бы попытаться.
Амелия долго смотрела на него, а потом покачала головой.
— Ты — странная пташка, Джулиус Хартстрайкер. Я начинаю понимать, почему Боб тебя выбрал.
Джулиус хотел, чтобы она сказала ему, но было поздно. Его сестра уже отвернулась.
— Делай, как хочешь, — сказала она. — Я пойду, пока все еще хорошо. Если будешь еще жив, позже, может, я загляну проведать твоего мага. Звучит неплохо?
Звучало как беда, но Джулиус не хотел обижать сестру еще больше. И для дракона, как Амелия, «позже» могло означать двадцать лет.
— Да, — сказал он. — Увидимся.
Она помахала поверх плеча, прошла на балкон, чтобы улететь, но Джулиус не стал стоять и смотреть. Он уже пошел сквозь толпу к Кате.
Многие шепчущиеся Хартстрайкеры пялились на нее, Джулиус ожидал, что Катя убежит. Когда он приблизился и привлек ее внимание, она все еще стояла на пороге в инее, держалась льда, словно это был щит. Ее голубые глаза загорелись при виде него, но Джулиус быстро покачал головой и указал на дверь, которая вела к туалетам. Когда она кивнула, он развернулся и пошел сквозь шепчущую толпу в ту же сторону.
Как и все места для драконов, коридор, ведущий к туалетам, был украшен сокровищами Бетезды. Тут была ее коллекция древних тканей, включая несколько исторически важных мезоамериканских гобеленов и ковров, которые Бетезда оставила без защиты на полу и стенах, потому что ничто не говорило о количестве денег, как то, что можно было идти в туалет по незаменимым историческим артефактам.
Кате нужно было обойти всю комнату, чтобы попасть сюда, и Джулиус ожидал, что придется ждать, но, когда он прошел через толпу к коридору, она уже была там, сидела на черном кожаном диване, который отмечал скрытый проход в дамскую комнату. Она вскочила, увидев его, схватила его за руку и потянула в нишу за шалью майя 13-го века, не дав ему даже поздороваться.
— Что происходит? — прошептал он, отодвигая тяжелую шерсть подальше от лица, чтобы видеть ее. — Ты в порядке?
Катя прижала палец к губам, выглянула в коридор, окинула его взглядом и глубоко вдохнула носом. Она ничего не учуяла, потому что юркнула за шаль через секунду.
— Не знаю, — тревожно сказала она. — Я даже не знала, что Эстелла вернулась, пока она не ворвалась в нашу спальню этим утром. Она чуть не убила Росса.
Джулиус скривился с сочувствием. Росс был любимым магом-человеком Кати.
— Он в порядке?
— Не уверена, — сказала Катя. — Эстелла забрала мой телефон. Не дает мне ни с кем связаться, не говорит, почему. Она только приказывает мне, и — что хуже — Свена ей помогает.
Она сказала это так, словно это было немыслимо, но Джулиус не понимал.
— Разве они не работали вместе?
Катя покачала головой.
— Уже нет. Свена многое изменила у Дочерей Трех Сестер. Если бы ты спросил вчера, я поклялась бы, что она умрет, но не даст Эстелле снова управлять ею, но теперь… — голос Кати дрогнул, она сжала его ладони. — С ней что-то не так, Джулиус!
— Я тебе верю, — сказал он, сжимая ее пальцы. — Иен тоже говорил, что она странно себя вела, но есть идеи, почему? Эстелла может ее шантажировать или угрожать, чтобы Свена действовала по ее плану?
— Ничто не могло заставить ее так себя вести. Она даже не говорит со мной, — Катя оскалилась. — Эстелла что-то сделала, заколдовала ее. Я убью ее за это. Никто не смеет вредить моей сестре!
Ярость в ее голосе удивила его. Когда она была в бегах, Катя была… не слабой, но осторожной. Она была как раненый зверь: готовая биться, если нужно, но больше заинтересованная в побеге. Но теперь Катя была готова рвать всех ради Свены, что было даже трогательно. Никто в семье Джулиуса не ощущал такое к нему. Но, хоть он был уверен, что Катя попробовала бы так сделать, она не могла одолеть пророка. По крайней мере, прямо.
— Мы разберемся вместе, — пообещал он. — Но сначала нужно узнать, что задумала Эстелла. Ты можешь рассказать об этом брачном полете?
— Я узнала одновременно с тобой, — недовольно сказала Катя. — Мы со Свеной знали, что это была ловушка, с того момента, как прочли твое приглашение. Мы все еще думали согласиться — наверное, Свена хотела показать твоей матери, что ею нельзя манипулировать — но я бы ни за что не догадалась, что Эстелла захочет сюда прийти. Она ненавидит Хартстрайкеров.
— Это может быть уловка, чтобы подобраться к Бетезде? — спросил Джулиус. — Матушка хорошо защищена, но она хотела заполучить этот брачный полет месяцами, и это могло привести ее за стол переговоров, а там проще ударить.
— Я тоже думала об этом, — сказала Катя. — Но не нужно быть пророком, чтобы знать, что это не сработает. Свена поразительная, но даже она не может одолеть полный тронный зал Хартстрайкеров. Нападение сейчас было бы самоубийством для нас, но я не знаю, что еще может хотеть Эстелла.
Джулиус тоже не знал, но ее слова заставили его вспомнить слова Боба.
— Думаешь, она могла сойти с ума?
Было ужасно говорить так о чьей-то сестре, но он не знал, как это сформулировать, и Катю это не удивило.
— Это возможно, — печально сказала она. — Все пророки со временем сходят с ума, и Эстелла самая старшая из нас. Но она не кажется безумной. Наоборот, она была сегодня решительнее и осторожнее, чем за многие годы. Свена ведет себя странно. Обычно приказы заставляют ее поступать наоборот, но она выполняла все, что говорила Эстелла, сегодня, как послушная кукла. Это жутко. Порой она смотрит на меня, и я даже не узнаю…
Ее голос резко оборвался, она охнула. Джулиус не сразу понял, что не так, а потом ощутил. Ледяной воздух дул в коридоре, пронизывая его до костей.
— Продолжай.
Хоть он знал, что это их ждало, тихий холодный голос заставил Джулиуса вздрогнуть. Он стукнулся об стену и выглянул из-за шали, Эстелла стояла в коридоре перед ними.
— Продолжай, Катя, — сказала она. — Я уже нашла тебя, говорящую с врагом, так почему не закончить работу? Я уже видела, что ты собиралась сделать.
— Я… — пролепетала Катя. — Я просто…
Эстелла остановила ее взмахом ладони.
— Не нужно извиняться. Если тебе хватило глупости попытаться предать меня, сделай это сейчас. Или вернись и жди, пока тебя вызовут.
Катя сжала кулаки, и на миг Джулиусу показалось, что Эстелла надавила на нее слишком сильно. Но потом Катя без слов повернулась и убежала по коридору к вечеринке. Джулиус смотрел ей вслед с растущим страхом.
