Если я правильно всё понимаю, то используя этот «режим» я смогу как захочу измываться над своим телом, — и силы мои при этом будут расти. Но только до некоторого предела. Согласно описанию, за одно использования — а товар был одноразовым — я не мог стать сильнее более чем на один ранг. То есть если в начале тренировки сила моя Е, то, как только она вымахает в Е+ — действие режима закончится.
Похоже это был мой единственный вариант. Я собрался с духом и посмотрел на самую важную цифру, которую до этого ради своего душевного спокойствия прикрывал большим пальцем — цену.
25 баллов.
А у меня было всего 24.
— …
Неприятно.
И что теперь делать? Я задумался, как вдруг повеяло пряным жаренным рисом. У меня заурчало в желудке. Со стороны кухни доносилось приглушённое потрескивание. Похоже Аои и вправду что-то готовила.
— …
Я ещё раз проверил мои задания, помялся где-то минуту и закатил глаза. У меня был выбор, разумеется, выбор есть всегда. Но конкретно сейчас я не мог позволить делать его… правильно.
Питая скромную надежду, что в этом мире действительно всё работает немного клишировано… И что меня не засудят, я приставил ухо к двери. Спустя примерно десять минут, — я успел полазить в телефоне, — еда была готова, и Аои вернулась в свою комнату, а спустя ещё пять её шажки удалились в конец коридора. Я вышел из комнаты и тихо прошёлся туда. Потом повернулся и посмотрел на дверь слева… Она вела в туалет…
Он был всего один в общежитии, разделения на мужской и женский отсутствовало. Что вообще было немного подозрительно, ведь явно нарушались если не санитарные, то моральные нормы… Да и то, что на три девушки я был единственным мужчиной было странно…
Но не важно. Времени мало. Отвлечённые мысли не помогут. Я собрался с духом и резко дёрнул за ручку.
В последнюю секунду у меня появилась скромная надежда, что дверь будет закрыта, но нет, — она открылась нараспашку.
И сразу же мои глаза, — это всецело их вина, разумеется, и ещё Y-хромосомы, — уставились на девушку с опущенной юбкой, — и не только, — сидевшую на эмалевом белом троне. Я немедленно уставился ей в глаза — но при этом успел зацепить взглядом тонкие белые коленки, которые сразу же свелись вместе, и полоску белой ткани между ними.
Аои испуганно уставилась на меня и раскрыла губки.
Одна секунда, две, три… Забавный факт, — если человек случайно открыл дверь, когда занято, он её с очень большой вероятностью сразу же закроет — не бывает такого, что он остолбенеет и будет просто смотреть. Это штамп.
Стоило мне об этом подумать, как в моё лицо прилетел ёршик. В глазах помутнело, я потерял равновесие и полетел на пол, пока в моей голове звучал ехидный смешок:
«Увечье от цундере! Плюс 4 балла!»
(24+4=28)
12. В спортзал
12. В спортзал
— У тебя шишка.
— Я знаю.
— С тренировки?
— В некотором смысле, — ответил я Мураками, прикрывая за ней дверь.
После я бросил взгляд на Лю, которая как раз вышла из кухни посмотреть, кто пришёл. Девушка услышала наш разговор и смутилась.
Ха…
Я вернулся в свою комнату, прилёг и положил на лоб компресс из пары кубиков льда, закутанных в платочек. Аои сварганила его для меня как только смущение между нами немного остыло. Девушка явно чувствовала себя виноватой в моей шишке — это было мне на руку.
Её вина спасала меня от уголовной ответственности.
Впрочем, вряд ли Аои подозревала, что я подглядел за нею не случайно, но по заранее спланированному хитрому плану.
Чрезвычайные обстоятельства способны заставить даже самого лучшего человека пойти на крайние меры. Сам собой напрашивался вопрос — что ещё я готов был сделать ради своего выживания? Смогу ли я остаться человеком? Или однажды, тёмной-тёмной ночью я посмотрюсь в зеркало и ужаснусь, разглядев у себя на руках огромную гору женского нижнего белья, — потому что воровать его тоже на самом деле штамп.
Кстати говоря, надо это записать…
— …Ха…
«Динь, Динь!»
