Представляю себе это ужасное зрелище...
Заткнись!
- А вы давно знакомы? - посмотрела я сначала на Виктора, потом на короткостриженую женщину. Они опять как по команде переглянулись, после чего Наблюдатель ответил:
- Да ещё с Академии.
- Учились что ли вместе? - продолжала допытываться я.
- Вроде того, - уклончиво ответила Мишель, и что-то в её изменившейся осанке сказало: она собирается уходить. Вы не замечали, что людям необязательно говорить вам о своих намерениях смыться: вы можете это понять по тому, как они слегка выпрямились, распрямили плечи. Ну и приняли решительное выражение морды лица.
Я удержалась от язвительной реплики типа "Давно пора!" и стала ждать, что же будет.
- Ну что, леди Лэй, удачи тебе, - дружелюбно улыбнулась женщина. Но я такого "дружелюбия" наелась вдосталь, когда водилась с Эдуардом, и знала, что под ним может прятаться что угодно. У белокурого ублюдка, например - злость, ирония, отвращение или сарказм. Желание врезать тебе по морде, наконец.
А у неё... Кто знает?
- Череп, можно тебя на минутку? - повернулась Мишель к Виктору.
Череп? Это что-то новое. Надо будет расспросить об этом своего... хе, телохранителя.
- Идите, идите! - поспешно махнула я рукой, видя, что белоголовый мужчина поворачивается ко мне для вопроса. - Дайте спокойно старой раздолбанной... кляче, - я запнулась, едва не сказав "вэмпи", - разложить свои потёкшие мозги по полочкам морозильника.
Наблюдатели синхронно кивнули и отошли от меня по аллейке метров на тридцать. Ха! Можно подумать, что у меня слух как у Леси! Если бы! Я бы тогда ух!!.
Ух - чего?
Это художественное средство, а не глагол, дура.
Сама такая.
Я осторожно, чтобы не давать повода головной боли начать грызть кору мозга, села на лавке. Удивительно, но ощущение было лёгкое и приятное, как после сна. Вот сколько раз теряла сознание, а такое впервые! Аж обидно: вырубает меня в драке Эдуард, так прихожу в себя - жить не хочется. А тут на солнышке сомлела, и бодрая теперь как огурчик!
Мимо меня на трёхколёсных велосипедиках пронеслись два маленьких мальчишки. За ними, обливаясь потом, трусил дедушка. Такой, что ещё, наверное, немцев гонял. Бодрый дедуган.
Прислушавшись к ленивому перешёптыванию ветра и деревьев, я ощутила блаженное спокойствие. Откуда-то издалека доносился весёлый детский смех, переплетающийся со сладким запахом цветов и попкорна. Тихую дубовую аллейку, на которой стояла моя лавочка, делила пополам длинная клумба розовых, белых и лиловых цветов. Какие-то бабочки, шмели, пчёлы и осы весело суетились над цветами, заполняя спящую тишину своим развесёлым жужжанием.
Эдем. Иллюзорный эдем. В эти солнечные часы сюда опускается рай.
Но после заката...
Я повернула голову в ту сторону, где лежала "территория нелюдей".
После заката этот парк вполне можно звать Парком Кошмаров. Кошмаров, которые, как это ни странно, не выходят за рамки законов. Отчасти потому, что самих рамок и законов для них никто не придумал.
Интересно, а далеко ли тот обрыв, возле которого мы с Эдуардом... играли в догонялки?
Блин, да говори уже пря...
Ни слова о том, чем закончилась наша игра!
Ух, а там...
Молчать!!
И на кухне...
Неизвестно, какой стадии осложнения достигла бы моя шизофрения, как тут вернулся Виктор.
- Ну как Вы, барышня? - спросил он, садясь рядом со мной на лавку.
- Нормально, - странно, но я даже не возмутилась насчёт "барышни". Ну да, после того, как посреди дня хлопнешься в обморок от перегрева, попробуй попререкайся на этот счёт с настоящим Наблюдателем!
Хотя ведь я не из-за перегрева потеряла сознание. Из-за чего? Надо спросить у Лэйда. Как я его найду? Уф-ф-ф... Не знаю. Наверно, если выживу после приёма Даладье, займусь этой проблемой. Проведаю Ким и попрошу её передать Эдуарду от меня пару ласковых матов и нежных подзатыльников.
Ох, бедная моя Кимберли, как ты там после разговора с Баст? Я тебя так подставила, что...
- Эй, о чём задумалась? - наклонился ко мне Наблюдатель.
Я тоскливо посмотрела в его улыбающиеся глаза и честно ответила:
- О Придворной Даме Клана Белых Тигров. Каково ей сейчас?
- Думаю, что теперь - хорошо, - ответил Виктор, вручая мне стакан попкорна. - Поехали-ка домой.
Натянув на голову кепку, я перекинула сумку через плечо и рядом с белоголовым мужчиной направилась к выходу из Парка.
- А кто она такая, эта Мишель? - спросила я, пытаясь поспеть за быстрыми и шагами своего телохранителя.
- Наблюдатель Мрака, как и я.
- Твоя подруга.
- Ну вроде того, - веселое хмыканье.
- Я ж тебе всё рассказала! - возмутилась я. - Почему ты не хочешь мне хоть что-то рассказать о себе?!
- Знаешь, а я боялся этого вопроса! - легко рассмеялся Виктор и добродушно посмотрел на меня сверху вниз. - Потому что ты, умненькое моё дитя, всегда задаёшь меткие и точные вопросы, ответы на которые мне запрещено разглашать.
- Вот хоть буду знать, что умею ставить умные вопросы, - деланно приподняла я брови. - А почему тебя Мишель Черепом назвала, можешь сказать?
- Меня так все звали в Академии за татуировку на левом плече.
- Логично, - кивнула я, переступая через оброненную мной вишнёвую сахарную вату.
И от одного взгляда на неё в груди шевельнулась память боли и горечи. Они до сих пор живут в сердце. Чьём-то. Не моём.
34.
Алекс Дэ вернулся за пять часов до начала приёма таким усталым и злым, что даже Марсо не рискнула сунуться к нему с жалобами в мой адрес. Пока наша тихая и милая семейка Адамс обедала, слуги ходили на цыпочках, чтоб не дай бог хозяин не начал вопить!
Даже я волей-неволей изображала из себя ангела, хотя узнав, что на второе вместе с салатом будет жареная курица, воодушевилась идеей и её научить летать.
Только вот злющая мина Даладье отбила у меня всякое желание играть с едой. Ну не стоит портить себе настроение, ругаясь с этим сукиным сыном! У меня и так будет тяжёлый вечер, а уж тем более - тяжёлые приготовления к нему. Меня надо вымыть, высушить, накрасить и одеть. Да к такой операции ООН должна три года готовиться! Тем более что случившийся в Парке два дня назад обморок напрочь отбил у меня охоту носить платья и ходить на каблуках. Хоть вы в меня стреляйте - не вылезу из джинс и кроссовок! Не вы-ле-зу!!!
Вытряхнут.
И таки вытряхнули.
Весело щебеча, две молоденькие служанки под командованием Марсо раздели, выкупали и высушили меня и накрасили мне ногти на руках и ногах. Красить их заранее в салоне красоты - зря переводить на меня деньги: лак я обязательно размажу по чему-нибудь светлому и безумно дорогому.
