— Фините Инкантатем! Фините Инкантатем!
Но тщетно! Зелье Северус сварил на славу — магическая составляющая была отменена — теперь волосья на голове пострадавших шутников должны были отрасти только естественным путем. Посрамленные Мародеры, потерявшие в ходе тщательного расследования сорок баллов и всю шерсть на своих головах, злобно косясь и сыпля угрозами в адрес Сопливуса, убрались в свою башню, не смея показаться на глаза всей школе, которая уже была в курсе произошедшего инцидента. Факультеты злорадно подхихикивали, ибо в Хогвартсе, в общем‑то, каждый был сам за себя, благодаря политике правящего педсостава во главе с профессором Дамблдором.
А зелье для ленивца профессора Кеттлберна Северус сварил вечером в лаборатории Слагхорна в компании Лили, которая была вне себя от ярости — опять сорок баллов долой с Гриффиндора…
* * * * *…Поттер выскочил из думосбора с такими же белыми и трясущимися от злости губами, как у его дорогого крестного.
— Это… это… над ними смеялась вся школа! И почему вы, интересно знать, не облысели от своего зелья? Или вы это сделали специально, чтобы посмеяться над ними?
— Cэр, Поттер! Если хотите что‑то узнать, соблюдайте субординацию! И советую вам прочесть учебник по зельеварению за первый курс — Правила безопасности при варке зелий! В конце концов, вы, гриффиндорцы, никогда не отличались умом, и ваши дражайшие родственники — не исключение! Вы никогда не задумывались над эпитетом «сальноволосый»? Считали, вероятно, себя и своих друзей самыми остроумными в плане награждения прозвищами преподавателей? А ведь именно эта «сальноволосость» и спасает мои волосы от таких вот неприятных инцидентов и невинных шалостей идиотов вроде вашего папаши и крестного! Защитная мазь, Поттер! Защитная мазь на волосы при занятиях Зельеварением и ваши волосы останутся при вас, даже если Малфой подкинет в ваше зелье бомбу или хлопушку, как это сделали ваши любимчики Мародеры! А теперь вон из класса! И не опаздывайте на следующее занятие.
И Гарри Поттер, красный от злобы, как гриффиндорский флаг, поплелся в свое родное гнездо, то бишь, гостиную факультета.
…Поттер в очередной раз отлетел к стене, больно ударившись локтем о каменный пол. Прямо перед носом оказалась резная завитушка на деревянной панели, вырезанная в виде змеи. Не сдержавшись, он злобно зашипел на серпентарго: «Проклятая слизеринская гадюка!». И прикусил язык, услыхав в ответ холодное и равнодушное: «Поттер, я прекрасно понял, о ком речь. По крайней мере, эта гадюка пытается спасти вашу шкуру, чему вы упорно сопротивляетесь именно из‑за предвзятого отношения к моему факультету и лично ко мне».
С трудом поднявшись с колен, Золотой мальчик сердито сказал:
— Вроде бы контакт с вами прервался, когда я упал, так откуда вы узнали, что я сказал?
— А вы считаете, что я могу прочесть это, только глядя на вашу глупую физиономию? — презрительно спросил в свою очередь Снейп.
— К вашему сведению, Поттер, я немного понимаю змеиный язык… Вопреки широко распространенному мнению, змееусты очень редки, но они были, есть и будут, потому что корни Основателей, в частности, Салазара Слизерина широко разрослись и распространились в магическом мире за тысячу лет… Рецессивный ген, отвечающий за врожденную способность говорить на серпентарго, так или иначе, проявит себя, встретившись с себе подобным, а так как не все, даже чистокровные семьи ведут генеалогические древа в точности со времен Основателей, то и не угадаешь, кто именно несет в себе способности к змеиному языку. Так и быть, я немного просвещу вас, и утолю ваше любопытство, которое так и написано на вашем лице — меня научил основам серпентарго мой профессор по Уходу — Харви Оливер Кеттлберн, который в данный момент находится на пенсии и благополучно покинул Британию, как я ему и советовал… Он был и остается великим ученым–натуралистом… настоящим специалистом по магическим существам, не чета вашему Хагриду.
— Не смейте оскорблять Хагрида, — как всегда, не выдержал и завелся гриффиндорец.
— Правда не есть оскорбление, Поттер, — фыркнул профессор Снейп. — Я отношусь к Хагриду достаточно хорошо, но при всем этом вижу все его недостатки, или вы считаете выведение и содержание в Хогвартсе незаконных созданий вроде драконов, нормальным и естественным? А акромантулов вам не напомнить, которых я в великом множестве видел в вашем сознании? Или трехглавых Церберов, относящихся к предпоследней шкале опасности? Впрочем, не будем обвинять Хагрида в том, чего мы не сделали бы сами, посему я вам покажу, Поттер, одну сцену, из которой следует, что вы вовсе не такой Герой, каким себя представляли…и я мало чем отличаюсь от нашего уважаемого преподавателя УЗМС.
Снейп подошел к думосбору, стоявшему наготове на его столе и палочкой вытянул из своей голову длинную, переливающуюся серебряным перламутром нить.
— Пожалуйста, Поттер, соизвольте погрузить вашу многострадальную голову в мой думосбор…
* * *…Шестикурсник Снейп, как всегда, в старой, уже коротковатой мантии, с неаккуратной прической, бережно расправил скручивающийся пергамент, который ему дал профессор Кеттлберн сегодня после Ухода за магическими существами. Они много разговаривали о легендарном Основателе Салазаре Слизерине и знании великим волшебником такого полезного языка, как змеиный. Кеттлберн, по роду деятельности, а также в силу личной любознательности, знал множество языков магических существ: язык гоблинов, гномов, фейри, русалок, лесных фей, у кентавров было два своих родных наречия, помимо знания человеческого языка, даже с кальмаром он мог общаться, что‑то насвистывая и пощелкивая, и тот прекрасно его понимал. Также он всю жизнь собирал по крохам, где‑то из старинных фолиантов, где‑то от самих носителей, которых было очень мало, драгоценные слова на серпентарго, из которых и составил маленький словарик, поместившийся на тридцати дюймах старого пергамента.
Всю неделю Северус просидел в свободное от занятий время в заброшенном туалете Плаксы Миртл, куда никто не заглядывал, и главное, сюда не совали свои вездесущие носы Мародеры (видимо, на карте Хогвартса этот туалет не был обозначен по причине незнания или же непопулярности). Сложное запирающее заклятье на входную дверь — и подросток оказывался в своем уютном маленьком мирке. Он часто брал с собой сэндвичи из кухни и сидел тут чуть ли не сутками, трансфигурировав себе стол и стул, а воды было вдоволь из кранов, которые вполне нормально функционировали, несмотря на заброшенность помещения. Пространство туалетной комнаты оглашалось несуразным шипением и шепотом, но дело шло на лад, и, в конце концов, Северус таки вызубрил накрепко почти все слова, которые были приведены в словаре — их оказалось не более двух сотен, и часто одно и то же выражение несло несколько значений в разных связках. В общем, это было не столь сложно с подручными книгами по диалектам и языкам разных народов мира, в которые регулярно заглядывал Снейп .
