— Вообще-то, — несмело начал Хар. — Девчонки, они…
— Что?
— Ну, не очень любят ходить с ребятами…
— Я а люблю, — отрезала Ирина и прищурилась: — Тебе что, неприятно?
Хар ничего не сказал, а только отрицательно помотал головой. Ему было очень приятно. Только он не знал, как об этом сказать.
2
Выйдя из Комплекса, Хар сразу повернул направо. Там был разбит небольшой парк, в котором сотрудники с удовольствием отдыхали. Сейчас на скамейках никого не было. Хар выбрал одну из них, под большим развесистым кленом и сел. Вокруг было тихо, только где-то далеко пели птицы. Хар откинулся на спинку и с удовольствием вдохнул свежий, чуть прохладный воздух.
Через некоторое время появился Матт. Он огляделся, а затем подошел и сел рядом. Хар вопросительно посмотрел на него.
— Я все сделал, как вы написали. Мой комм остался лежать внизу, в сейфе. Но я ничего не понимаю. Вы мне объясните, в чем дело?
— Конечно, — сказал Хар. — Но немного позже, доктор. У вас, наверное, что-то есть для меня? Я не ошибся?
Матт вздохнул, немного помялся. Потом, видимо решившись, полез в карман и достав оттуда микроплейер, протянул его Хару.
— Все здесь. Сообщение пришло вчера вечером, на мой адрес. Наверное, вам будет интересно.
— Что именно? — спросил Хар, беря плейер.
— Послание от Володи, — Матт наклонил голову. — Последнее. Видео не было, только голос.
Хар включил запись.
"Матт, — услышал он незнакомый твердый голос. — Я прибыл на место. Оставляю то, что привез и лечу домой. Карточку я сейчас отошлю, но не тебе. Извини, но мы дважды сталкивались ночью и ты мне очень не понравился.
Я все сделал, как ты просил, хотя абсолютно не понимаю, зачем. Сегодня же утром собираюсь поговорить с тобой об этом. Учти, предельно серьезно.
До утра. Владимир".
Хар выключил плейер.
— Наверное, вы пришли именно за этим, — сказал Матт. — Но я абсолютно не понимаю, о чем идет речь.
— А о каких ночных столкновениях он говорит? — спросил Хар.
— Ноль, — ответил Матт.
— Как так? — Хар внимательно посмотрел на Матта.
— Я же говорил вам, что ничего не помню. У меня что-то случилось с памятью, — рассердился Матт. — Вы мне что, не верите?
— Пожалуй, верю, — сказал Хар через некоторое время. — Не обижайтесь, доктор, что я ответил не сразу.
— Вы что и меня в чем-то подозреваете? — с обидой спросил Матт.
— Успокойтесь, доктор. Расследование есть расследование. Я же сказал, что верю вам.
— Можно, мы будем называть друг друга по имени? — вдруг сказал Матт. — А то, когда вы говорите "доктор", у меня мороз по коже продирает.
— Договорились, — улыбнулся Хар. Несмотря ни на что, Матт был ему симпатичен.
— Вы знаете, о какой карточке он говорит? — напрямик спросил Матт.
— Да, — ответил Хар. — Сейлор той ночью летал в Центральный банк данных. Та карточка — ключ к ячейке, в которой он что-то оставил. Погиб он на обратном пути. Скорее всего, на него напали.
— Напали? — Матт удивленно посмотрел на Хара.
— В этом нет никаких сомнений. Поэтому я и написал вам, чтобы вы оставили внизу служебный комм. Извините, но я не доверяю связям вашей нейросети. Сведения могут поплыть.
— Вот это да, — присвистнул Матт. — Значит, нападение…
— Как вы думаете, что он мог оставить в этом банке?
— Не знаю, — медленно ответил Матт. — У нас нет ничего такого, что не может лежать в Хранилище. Там намного надежнее.
— А если это какие-то новые данные?
— Ну и что? — Матт пожал плечами. — Зачем их отсюда выносить?
Хар пожал плечами.
— Ладно. Об этом поговорим позже. Я вам рекомендую приобрести обычный комм, с городской привязкой. Будем связываться с вами только по нему. Договорились?
Матт молча кивнул.
— А теперь, пожалуйста, расскажите мне подробнее о ваших проблемах с памятью.
— Да мне особо и нечего рассказывать, — пожал плечами Матт. — Просто в тот вечер, вернувшись из Полицейского управления, я вдруг вспомнил, что стоял на улице, ночью и о чем-то спорил с Володей. Но он выиграл спор, взял у меня какую-то папку и улетел. Это воспоминание было слабым и смазанным. А вот другое, наоборот, было сильным и ярким. По нему я оставался все время в экспериментальном зале, работал там допоздна, а потом полетел домой. Володю в тот вечер я вообще не видел.
— Ну и? — с интересом спросил Хар.
— Я заподозрил неладное, — ответил Матт. — Решил сначала проверить записи. Полетел в Комплекс и ничего там не нашел. Потом слетал в медцентр и показался психиатру.
— А это зачем? — удивленно спросил Хар.
— Чтобы вычленить свою голову, — неохотно ответил Матт. — Может, я заболел и мне все это чудится. Надо было проверить.
— Ну, вы даете. Настоящий ученый, — Хар покачал головой. — Мне бы это и в голову не пришло. И что же сказал психиатр?
— Что я здоров, — буркнул Матт. — Нечего скалиться. А потом ко мне пришла эта запись.
— Тогда последний вопрос, — сказал Хар. — Что лежало в сейфе в вашей комнате? Той ночью, когда мы прилетели в Комплекс?
3
Клуб располагался на тихой уютной улице, в двухэтажном старинном здании, которое общество коллекционеров арендовало у мэрии. Хар зашел в просторный прохладный зал и огляделся по сторонам. Народу было немного. Он заметил стоящую поодаль приветливую женщину средних лет, с карточкой распорядителя на груди и направился прямо к ней. Хар по опыту знал, что у таких женщин, он, как правило, пользуется неизменным успехом.
— Я могу вам чем-то помочь? — вежливо спросила она, поздоровавшись.
— Мне нужен профессор Бронштейн, — ответил Хар, слегка поклонившись. — Вы не знаете, он здесь?
— Карл пока еще не приходил, — сказала женщина и улыбнулась. — Но он скоро должен прилететь. Вы подождете?
— Да, конечно.
Хар и оглянулся в поисках места, где можно было спокойно постоять, никому не мешая и не привлекая лишнего внимания.
— А вы не хотите пройтись и посмотреть наши экспонаты? — спросила женщина. — Здесь есть очень любопытные вещи.
Хар немного подумал.
— Не знаю, — ответил он. — Я ведь не коллекционер.
— А зачем вам им быть? Просто походите и посмотрите, может и вам что-нибудь понравится.
— А что это за выставка? — спросил Хар. — Одного из ваших членов?
— Увы, — печально сказала женщина. — Одного из наших бывших членов. Эрик фон Ризенталь, здесь выставлена его личная коллекция. Он совсем недавно умер. Самые интересные вещи мы передали музеям, а здесь то, что осталось.
