Ни один из властителей диких племен не гнушался передать весточку через границу с просьбой прислать особых исполнителей. Но на словах при этом, разумеется, каждый кричал, как важно задавить драконидов… Кучка вонючих лицемеров!..
Теперь многое становится ясно. Даже тот факт, что Ашшар, наг-охранник в горах, так легко со мной договорился и поверил. Еще бы ему не согласиться, раз уж здесь такое сплошь и рядом. Лорды Зерер и Рутер взяли деньги у драконида, пожелавшего устроить испытательный полигон на их территории.
Зато теперь смело можно утверждать, что стая — это попытка обрести собственную гильдию наемников, убивающих задорого, но все же дешевле, чем тайком привезенные искатели, которых приходится укрывать даже от своих. Сами имперцы о стае особо осведомлены не были, однако убитый обретался в этой части света достаточно долго и кое-что все же разнюхал.
Только наивный глупец решит, будто дракониды высылают своих псов в чужой загон ради денег. Нет, каждый искатель собирает информацию о диких, поставляет сведения о раскладах политических сил и действует в первую очередь в интересах Гильдии Искателей. Почему именно в Гильдию, а не в Империю? Потому что власть у глав и у императора — это две разные власти. И восстание это доказало.
Подробностей кошак не знал, однако и того хватало, чтобы строить выводы. Императора попытались скинуть, однако началась такая резня, что Гильдия Искателей поспешила запереться в своих башнях, страшась и носа казать на улицу. Конечно, не везде так было, но… Спущенные с цепи кланы вырезали всех, кого хотели, и спорить с ними не мог уже никто, ведь драконидов, представляющих интересы Империи, устранила Гильдия.
При таком раскладе становится ясно, что время для Великого Похода действительно выбрано наилучшим образом. Стало быть, вожди в курсе этих новостей. Опять же, откуда, спрашивается, дровишки? А все оттуда же — искатели свободно обмениваются сведениями с племенами, если у них есть на то разрешение Гильдии.
Вытерев сочащуюся из носа кровь тылом ладони, я медленно поднялся на ноги. Планы нужно менять кардинально. Однажды предавший свой народ снова предаст его при первой же возможности. Значит, старые вожди должны исчезнуть с лица земли. И не важно, что конкретно этого искателя нанял М’ноя, шаман торренов. Орки ничем не лучше, ведь именно через их порт убийцы Гильдии прибывают на службу.
Конечно, я и сам не без греха, и планировал наладить общение с Империей через главу ликанских пиратов — лорда Вольда. Но это сработало бы исключительно в том случае, если я — единственный такой хитрый и умный. Однако когда на руках не уникальное предложение, много за него не выручишь. Тем более что на фоне тех же орков мне и предлагать-то нечего. Так что мой лозунг должен оставаться прежним — всех, кто сотрудничает с Империей — на кол! Пока я еще сам в этом не замаран, никто не сможет меня упрекнуть.
Хаэль закончила свой обряд погребения. На месте гибели жрицы теперь возник небольшой холмик, весь покрытый яркими бутонами. Сама маруна сильно осунулась и на мое приближение никак не отреагировала.
— Покой в единении с природой, — просыпав горсть сырой земли над клумбой, прошептала Хаэль.
Я не стал отрывать ее от процесса и спокойно дожидался, когда маруна закончит. Главное я узнал, слово сдержал — для нас, дьяволов, в случившемся одни только плюсы. Оставалось закрепить их и вытрясти из народа дриад какие-нибудь полезные бонусы за успешно выполненный квест.
Наконец Хаэль вздохнула в последний раз и решительно встала. Обернувшись ко мне, маруна кивнула в сторону свисающего на веревке трупа.
— Ты узнал все, что хотел? — спросила она, утирая одинокую слезинку, выкатившуюся из правого глаза. — Ничего хорошего не случится, если роща его поглотит.
Я даже спросить не успел, как она сама решила внести ясность.
— Это место силы, если можно так сказать, — сказала девушка. — Столетиями жрицы марун приходили сюда, чтобы получить немного больше, чем могли иметь сами. Мощь единения, конечно, всегда выше, чем у самих марун, но это место особое. Мы поколениями приходили сюда, наполняя рощу своей жизнью.
