- Чего это ты, девонька, здесь сырость разводишь? – вздрогнув от неожиданности, я подняла полные слёз глаза на говорившего. Им оказался седой старик, в потрёпанном стареньком ватнике и видавших виды штанах. На голове у него, несмотря на тёплую погоду, была вязанная чёрная шапочка, с застрявшими в ней веточками и травинками. Создавалось впечатление, что старик часто падал сам, или ронял эту самую шапку на землю. – Заблудилась, что ль?
- Нет, нет, - промямлила я, вставая с дерева, приняв решение вернуться в посёлок и уехать отсюда, пока ещё на кого-нибудь здесь не наткнулась. – Извините, всё в порядке.
Вытирая на ходу продолжавшие скатываться по щекам слёзы, я пыталась не всхлипывать, чтобы не тревожить дедушку лишний раз. И так напугала старика своими стенаниями, зачем человеку чужие проблемы? Всё равно помочь мне он ничем не сможет. Да и вообще никто не сможет! Хоть иди и сдавайся Олегу с Игорем, в самом деле! Смысл такого существования? Да и зачем оттягивать неизбежное, если рано или поздно всё равно чем-нибудь выдам себя!
- Ну-ну, в порядке всё, говоришь, - запричитал мне в спину старик, - сидят тут, значит, в два горла ревут на весь лес, как оголтелые, всю живность вокруг распугали! Странное у тебя представление о порядке, девонька.
Резко остановившись, я медленно развернулась и ещё раз внимательно оглядела старика. Нет, точно не оборотень. Волчица согласилась со мной, не учуяв в нём ничего необычного. Тогда что значит его фраза про два горла? Он ведь точно имел в виду меня с волчицей. Или нет? Может просто местный сумасшедший, своим случайным замечанием попавший в точку, и я зря начинаю паниковать?
- Ну, что молчишь? – прервал старик затянувшуюся паузу.
- Почему двое? – нерешительно спросила я. – Я одна здесь.
Дедушка по-доброму рассмеялся, не сводя с меня пристального взгляда. От такого внимания стало не по себе, захотелось как можно быстрее смыться отсюда. И бесы с ним, и с его странными фразами! У меня от этого старика мурашки по кожи! Да и у волчицы от вида его улыбки шерсть дыбом на загривке встала!
- Так волчица твоя, считай, громче тебя завывала! – пожал он плечами, указывая рукой в сторону. – Пойдём-ка, девонька, расскажешь старику, за что нынче детей из стай изгоняют.
- Я не ребёнок! – вяло возразила старику, на автомате идя следом за ним между деревьями.
Ответить мне он не удосужился, лишь снисходительно хмыкнув. Да кто он такой? Волчица принюхивалась к нему и так, и эдак, но так и не смогла ничего уловить. Только запах леса, который и так со всех сторон нас окружал. Странно, старик казалось, смешивается с окружающими запахами, полностью повторяя их, или, я бы даже сказала, что, продолжая их, являясь их частью!
- Вы – леший? – осенила меня догадка, и я, перестав смотреть себе под ноги, запнулась о выступающий из земли корень и, потеряв равновесие, растянулась на земле.
Про леших всегда ходило много бредовых мифов и сказок, но, если отбросить всё лишнее, в целом они довольно неплохие существа. Когда-то давно, до принятия чужой веры славянскими народами, лешие охотно выходили к людям, помогая им, в тех или иных ситуация, или же наоборот, хладнокровно доводили до смерти в своих лесах. Про них нельзя сказать, добрые они, или злые – они магические существа, создания истинных Богов, и не попадают под такого рода распределение. В какой-то мере, они вообще не совсем живые, так как представляют собой дух леса. А точнее его душу.
После крещения Руси лешим пришлось не просто. Их объявили нечистью, и на них началась настоящая охота. Леса вырубались, и вместе с ними умирали и их хранители. Тогда лешие и перестали контактировать с людьми, ограничиваясь общением только с себе подобными и другими древними расами, наподобие волкодлаков, вампиров и прочих.
Вот только я не припомню историй о том, чтобы леший сам выходил на контакт с оборотнями. Обычно в лесу проводились обряды на его задабривание, и только после этого появлялся леший и выслушивал просьбу. И не факт, что после этого, он её исполнял.
- Митричем меня кличут, - запричитал леший, подойдя ко мне, укоризненно наблюдая, как я поднимаюсь и отряхиваюсь. – В былые времена волкодлаки соображали быстрее. Да и ловчее были в разы. Пойдём, уж, бестия! Свалился же волкодлак на мою голову!
Ответить я не успела, так как моя волчица начала сходить с ума, в прямом смысле этого слова! Понятия не имею, что на неё нашло, но она начала радостно скакать по своей поляне, привлекая моё внимание.
- Ты идёшь? – оторвал меня от размышлений леший, который стоял на пороге внезапно появившейся перед нами избушки. – Или так и будешь ворон считать?
- Иду, - кивнула ему, жадно рассматривая снаружи жилище лешего.
С виду обычный маленький деревянный домик, с парой окошек, да крытой соломой крышей. Но это только с виду. На каждом бревне, если присмотреться, были высечены руны. Значение многих я не знала, но оберегающие от зла и руны для отвода глаз заметила сразу. В нашей общине иногда использовали такие на оберегах, их брали с собой оборотни, когда отправлялись жить в города.
Резные наличники на окнах тоже с виду могли показаться ничего не значащими вензельками, но это только в том случае, если смотреть на них будет обычный человек, ничего не знающий об истинной вере своей земли. Ведь каждая завитушка, каждый вырез и знак, высеченный из дерева в наличниках, был сделан для защиты дома от зла снаружи и поддержания мира в семье внутри самого жилища.
