Ознакомительная версия.
Юноша торопливо вскочил на ноги:
– Бегите играйте, а мне пора,– заявил он с фальшивой бодростью и направился к лестнице. Отчего-то пребывание на свежем воздухе уже не казалось молодому человеку столь заманчивой перспективой. Шел, а по спине неприятно бежали мурашки, как бывает от пристального недоброжелательного взгляда.
Уже шагнув на первую ступень, Ресан, не выдержав, обернулся,– Курумо стоял в той же позе и все так же смотрел ему вслед.
Лишь поздним вечером, идя в покои тара Аримира для вечерних чтений, юноша понял, что смутило его в мальчишке: цвет глаз, желтовато-янтарный, какой редко случается у людей, но часто– у волков. И еще: огненные отблески в зрачках Курумо не могли быть отсветом солнца, как подумалось Ресану; не могли, поскольку, разговаривая, они находились в густой тени навеса.
Арон поднялся на площадку башни и несколько минут простоял там, смотря вокруг, но на самом деле ничего не видя. День был прекрасен: безоблачный, сияющий в радостном солнце; но с тем же успехом он мог быть и днем пасмурного ненастья.
Ведь Арон уже продумал, что делать с самой насущной проблемой– Вендом, оказавшимся узником его подземелий. Уже все решил, но тут полуэльф сказал одну фразу, и Арон почувствовал, как осознание реальности, осознание правильного и неправильного ускользает, словно вода сквозь пальцы.
Что в действительности он знал о том Венде, который смотрел на него как на врага? Какой была у того жизнь? Что здешний Венд совершил, кому служил?
Венд из его прошлого не убивал женщин, никогда. Это был обет, который он дал много лет назад своей Богине, и свято выполнял. Здешний же Венд....
Впервые закралась мысль, что, возможно, только возможно, идея подарить ар-Сину жизнь и свободу– ошибка. Мысль казалась подлой, и Арон попытался подавить ее в зародыше, но та была настойчивой, а потом к ней присоединился голос здравого смысла, нашептывая, что не стоит торопиться. Конечно, не следует убивать Венда самому, и, тем более, позволять это сделать мстительному полукровке. Но, может, стоит подождать, узнать побольше? Пусть пройдет два-три дня, а лучше– неделя. А уже потом....
Арон встряхнул головой, сбрасывая наваждение.
Венд был его другом, Венд погиб из-за него. И пусть теперь все было иначе, и никто, кроме него, не помнил, что могло быть по-другому.... Пусть так, но Арон был в должниках у Венда, и свой долг он отдаст. А будущим пусть распоряжается судьба.
Один из стражников назвал место, куда его вели, «гостевыми покоями» , а другой с усмешкой уточнил, что предназначались эти покои для «самых дорогих гостей» . Венд молчал, не позволяя себе реагировать на слова и издевки врагов. И прятал в глубине души недоумение, почему внешне совсем обычные люди согласились служить такому чудовищу, каким был чернокнижник. Разве они не знали, что он творил, чтобы получить свою нынешнюю силу, чтобы захватить власть? Или предпочли закрыть глаза и заткнуть уши?
«Покои» оказались совсем не тем, что Венд ожидал, никаких мрачных залов с алхимическими ретортами, наполненными кровью девственниц и ядами.
И стены, и потолок комнаты были покрыты пластинами зеркал, создавая иллюзию бесконечных, уходящих в глубь себя коридоров, каждый последующий– словно уменьшенная и затемненная копия предыдущего. Зеркала сбивали с толку, мешая определить, насколько покой был велик, понять, как сюда попадал свет.
Никто из стражников не пожелал заходить внутрь. Они просто толкнули узника вперед и захлопнули дверь, оставив его в одиночестве разглядывать зеркальное убранство и себя в десятках отражений.
Когда Венд обернулся, двери за спиной не оказалось– лишь еще одно, во всю стену, зеркало.
А Тонгил был уже здесь. Еще мгновение назад покои казались пусты, и вот– маг стоит в нескольких шагах перед воином.
Венд не успел уловить момент появления чернокнижника. Кто знает, быть может, одно из зеркал не было просто полированным стеклом?
Какое-то время они стояли так.
Тонгил склонил голову набок и внимательно рассматривал своего несостоявшегося убийцу, а Венд прикидывал, с какого расстояния у него был бы шанс достать мага. Многие чародеи так заколдовывали свою плоть, что любой металл соскальзывал, не причиняя вреда, и мог, разве что, разрезать одежду. Но убивает не только клинок. Достаточно одного правильного движения рук– и хребет мага, как обычного человека, переломится.
– Ты не сможешь меня достать,– мягко произнес Тонгил, словно прочитав мысли Венда,– если попытаешься, только пострадаешь сам. Магов нужно убивать правильно, ар-Син, а не как придется. Но на всякий случай, чтобы у тебя не возникло ненужных искушений, имей в виду: нас разделяет не только расстояние в пару шагов.
Настороженно глядя на Тонгила, Венд попробовал подойти ближе, но на полушаге уперся в прозрачную стену. Поднял скованные руки– и они, словно по стеклу, скользнули по невидимой преграде вниз.
Последний шанс, последняя возможность уничтожить чудовище в человеческом облике– значит, ее никогда и не существовало. И его смерть окажется столь же бесполезной, как и смерти смельчаков перед ним.
– Убедился?– Тонгил криво улыбнулся.
– Для чего я тебе понадобился?– большой нужды спрашивать не было: Венд и без того знал, что вкусившие гостеприимство чернокнижника не возвращались обратно даже по частям. Говаривали, в дело шло всё....
Но Тонгил ответил совсем другое:
– Завтра я выведу тебя к лесу, там сниму цепи– и будешь свободен. Можешь идти на все четыре стороны.
– Какая доброта!– не выдержал этого бреда воин,– а что потребуешь взамен? Клятву на крови?
– Ничего.
– Не верю,– обещанию нежданного милосердия пугало больше обещания самых страшных пыток. Черные маги не отпускают просто так своих несостоявшихся убийц, а значит, каким-то образом живой Венд окажется чернокнижнику полезнее мертвого.
– Я не буду служить тебе!
Тонгил покачал головой:
– Я же сказал: мне ничего от тебя не нужно. Считай это даром в знак... в знак старой дружбы.
– Дружбы?– в душе поднялась волна ненависти, никогда, впрочем, и не уходившая далеко,– эта дружба не помешала тебе уничтожить всех, кто был мне дорог, но теперь ты вспомнил?
Пауза. Потом, очень спокойный ответ:
– Лучше поздно, чем никогда.
– Будь ты проклят,– прошептал Венд, чувствуя, как в горле встает ком,– будь же ты проклят!
Приближался вечер второго дня, проведенного в новой ипостаси. Дневник был дочитан, хотя многие вещи, упоминавшиеся в нем, оставались загадкой. Особенно то, что касалось магии.
Ознакомительная версия.
