Они допустили бесчинство Деш-Тира, и теперь воссоединение Содружества, ради которого был принесен в жертву мир на Этере, вдруг утратило связующую нить с будущим. Получается, весь этот кровавый хаос, о котором они знали заранее и принимали как неизбежность во имя будущего, оказывался ужасающей бессмыслицей.
Окружающая реальность не оставляла времени для того, чтобы предаваться раскаянию; солдаты Гнадсога продолжали молотить по двери южного арсенала.
— Положи его там, — сказал Хранитель Альтейна, указывая на куски рогожи, которые ему удалось разыскать и расстелить на холодном полу.
Асандир опустил свою ношу и нагнулся над Лизаэром, стремясь уберечь его дорогой синий камзол от соприкосновения с сажей.
— Тебе не в чем себя винить, — произнес Сетвир. — Он не стал впустую утешать его, убеждая в том, что в один прекрасный день Аритон может преодолеть горечь от сегодняшнего предательства брата и взойти на ратанский престол, и тогда удастся исцелить все те общественные недуги, что делают жизнь в Итарре невыносимой.
Асандир скинул темный плащ и прикрыл им светловолосого принца, пока еще остававшегося предметом заботы Содружества. Плотный шерстяной покров слегка поднимался, свидетельствуя о том, что Лизаэр жив и дышит.
— Это была наша оплошность. Мы упустили из виду возможность одержания, — наконец сказал Асандир.
— Которое не проявлялось до определенного момента?
Смертельно бледный Сетвир прикрыл глаза. Его сознание мага продолжало улавливать и отмечать общую картину городских беспорядков, но реагировать на происходящее он, предельно измотанный, был уже не в силах.
— Знай мы Имя сущности, овладевшей Лизаэром, мы смогли бы раскрыть ее намерения. Но предотвратить случившееся? Вряд ли. Ход событий, предсказанный нитями судьбы, едва ли мог измениться. Аритону пришлось отступить, однако он жив.
Произнося эти слова, Сетвир почти молился о том, чтобы чудо свершилось.
Словно в подтверждение мрачных предчувствий, владевших Хранителем Альтейна, пламя факела вдруг заметалось и погасло. Появление Люэйна совпало с усилением атаки извне. Наверное, Гнадсог получил подкрепление.
— Я потерял его из виду, — объявил Люэйн.
Дверь сотрясали громовые удары, но бестелесному магу до них не было дела. Он продолжал:
— На площади мне еще удавалось следить за Аритоном, но потом вся картина его жизненных нитей куда-то исчезла. Сдается мне, что сущность Деш-Тира владеет разновидностью черной магии, затронувшей личности обоих братьев.
— Мы уже убедились в том, что там произошло не просто одержание, — устало сказал Сетвир.
Он встал рядом с Асандиром, нагнулся и подложил руки под голову Лизаэра.
— Ну и что? — вызывающе спросил Люэйн.
— Не мешай Кэйлу работать, тогда он ответит на твой вопрос.
Асандир был настолько потрясен и даже сломлен случившимся, что назвал Сетвира его давным-давно позабытым смертным Именем.
Люэйн не обратил внимания на эту оплошность.
— Не могу себе позволить просто торчать здесь и глазеть!
Он удалился, сопровождаемый резким порывом ветра, что больше соответствовало манере Харадмона. В вихре закружились пылинки, едва различимые магическим зрением.
— Плохо дело, — негромко заключил Асандир. — Знать бы, насколько плохо.
— Кто бы мог подумать, что эта сущность столь хитра и изворотлива?
Голос Сетвира звучал несколько отстраненно, ибо его сознание пребывало в иных сферах.
— Замысел Деш-Тира был рассчитан со сверхъестественной точностью.
Маг вздохнул и расправил сбившиеся кружева на воротнике Лизаэра.
— Эта сущность прекрасно понимала: совместными усилиями принцы могут уничтожить ее. Как наилучшим образом себя защитить? Естественно, через взаимную ненависть братьев, заставив каждого из них обратить свой врожденный дар против другого. К тому же она была очень, я бы даже сказал, пугающе предусмотрительна и умела точно рассчитать момент.
Асандир вполне разделял невысказанную тревогу Сетвира: нельзя было с уверенностью сказать, что мир Этеры надежно отгорожен от остальных сущностей Деш-Тира, плененных в пещере Скельсенгских Ворот. Каменный сосуд, несколько слоев магической защиты — достаточно ли этого?
Но сейчас им было не до Скельсенгских Ворот.
— Что еще тебя мучает? — осторожно спросил Асандир. Дошедший почти до отчаяния, Сетвир поделился с ним тревогами.
По словам Хранителя Альтейна, Деш-Тир затаил на братьев злобу с того самого вечера, когда они, выйдя за пределы паравианской защиты, оказались одни в развалинах Итамона. Видя в них смертельных врагов, Деш-Тир оставил свой след в личности каждого. Напрасно потом маги Содружества ночь напролет искали эти следы в Итамоне и окрестностях. Сущности до поры до времени затаились.
— Выходит, едва столкнувшись с Аритоном, Деш-Тир сразу же понял, насколько тот искусен в магии! — озвучил Асандир неприятную истину.
Хранитель Альтейна подпер кулаками лоб.
— Если бы только это, — пробормотал он. — Сущности затаились и начали, так сказать, обмозговывать то, что узнали.
Не в силах говорить, Сетвир передал дальнейшие рассуждения мысленно. Главный удар был нанесен Лизаэру в тот момент, когда принц, действуя как настоящий герой, голыми руками вел последнюю битву, окончившуюся пленением Деш-Тира. Тогда маги сделали все, чтобы не дать сущностям проникнуть в сознание Аритона, и уберегли Фаленита от ужасающей трагедии.
— Мы неправильно строили защиту, — с болью прошептал Асандир. — Мы думали, что сущности проявятся гораздо раньше, и слишком поздно вспомнили о необходимости защищать магический дар братьев.
Лизаэра погубили его же прямота и честность; он оказался беззащитен перед овладевшей им сущностью. Горькая ирония, но Аритон, окажись он на месте брата, смог бы благодаря магической выучке отвести нападение или тотчас почувствовал бы присутствие в собственном разуме чужеродной сущности.
— Глупцы, достойные мести Даркарона, — вот мы кто. Как мы не подумали, что Лизаэру понадобится защита?
Увы, было слишком поздно что-либо менять. Обветренные пальцы Сетвира легли на руку собрата.
— Не зная истинного Имени Деш-Тира, мы были слепы. И до сих пор слепы. Теперь я понимаю: Деш-Тир проник в воспоминания Лизаэра о страданиях, которые он перенес в Красной пустыне. Эти-то воспоминания и послужили основой для побуждения к мести; в особенности одно из них, когда Аритону пришлось прибегнуть к магии, чтобы сломить упрямство брата и не дать ему умереть.
Сетвир старался говорить мягко и осторожно, как будто это могло сделать смысл его слов не таким пугающим.
— Деш-Тир ухватился за разногласия между братьями, а дальнейшие знания выудил из магической защиты, которую Харадмон возвел вокруг Лизаэра на башне Келин. Сущность каким-то образом сумела установить взаимосвязь с жизненной силой братьев. Разрушение или ослабление ее приведет к отделению души от тела.
