— Успокойся, никто тебя не убивает, — усмехнулась я, наливая в таз воду. Юка с радостным мурчанием кинулся мыться. Мне не было необходимости его контролировать — кот сам прекрасно справлялся с наведением чистоты. Так что пока пушистик плескался в тёплой воде, я занялась самым неприятным для меня делом — сборами. Старая кожаная сумка-мешок отыскалась довольно скоро и быстро начала заполняться. Теллуриэль наблюдал за всем этим, сонно хлопая глазами и бурча себе под нос что-то невразумительное.
— А мы куда-то уходим? — догадался наконец он, видимо окончательно проснувшись.
Я не удостоила принца ответом. Как будто и так не видно.
— Да нет, видно. Просто… Ты, оседлая сельская ведьма, покидаешь родной дом? — удивлению Теллуриэля не было предела. Действительно, как же это? А вот так.
И всё-таки объяснить причину надо было бы.
— Понимаешь, я тут, пока ты спал, в кабак наш заглянула, — не переставая метаться по комнате в поисках фляги, начала я. — Так туда пожаловали господа бандитского вида, с мечами, да на конях. Тебя спрашивали. Злые они, на хуторян кинулись, мечи пообнажали, — о том, что хуторяне сами спровоцировали Алекса, я благоразумно умолчала. — Я их, гостей этих, оглушила, и дёру! И решила, что лучше уйти в лес, от этих ребят подальше.
— Смелое решение, — одобрил Теллуриэль, подключаясь к поискам. Вскоре фляга совместными усилиями была найдена, наполнена водой и кинута в сумку. Главное, чтобы не протекла, вон сколько лет ей не пользовались.
— Ничего смелого не вижу, — произнесла наконец я. И правда, что тут такого?
— Ты уходишь из родного дома, в лес, с практически неизвестным тебе попутчиком. За вами гонятся ребята с мечами наголо. Это уже само по себе неслабо.
— Да, но это не смелость. Это называется глупость и авантюризм, — самокритична я, не спорю. Но кто ж мне правду-матку-то скажет, как не я сама?
— Причём здесь авантюризм? — удивился Теллуриэль.
— Да так, не обращай внимания, — махнула рукой я. И сама-то не знаю. Но не признаваться же в этом полуэльфу.
С огромным трудом я вытащила из воды Юка и завернула в полотенце. Придётся подождать, пока высохнет, иначе простужу кота.
Ждать пришлось до утра. За это время я успела высушить плащ Теллуриэля, едва не спалив его при этом, несколько раз споткнуться о так и не убранный таз с водой, и три раза потерять сумку. Только я способна притягивать к себе такое невезение.
Теллуриэль довольно быстро это смекнул и, отобрав у меня ещё дымящийся плащ, выскочил во двор, якобы "коняшку поседлать". Что он и собирался сделать, даже седло нашёл. Вот только с лошадкой вышла неувязочка. Чёрный, как смоль, Вермерх спрятался в самый тёмный угол двора и активно щёлкал оттуда зубами, умудрившись отхватить клок волос полуэльфа. Последний, опешив от такой наглости, мгновенно прекратил все попытки оседлать непокорную скотину, предоставив это некоролевское дело мне.
Я же не стала гоняться за Вермерхом по ночному двору, а дождалась предрассветной серости и спокойно оседлала жеребца при относительно приличном освещении. К тому времени Юка успел высохнуть окончательно, и шерсть его встала дыбом, отчего кот стал казаться раза в два больше, чем был. И дабы не пугать хуторян эдаким чудом, решено было кота запихнуть в седельную сумку.
Выехали мы, едва солнце показалось над горизонтом. Кто выехал, а кто пошёл пешком. Теллуриэля в седло я не пустила, на что он, как это ни странно, не обиделся. Просто взвалил на плечо сумку и молча зашагал рядом, надвинув капюшон, тень от которого успешно скрывала лицо полуэльфа.
Проехав немного по широкому просёлку, я резко свернула на едва различимую в густой зелени кустарника тропку и углубилась в придорожный лесок, твёрдо зная, что Теллуриэль последует за мной. И точно: не прошло и минуты, как сзади раздался сочный плюх и брань на каком-то красивом, певучем, но неизвестном мне языке. Пришлось придержать разогнавшегося Вермерха. Жеребец закружился на месте, недовольно фыркая, натягивая повод и щёлкая зубами. Были бы удила, от них осталась бы только металлическая стружка.
Я осторожно оглянулась. Теллуриэль уже стоял на ногах, отряхиваясь и обиженно поглядывая в мою сторону. Его многострадальный плащ вновь вымок и пропитался грязью настолько, что впору пустить на тряпки.
— Высушить? — сочувственно поинтересовалась я и щёлкнула пальцами, отчаянно надеясь, что заклинание сработает как надо, а не как ему хочется. По руке зазмеились три огненных линии и соскользнули с кончиков пальцев.
— Нет! — воскликнул Теллуриэль, отскакивая в сторону. Огоньки пролетели мимо. — Само высохнет.
— Но ты же не хочешь заработать себе пневмонию?
И плохое отношение одной злобной ведьмы.
— Не хочу, но что поделаешь? Сгореть я не хочу ещё больше.
Всё, я обиделась. И плевать, что он принц.
Предварительно защитившись от телепатии, я соскочила на землю и угрожающе двинулась на Теллуриэля, поигрывая возникшим в руках раскалённым светлячком. Полуэльф отступал неохотно, при этом испуганно косясь на оскалившегося Вермерха. Я шикнула через плечо, и жеребец спрятал клыки. Теллуриэль заметно успокоился. Так что же, он считает, что я ему ничего не сделаю? Наивный.
Я замахнулась, намереваясь запустить светлячок, как обычный мяч. Замахнулась и… горько пожалела, что вообще связалась с принцем. Послышался злобный визг, шелест листвы, и в следующий момент меня повалили на землю и прижали. Видимо, коленом.
— Ваше высочество! — воскликнул длинноухий парень с зеленоватой кожей. "Эльф", — отметила я для себя, старательно запоминая его внешность, чтобы при случае обратиться в милицию с розыском особо опасных преступников, косящих под лесных жителей.
— Эринэль? — опешил Теллуриэль, не успев увернуться от расчувствовавшегося эльфа. Тот сжал принца в объятиях, не обращая внимания на отчаянные брыкания полукровки.
— Как давно не виделись! — успокоившись, Эринэль наконец отступил на шаг назад и критически оглядел принца. — А ты и не изменился. Не вырос совсем.
— Успеется, — прозвучал у меня над головой приятный голос.
Теллуриэль глянул в мою сторону и словно очнулся.
— Эол, отпусти её!
— Как скажешь, — ответил Эол, подхватил меня под мышки и поставил на ноги.
— Гады! — буркнула я после недолгого молчания и, подозвав Вермерха, вскочила в седло. Жеребец злобно ощерился и щёлкал зубами направо и налево, стараясь никого не обделить вниманием. Из седельной сумки выглянул потрёпанный Юка, удивлённо мяукнул и спрятался обратно, активно закопошившись в кожаном мешке. Затих он только на дне сумки.
