Не удержавшись, я провела рукой по рунам, на косяке входной двери. Какую всё-таки огромную ошибку совершили люди, приняв чуть больше двух тысяч лет назад чужую веру. Сколько боли и страдания это принесло. И я говорю сейчас не про оборотней, с которых живьём снимали шкуры, когда они отказывали своему князю покреститься. И не про других магических существ, которые после всех гонений уже никогда не выйдут на встречу с простым смертным. Что получили сами люди? Что хорошего им принесла чужая вера?
Знания, которые тысячелетиями передавались из уст в уста – всё смыла новая религия. Божественные создания, которые с начала времён жили рука об руку с человеком были забыты, и упоминания о них теперь можно встретить лишь в сказках. А что же люди получили взамен? Церкви, где из верующих тянут деньги при каждом удобном случае? Священников, которые ходят обвешанные золотом, не стесняясь вещать бедным прихожанам, что нужно верить и терпеть? Вот только в ком на самом деле есть, эта пресловутая вера?
Люди забыли свой истинный храм. Вместо того чтобы прийти в лес, и на равных обратиться к Богам, они идут в золотые церкви, оплачивая вход стоимостью свечки и надеются на что-то. В лесу никто не требует плату. В лесу Боги услышат тебя и ответят тебе. Их слова коснутся тебя дуновением ветра и шелестом травы под ногами. Криком птицы высоко в небе и скрипнувшим стволом дерева. Они не будут заставлять тебя кланяться им. Они никогда не назовут тебя своим рабом. И тем более, они никогда не засунут под стекло остатки давно умершего волхва, не назовут это священной реликвией, и не будут заставлять каждого пришедшего целовать её. Неужели стадное чувство у людей настолько велико, что они своим умом никак не могут понять абсурд происходящего? Продолжают ходить, кланяться, целовать…
Неужели у них не возникает при этом никаких вопросов?
У некоторых вопросы всё же появляются, и они, в поисках ответов возвращаются к истинной вере и Родным Богам. Восстанавливают ритуалы, совершают обряды, под непонимающие и злобные смешки остальных людей. Жаль, что большинство из них не понимают, зачем вообще всё это делают, и просто меняют один свод правил на другой. Более, на их взгляд, экзотичный.
Надеюсь, что когда-нибудь они поймут, что в настоящей вере нет правил. Да, есть обязательные обряды и церемонии, как на дни зимнего и летнего солнцестояния, но не более того. Но люди привыкли следовать глупым правилам, и создают их для себя даже там, где этого делать не стоит. Как будто специально создают себе условия, чтобы нарушить их и получить наказание. Боги – не няньки, и не волшебная палочка, исполняющая все прихоти и желания просящих. Они, как старшие и любимые родственники, всего лишь направляют тебя и дают право выбора. А уж следовать их советам, или поступать по-своему – каждый решает для себя сам.
- Тьфу, бестия! – от неожиданного крика Митрича, я подскочила на месте, как ужаленная. – Долго там стоять будешь?
Переступая порог дома, пытаясь выкинуть из головы лишние на данный момент мысли, я снова обратила внимание на странное поведение волчицы. Услышав слова лешего, она словно с цепи сорвалась! Носилась, привлекая моё внимание, прыгала и хаотично махала лапами. Да что с тобой такое, родная? Что тебя так смутило? Второй раз на реплику лешего ты так странно реагируешь! В чём дело?
Волчица закивала чёрной мордой, давая понять, что я мыслю в верном направлении. И что тебя так возмутило? Как он меня назвал, что ли? Бестия? Волчица снова яростно закивала, стуча по своей груди лапой. Ах, вот в чём дело! Ну, чем бы ни закончился сегодняшний поход в лес, один плюс у этой затеи всё же появился. Моя волчица выбрала себе имя.
- Девонька, а ты не блаженная часом? – вкрадчиво спросил леший, наблюдая, как я опять зависла на пороге дома.
- Нет, извините, - встряхнув головой, я всё же перешагнула через порог, осматривая убранство изнутри.
Белёная печка, с придвинутой к ней лежанкой, которая сейчас пустовала, напротив стол с тремя табуретками, на одном из которых сейчас сидел хозяин дома. В другом углу рукомойник, с перекинутым через него полотенцем. Рядом тумбочка, как я понимаю с посудой и прочей домашней утварью. Повсюду висят пучки высушенных трав, разнося по дому специфические ароматы. Всё выглядело очень уютно, почти по-домашнему.
- Уверена? – уточнил Митрич, и я не могла понять, шутит он, или спрашивает на полном серьёзе.
- Уверена, - всё же заверила его на всякий случай, осторожно присаживаясь на табурет напротив.
Леший хмыкнул, и, пробормотав что-то себе под нос, прошёл в сторону рукомойника, где, немного погремев посудой, вернулся за стол, держа в руках две кружки с чем-то горячим.
- Спасибо, - приняв из его рук напиток, я принюхалась. – Иван-чай?
- С ромашкой, - подтвердил Митрич мою догадку. – А теперь расскажи-ка мне девонька, как такая малышка оказалась в изгоях, и что делала в лесу.
Глубоко вздохнув и отпив чая, я начала рассказывать лешему свою историю. Ничего в этой жизни не происходит просто так, хоть и иногда трудно это принять, но, если Боги послали мне лешего – не вижу смысла что-либо скрывать, или утаивать. Тем более что лешие чувствуют ложь лучше любого детектора лжи.
Я кратко описала свою жизнь в общине, кем были мои родители, и сколько оставалось времени до моей инициации, когда вожак меня изгнал за любовь к его сыну. Даже дословно пересказала его слова, сказанные мне в тот день, которые разительно отличались от обещаний Артура, данных мне днём ранее.
