мягкими правильными чертами и длинные светло-русые волосы, разметавшиеся по плечам.
Внезапно из пульсирующей стены вытянулись десятки граблевидных мускулистых рук, и их могучие кулаки, словно огромные молоты, стали долбить защитный купол. Майкл задрал голову. Поверхность купола покрылась мелкими трещинками, и он поспешно укрепил щит. Трещинки затянулись и появились вновь. Уже не обращая внимания на зомбированных драгов, Граф сосредоточился на обороне. Он непрерывно укреплял щит, моля Святой Румер, чтобы у него хватило сил удержать защиту, пока Святоша не выполнит своё предназначение.
Тем временем Энтони медленно вбирал в себя Аразру. Как только его ладони коснулись тёплой склизкой стены, Тень обуяла нестерпимая жажда: он алкал испить Аразру до последней капли магии. Призрачное тело точно высохло изнутри, и теперь наполнялось чуждой и дикой магией. Мощь Аразры вливалась в него, как бурлящий и клокочущий селевой поток, и грязным водопадом падала в бездонное нутро.
Солнце сползло за горизонт. День померк. Вокруг башни заклубился густой белёсый туман. Он опустился на защитный купол Тени, окутал тела драгов и стал расползаться по бескрайней снежной равнине. В белом молоке тумана тускло мерцали золотые молнии, а безобразные руки Аразры целиком скрылись в нём. Лишь тяжёлые глухие удары, сотрясающие щит, не давали забыть об их существовании.
Золотые вспышки высвечивали уродливые жёлто-бурые стены. Метр за метром башня оседала. Майкл потерял ощущение времени. Ему казалось, что битва с Аразрой длится и длится. И никогда не закончится. Но вдруг раздался оглушительный удар грома. Дико взревел ветер. Молочно-белый туман холодной серой изморозью осел на потемневший снег, а небо разверзлось хлёстким ледяным дождём. Потоки воды, как плети, стегали Аразру, и она выла и стонала, точно бушующий океан. Удары по защитному куполу стали реже и слабее, а золотые молнии вовсе исчезли - бессмертные драги умирали, захлёбываясь в карающих потоках.
Майкл почувствовал, что Энтони едва держится на ногах - разрушительная мощь Аразры переполняла его, а башня уменьшилась лишь наполовину. Полукровка змеёй обвился вокруг тела друга, возложил ладони на его закоченевшие руки и распахнул сознание навстречу Аразре. Если бы Майкл был человеком, болевой шок убил бы его, но призрачные тела Теней не испытывали боли. И Майкл ощутил лишь дикую, ужасающую силу живого артефакта, которая устремилась в него ревущим смертельным потоком.
