— Нашел, — попыталась нежно улыбнуться.
— Нашел. Я не могу тебя вылечить, — расстроился братик.
— Ничего страшного, малыш. Я уже привыкла.
Вдруг за дверью послышались чьи‑то шаги, и знакомый звонкий голос окликнул
— Рей.
Брат вскочил и бросился к двери, но не успел, дверь распахнулась, и на пороге показался мужчина. За что же мне это?! Ни капельки не изменился. Все такой же красивый. На пол головы выше моего брата, ростом почти с Лоренса, стройная фигура, затянутая в такую же, как у Лисенка форму, яркие каштановые вьющиеся волосы красивыми локонами падают на плечи, нежная как у девушки розовая кожа, яркие карие с солнечными искорками глаза, густые слегка изогнутые брови, прямой нос и красивой формы губы. Не мужчина, а розовая греза, мечта любой четырнадцатилетней девчонки. Моя первая любовь, первая и, наверное, последняя.
— Привет, Киллиан.
— Рити?! — Глаза мужчина округлились. — Бездна! Что с твоей красивой мордашкой?!
— Пума, — пожала плечами я.
Киллиан подошел ко мне очень близко, взял за подбородок и наклонил голову к окну, разглядывая ужасные шрамы. Брат, казалось, затаил дыхание, выжидая вердикта.
— Месяц. Шрамы старые, попал яд. Ого, — целитель наглым образом залез в ворот моей рубашки.
— Все тело, — подтвердила я.
Друг серьезно посмотрел на меня и сказал:
— Обещаю. Сделаю все возможное.
— Спасибо, — я обернулась и посмотрела на брата.
— Киллиан один из сильнейших целителей, Черри. Невероятно, но это действительно так.
— И начну прямо сейчас, если не возражаешь.
Что я должна была сказать? Уходи, противный, я не хочу вернуть свою красивую внешность?
— Это не займет много времени. Рей, помоги, я хорошо выложился с лордом.
Рейнард подошел и молча встал позади целителя, положив ему руки на плечи. Киллиан накрыл мое лицо обеими руками. Кожей ощущала тепло, исходившее от мужчины, мягкими волнами разливающееся от головы по всему телу.
Минут через двадцать, целитель устало опустил руки и произнес:
— На сегодня все. Я буду каждый день по чуть — чуть восстанавливать кожу. Постепенно шрамы исчезнут. Позови, пожалуйста, кого‑нибудь из слуг, я хотел бы отдохнуть.
— Конечно. — Вышла за дверь и обнаружила там Ренира.
— Подслушивал?
— А смысл? Меня все равно кроме тебя никто не видит, — помолчал и обиженно добавил, — а я и не знал, что у тебя брат есть.
— Ты много про меня не знаешь.
— И что у тебя муж есть.
— Был. И я не хочу о нем вспоминать.
— Видимо тот еще ублюдок был, — вздохнул дух.
— Да, — отрезала я, давая понять, что не собираюсь развивать эту тему.
— Госпожа Чаррития, — позвал меня неизвестно откуда взявшийся слуга.
— Да. Вы случайно не знаете, где расположили двух целителей?
— Знаю, госпожа.
— Проводите, пожалуйста, господ, — попросила я и позвала ребят. Перепоручив их в хорошие руки, двинулась в библиотеку. В свою комнату возвращаться не хотела, занимать комнату Салли мне совесть не позволяла, собственно кроме библиотеки идти было некуда. Дух поплыл за мной.
— Бал все‑таки состоится, — сказал он мне после небольшой паузы.
— Хорошо, — отмахнулась я, судорожно соображая, куда бы податься мне.
— Черри, — меня нагнала Салли.
— Как лорд?
— Весел и бодр, поглощен организацией бала. Арчибальд просил тебя быть на балу.
Я застонала. Как представлю эти взгляды полные отвращения, аж передергивает. Салли все правильно поняла. Положив руку мне на плечо, она тихо сказала:
— Будет бал — маскарад.
— Но ведь…, — начала я.
— Так захотел лорд.
— У тебя есть платье?
— Нет, поэтому мы с тобой сейчас отправляемся к портному. Надо быстрей управиться, чтобы отпустить Занибию.
После двух часов мучений, мы вернулись в замок, каждая со своим кульком. Салли выбрала красное бархатное платье простого кроя с короткими рукавами — фонариками и глубоким треугольным вырезом. Я остановилась на платье цвета морской волны с длинными рукавами и глухим воротом, закрывающим шею. Не особенно и нарядное, но для меня сойдет: чем проще платье, тем меньше внимания буду привлекать. А главное, нашла себе маску, скрывающую полностью лицо и изящную шляпку с вуалью. Из моих коротких волос прическа бы не получилась, а что‑то выдумывать желания не было.
Горничная была мне не положена, да и одеваться научилась сама уже давно. Все таинство подготовки к балу пришлось совершать в опостылевшей комнате, хотя сейчас почему‑то никаких эмоций она у меня не вызывала. Просто ощущала, что сейчас темная сущность где‑то далеко, может быть спит, забившись в глубокую нору. А бывают ли у темных норы? Единственное, меня волновало, как она может повести себя при скоплении народа. Скорее всего, Лоренс поставил защиту на первом этаже, надо будет у него спросить.
В дверь постучали, на пороге оказался Рейнард. Он был одет в ту же форму Гильдии целителей.
— Хорошо выглядишь, — сверкнул белоснежными ровными зубами Лисенок.
— Ты тоже, — братик был изумительно красив, а простой костюм только подчеркивал его безупречную внешность.
— Киллиан уберет шрамы.
— Я научилась с ними жить. Поначалу было очень больно, каждый раз, когда я смотрела в зеркало, когда видела ужас на лицах людей. Но, знаешь, теперь я знаю цену настоящей дружбы и доброты. Когда люди не обращают внимания на мое уродство, а ведут себя так, как будто я такая же как они. Не чудовище, нормальная женщина.
— Не говори так, Рити, — покачал головой брат.
— Это правда. Большинство людей старается держаться от меня подальше.
— Они глупы! — запальчиво выкрикнул Рей.
— Они люди, — пожала плечами я и поправила маску. — Идем?
— Ты не обедала?
— Мы с Салли перекусили в городе.
— Ты с ней дружишь?
Задумалась всего лишь на секунду:
— Да. Салли очень хорошая. Она тебе понравится.
— А маг тоже твой друг?
Это решение далось мне сложнее.
— Я не знаю. Он странный, обычно мы вообще не общаемся, Лоренс очень занятой человек. Но не плохой, — вспомнила его мягкую улыбку. Взяла за руку брата, и мы отправились на кухню. Там оставив брата на попечение Вариши, которая сразу же угодила под обаяние этого оболтуса.
Выходя из кухни, налетела на Киллиана. В отличие от Лисенка, он переоделся в черный костюм, подчеркивающий белоснежную кожу и яркие темные волосы.
— Здравствуй, принцесса, — его губы легко коснулись моей кисти и по телу разлилось приятное тепло. От его чарующей улыбки становилось так легко и хорошо.
