Бледный, как полотно, Алберт медленно оседал на пол, закатив глаза. Я еле успела подхватить его за талию, и, как по наитию, подпихнула стул под его немощное тело.
– Сейчас… – прошептал он тихо, – сейчас…
В таком ватном состоянии я видела его первый раз. Плеснула воды в стакан. Он жадно выпил и поднял на меня виноватые глаза.
– Да что случилось то? – простонала я, не зная, что подумать. – Может у тебя аллергия какая редкая? На магию?
– Нет… Это страх, – нехотя признался Алберт. – У меня после экспериментов Леды все чувства обострились… Но страха я ещё не испытывал. Сейчас это был даже не страх – ужас! Прости.
– Мда… – я почесала переносицу. Вот уж чего не ожидала, так это сползающих в обморок пассажиров. – Ты, прямо как мой брат Ри! Он тоже все магические штуки недолюбливает… Тебе помощь моя нужна? – Он отрицательно покачал головой. – Тогда посиди тут, или на берег сходи, морским воздухом подыши.
Он покивал и снова посмотрел на меня виновато. Я вздохнула задумчиво и направилась в гостиную. Надо же, какие изменения в нём произошли… Так побелел от страха! Чуть сознание не потерял. Мда…
На то, что я пришла одна, никто не обратил внимания. Все увлечённо рассматривали магический фолиант, а Вольф рассказывал историю получения энциклопедии от хранителя университета, показывал чертёж сети порталов и делился нашими планами на ближайшее будущее.
– Вы хотите найти природные порталы? – Алекс задумчиво потёр подбородок. Вольф согласно кивнул. – Деда надо осторожно расспросить… В книгах его порыться. Карты посмотреть. Но первого тома у него точно нет. Эх… столько идей сразу! – Глаза его горели возбуждением, на лице отражались грандиозные планы, которые рождались у него в голове.
Я заворожено смотрела на мимику Алекса, переглядываясь с Хлоей. А он ушёл в свои мечты, не обращая на нас никакого внимания.
– И что бы их воплотить, надо эм гэ тэ срочно освоить, – вернула нас в реальность Селена. – Я готова!
– И я! – отозвалась Хлоя.
– А я энциклопедию полистаю, – хором произнесли Жорж и Леда.
Надеюсь, они не подерутся из-за книги.
Какой из меня педагог, я не знаю, но теперь точно уверена, что по пути преподавания я никогда в жизни не пойду! Это сколько же надо иметь терпения и нервов с бестолковыми учениками?! Всё! Люблю и уважаю всех преподов, снимаю шляпу, преклоняю перед ними колени, отдаю должное и прочее и прочее.
– А у тебя неплохо получается, – словно в насмешку похвалил меня Вольф. – Хлоя уже 'прыжки' по гостиной освоила!
– Ага, после двух часов упорных занятий! – нахмурилась недовольно. – Селена вон, уже во двор намастрячилась телепортироваться!
– Селена изначально сильнее, – не согласился со мной муж. – Чего с ней кого-то сравнивать? У Алекса пока тоже успехи не очень… Передохнула? Продолжим!
– Эксплуататор!
Радостный вопль Александра, раздавшийся с улицы, заставил меня срочно перемещаться во двор. Я недоумённо уставилась на Вольфа и Селену, стоявших с задранными вверх головами. Смотрели они, разумеется, на крышу, откуда, собственно, и орал Алекс.
– У нас тут, похоже, аномалия, – съязвила я, воочию наблюдая, как выглядела сама в тот памятный день… верхом на крыше. – Надо туда подушек положить. Сидеть, знаете ли, неудобно, – Вольф скосил на меня смеющиеся глаза. – Алекс, – крикнула собрату по несчастью, – перемещайся ещё раз! Можно, на господина учителя, – пробормотала себе под нос.
Но благородный Александр просто съехал с крыши, и совсем по-кошачьи приземлившись на песок. Я тогда на такой способ не решилась. Не люблю прыгать с высоких предметов, всегда пятки отбиваю.
– Перерыв! – объявил Вольф. – А то загоняете себя и нас… с госпожой учительницей.
Показала ему язык и гордо утопала на кухню. Надо же гостей накормить, я же хлебосольная хозяйка! Алберта на кухне не было. Конечно, забыла о нём на два часа… Кажется, я видела его рядом с Мирой.
Я принялась бодро греметь кастрюлями. Впрочем, готовить мне не надо было, только разогреть. Мария настряпала нам всяких вкусностей ещё с утра, заявив, что угощать высоких гостей надо согласно их статусу. Я с ней тут же согласилась, переложив на её плечи все заботы по организации ужина. Блюда, которые полагалось подавать горячими, дружно шкварчали в сотейниках и на сковородках. Закуски, извлечённые из холодильника, наоборот, подогревались до комнатной температуры. Я отправилась в гостиную за добровольцами по переноске еды и посуды к столу, но замерла около изразцового панно, уже практически собранного в единое целое. Мира, сосредоточенно поджав губы, пинцетом вставляла крохотный кусочек изразца на подходящее ему по размеру место. Алберт примеривал другой осколок, крутя черепок в пальцах и подставляя его к разным местам панно. Надо же, увлёкся… А всё-таки у Миры талант!
– Здорово у вас получается!
Мира подняла на меня довольные глаза и улыбнулась.
– Знаешь, Петь, я тут подумала, чего я всякой ерундой занимаюсь? Надо свои труды направить в полезное русло!
– Ты это о чём? – не поняла я её.
– О пазлах, конечно! – усмехнулась она добродушно. – Всё это игрушки! А вот реставрировать разбитые вещи… Это такой кайф! У тебя на примете ещё чего-нибудь подобного нет?
– Надо в чулане посмотреть, – пробормотала я удивлённо. – Мы там ещё не всё разобрали.
– В чулане? – поднял голову от работы Алберт. Посмотрел на меня с недоумением, потом перевёл взгляд на Миру и замер. Кажется, и дышать перестал. Несколько секунд он изображал изваяние, потом нервно вздрогнул и еле слышно проговорил. – Здравствуйте…
– Салют, – настороженно ответила Мира и перевела взгляд на меня.
– Вы что, не познакомились? – догадалась я. Вот дают! Два часа бок о бок работали, а как кого зовут, не выяснили. – Мира, это наш друг Алберт! Алберт, это моя университетская подруга Миранда!
– Ага, – всё так же недоверчиво косясь на парня, ответила девушка. – Я помню… Зеленоглазый блондин. И ещё ты говорила, что все красавцы, – бубнила она себе под нос. – Вольф – один красавец, принц – второй… Алберт… Ага…
Я Миру в таком ступоре видела первый раз за все годы нашего знакомства. А дружили мы с ней ещё со школьных времён, когда посещали факультатив юного натуралиста. Она всегда была бойкой, задиристой девчонкой. Я в своё время с неё пример брала, и моя любовь к заковыристым ругательствам была наглым плагиатом её зелёных каракатиц и пьяных черепах, или ёжиков…
– Вы бы руки помыли, – обратилась я к обоим истуканам, пытаясь выдернуть их задумчивости, – ужинать сейчас будем.
Первой в себя пришла Мира. Положила пинцет и черепок, и молча, удалилась в ванную отмываться от клея. Я требовательно воззрилась на Алберта. Похоже, у него сегодня день душевных потрясений.
