против своего брата-тирана и острых на язык сестёр. Мысли о мести пришли позже.
– Это была не твоя идея прийти сюда, я прав? Возможно, в другие части замка, но не сюда.
Да.
– Тебе здесь не понравилось, да? Тайные комнаты и поднимающиеся платформы – это хорошо, весело, но тут таилось зло, и ты это знала. Разве нет?
Её глаза были тёмными и встревоженными. Она не подала никакого знака, ни «да», ни «нет»… но глаза увлажнились.
– А вот Элден – он был очарован. Верно?
Лия лишь повернулась и снова пошла вперёд, сделав свой привычный жест «пошли». Спина прямая.
Волевая.
5
Радар немного опередила нас, и теперь она что-то обнюхивала на полу прохода – клочок зелёного шёлка. Я поднял его, осмотрел, сунул в кобуру к жестяной кружке со спичками и больше не думал о нём.
Проход был широким и высоким, больше похожим на туннель. Мы подошли к месту, где он расходился в три стороны, каждая из которых подсвечивалась пульсирующим зелёным светом. Над каждым входом имелся краеугольный камень, вырезанный в форме того, что я последний раз видел разломанным на части в жилом крыле: похожее на кальмара существо с узлом щупалец, скрывающих его лицо. Бабочки-монархи были благословением; эта штука – богохульством.
«Вот ещё одна сказка, – подумал я. – Та, что для взрослых, а не для детей. Никакого большого злого волка, никакого великана, никакого Румпельштильцхена. Если над арками – это версия Ктулху, то каким должен быть Гогмагог? Верховный жрец древних богов, видящий свои злокозненные сны в руинах Р’льеха? Это тот, кого Элден хочет попросить ещё об одной услуге?»
Лия направилась к левому проходу, остановилась, вернулась к центральному и снова помедлила. Она вглядывалась вперёд. Я смотрел вниз, под ноги, где видел следы, ведущие к правому проходу. Этой дорогой прошли Летучий Убийца и его свита, но я ждал, вспомнит ли она. Она вспомнила. Лия вошла в правый проход и продолжила движение. Мы последовали за ней. Запах – смрад, зловоние – теперь усилился; гул не стал громче, но стал всепроникающим. Из трещин в стенах росли рыхлые, бесформенные, белые, как пальцы мертвеца, грибы. Они поворачивались, словно провожая нас взглядом. Сначала я подумал, что это моё воображение. Но нет.
– Какой ужас, – сказала Эрис, её голос был слабым и подавленным. – Я думала плохо было в Малин… и на поле, где мы дрались… но они ничто по сравнению с этим.
И на это нечего было ответить, потому что она была права.
Мы шли всё дальше и дальше, дорога постоянно шла под уклон. Запах стал ещё хуже, а гудение становилось всё громче. Теперь дело было не только в стенах. Я ощущал его в центре своей головы, где гул, казалось, был не звуком, а чёрным светом. Я понятия не имел, что находилось над нами, но несомненно мы вышли за пределы территории дворца. Очень далеко. Следы истончились и исчезли. Пыль не спускалась так глубоко вниз и тут не было свисающей паутины. Даже пауки покинули это богом забытое место.
Стены менялись. Местами камни сменялись большими тёмно-зелёными блоками стекла. Внутри них клубились и копошились толстые чёрные прожилки. Одна бросилась на нас, и её передняя безголовая часть раскрылась, превратившись в рот. Эрис слабо вскрикнула. Радар теперь так сильно жалась ко мне, что при каждом шаге моя нога тёрлась о её бок.
Наконец мы оказались в большой сводчатой комнате из тёмно-зелёного стекла. Повсюду в стенах виднелись чёрные ниточки, мечущиеся взад и вперёд в странных резных формах, которые менялись при взгляде на них. Они крутились и извивались, создавая фигуры… лица…
– Не смотри на эти штуки, – сказал я Эрис. Я предположил, что Лия уже это поняла; если она помнила, как сюда попасть, то уж точно запомнила эти странные меняющиеся фигуры. – Думаю, они могут загипнотизировать тебя.
Лия стояла в центре этого жуткого нефа, озираясь вокруг в замешательстве. По кругу располагались проходы, подсвеченные пульсирующим зелёным светом. Их было не меньше дюжины.
– Я не думаю, что смогу, – ответила Эрис. Её голос превратился в дрожащий шепот. – Чарли, извини, но я не думаю, что смогу.
– Ты и не обязана. – Мой голос звучал ровно и странно, я думаю из-за гудения. Это был голос Чарли Рида, который соглашался со всеми грязными трюками, придуманными Бёрдмэном… и добавлял что-то своё. – Иди назад, если сможешь найти дорогу. Если нет, останься здесь и жди нас.
Лия обошла полный круг, медленно, заглядывая в каждый проход. Затем она посмотрела на меня, подняла руки и покачала головой.
Я не знаю.
– Ты дошла только досюда, да? Дальше Элден пошёл без тебя?
Да.
– Но потом он вернулся.
Да.
Я представил себе ожидание здесь, в этой незнакомой зелёной камере с непонятными символами и чёрными штуками, живущими в стенах. Маленькая девочка держится уверенно – держится решительно – несмотря на этот предательский гул. Ждёт в одиночестве.
– Ты приходила с ним в другие разы?
Да. Затем она указала вверх, но я не понял.
– После этого он приходил без тебя?
Долгая пауза… потом: да.
– И в какой-то раз он не вернулся.
Да.
– Ты не ходила за ним, ведь так? Только досюда, но не дальше. Ты не осмелилась.
Она закрыла лицо. Это был достаточный ответ.
– Я ухожу, – выпалила Эрис. – Прости, Чарли, но я… я не могу.
Она убежала. Радар последовала за ней к проходу, из которого мы пришли, и если бы она решила уйти с Эрис, я не стал бы звать её обратно. Гул теперь проникал в мои кости. У меня возникло сильное ощущение, что ни принцесса Лия, ни я никогда больше не увидим внешний мир.
Радар вернулась ко мне. Я опустился на колени и обнял её, стараясь успокоить, насколько мог.
– Ты предположила, что твой брат мёртв.
Да. Затем она взялась за горло и послышались гортанные слова.
– И сейчас мёртв.
Тот, кем я стал – и продолжал становиться – был старше и мудрее, чем старшеклассник, который появился на том маковом поле. Этот Чарли – принц Чарли – понимал, что Лия должна была в это поверить. Иначе вина за то, что она не попыталась спасти брата, была бы слишком велика, чтобы вынести её.
Думаю, к тому времени она уже всё для себя решила.
6
Пол