Понятно, будем иметь в виду, что и так тоже можно. В принципе, если есть артефакты, как носители магии, почему бы не превратить в такой целое поле? Тем более, у марун было время, чтобы все сделать правильно. Не удивлюсь, если и у меня здесь что-то получится, хотя после произошедшего ранее пробовать, разумеется, не стану.
— Все маруны могут ходить из одного дерева в другое? — спросил я, взяв спутницу под локоть.
— Все дьяволы такие способные к магии? — парировала Хаэль с горькой усмешкой. — Как ты смог создать ту гору, Дим? Я же почувствовала, это не наша магия.
Я пожал плечами. Объяснять ей, как с точки зрения науки можно произвести небольшой подземный толчок, не имело смысла. Для Хаэль любое проявление природы — само по себе практически божественное вмешательство.
— Здесь не было ничего сложного, — ответил вместо этого. — Тебе, я так понимаю, труп искателя не нужен?
— Только его жетон, — покачала головой та. — Нам следует поспешить к Старшей. Рассказать, что случилось.
Я не стал уточнять, кто такая эта Старшая. И без того ясно, что среди марун, как и у прочих народов, власть делилась на две ветви — церковную и светскую. Пока жрица занималась духовными делами, кто-то должен был заниматься вопросами быта.
— Но я бы не хотела, чтобы ты шел со мной, — вдруг заявила Хаэль. — Не потому что ты чужак в нашем лесу, просто…
— Это внутреннее дело марун, — кивнул я, вручая ей снятый с дохлого кошака жетон. — Я уже говорил ранее, дни, когда можно было отсидеться за надежными стенами, изображая слепых, миновали. Если маруны хотят прятаться от мира — что ж, это ваш выбор. Но тогда не обижайтесь, если ваш лес внезапно подпалят или вырубят те, кто решил взять дело в свои руки.
— Ты готов вырезать весь наш народ? — хмыкнула она.
— Готов, — честно признался я. — И как ты помнишь, наша сделка именно об этом тебя предупреждает — как только ты откажешься выполнять свою часть уговора, я уничтожу и лес, и вас. Других вариантов нет.
На самом деле мне очень не хотелось встревать в разборки еще и здесь. Меня ждут гораздо более важные дела, а увязать в очередном клубке интриг совсем не тянуло. Очевидно же, что у марун начнется какая-то своя возня, в которую меня обязательно попытаются затащить.
Однако, если я хочу, чтобы моя империя росла и крепла, придется влипать во все передряги, прокачивая репутацию дьяволов среди будущих и нынешних подданных. Искатели, сами того не планируя, только что выдали мне козыри, и весь расклад за суконным столом изменился.
Благодаря коварному убийству жрицы марун Империя развязала мне и моим имеющимся союзникам руки. Да, я не хочу лезть в Великий Поход, но, давши слово, я обязан его исполнить. И за смерть одного из лидеров союзного народа нужно взять виру кровью тех, кто посмел поднять на него руку. Так что выбора-то на самом деле и нет.
— Если ты не против, сними его, пожалуйста, — попросила Хаэль, указывая на связанное тело. — Роща и без того осквернена, незачем еще больше вредить.
Я пожал плечами и принялся развязывать дохлого кошака. Сняв потяжелевшую тушу, смотал веревку в бухту, затем раздел мертвеца. Хорошая бронь, металлические наручи, добротные сапоги, набор метательных кинжалов, лук и стрелы с метеоритными наконечниками — все это полетело в домен. Как появится свободная минутка, рассортирую по полкам, а потом, может быть, раздам дьяволам.
Подхватив тело, я кивнул маруне, и мы вместе вышли из священной рощи. Деревья за нашими спинами сдвинулись, закрывая брешь. Теперь попасть туда так просто уже не выйдет — стволы обступили поляну плотно, не оставляя и просвета. Магия, что тут скажешь.
Нести тело далеко не пришлось — сбросил его, как только Хаэль сообщила, что мы отошли достаточно от священного места. Дохлый кошак нашел последнее пристанище в неглубоком овраге. Тело скатилось, обрастая грязью и покрываясь листьями — так даже специально не замаскировал бы, настолько неразличимым стал искатель. Не зная, что он там лежит, я бы даже и не нашел его взглядом.