…Ещё долго мой обмороженный мозг мог предаваться всем этим глупым фантазиям, однако прозвенел телефон. Было ровно шесть часов — на это время я запланировал себе ужин.
Я вышел в коридор. Лю сидела в зале, за низким столиком без стульев. Перед ней дымилась тарелка плова. Девушка заметила меня и неловко отвернулась. Я подошёл к ней, вдохнул аромат сытного блюда, — желудок мой аж скрутился, — положил на столик компресс и сказал:
— Спасибо, — а потом побрёл на выход. Не успел я обуться, как девушка неожиданно заговорила:
— А ты…
— Я в город, перекусить.
— Ясно… — она замялась. Я открыл дверь. Пахнуло улицей.
— У меня довольно много приготовлено. Если… хочешь.
Я закрыл дверцу и повернулся к Лю. Она неуверенно опустила руки на стол.
— Так… А во сколько мне обойдётся?.. — спросил я, обдумывая свой бюджет.
— Ах, нисколько. У меня семья владеет рестораном — это остатки, я просто разогрела, так что бери… Если хочешь. То есть это не объедки, а остатки с кухни. Оно всё свежее… Мы соседи, так что я могу поделиться… — протараторила девушка.
Я задумался и вспомнил мой показатель отношений с Аои.
На данный момент он был на жалкой 8. В скобках это значилось как (Положительное Впечатление). То есть мы с нею были едва ли знакомы.
Видно своим щедрым предложением она снова хотела извиниться за мою шишку.
«Чем сильнее цун… Тем слаще будет дере» — заметил клоун.
…Ну ладно. Почему бы и нет.
Всё равно ехать в город у меня не было ни малейшего желания.
Я кивнул:
— Ну хорошо.
Аои выдохнула.
Тут открылась дверца справа, и в коридор высунулась белая голова:
— О, и мне тоже, и мне! — сказала Мураками.
Аои недружелюбно прищурилась на девушку.
— А тебе за что? — спросил я сухо.
— Потому что я голодная!
— …
…
…
…
Силой ли своих железных аргументов, но Мураками действительно выбила себе место за столиком во время трапезы. Девушка выпросила полную тарелку плова (настоящее китайское название этого блюда я не помню), первая же с нею расправилась и попросила добавки. Делать было нечего, Аои вручила ей сковородку.
Прикончив же и вторую порцию, Мураками стала внимательно присматриваться к Лю.
Аои смутилась и спросила:
— Ещё?..
— Нет, мне хватит.
— Тогда идти.
— Нельзя покидать стол, пока едят остальные. Это не по этикету, — заметила девушка, вскинув указательный палец.
Говорить во время еды тоже не вежливо, так-то.
— Значит у твоей семьи ресторан, Аои-сан?
— Да… — ответила девушка, подбирая ещё немного риса палочками; для меня, к счастью, нашлась ложка.
— Нашей культуры…
— Вот как. Ты сама там подрабатываешь?
— Иногда. У меня нет времени. Нужно учиться… Ещё у меня три младших брата и сестры.
— Много, — заметил я.
— Очень, — сказала Мураками.
Аои кивнула, затем смутилась почему-то и активнее набросилась на рис. Он, кстати говоря, был вкусный. С желтком и специями.
Я закончил со своей тарелкой.
— Ещё? — сразу же спросила Аои.
— Нет, спасибо… Свежий вкус, кстати. Ты точно не сама готовила?..
— Нет. Я… Рис уже был готов, я разогрела на сковородке и добавила яиц, чтобы не было сухо.
— Вот как. Ну ладно, пойду помою тарелку, — сказал я и побрёл на кухню.
Беседа у меня за спиной продолжалась.
— А когда ты нас покажешь своей семье, Аои-сан?
— Зачем мне вас показывать…
Кухня представляла собою небольшое, старое, но в общем чистое помещение. Я размышлял пока мыл тарелку, откуда в Японской литература такая странная фетишизация еды? Зачем японские авторы в деталях описывают завтрак, обед и ужин? И даже сам процесс готовки? Может они недоедают?.. Или повседневность как жанр не подразумевает ничего кроме обжорства?
Хм.
Я уже собирался вернуться, когда на глаза мне попалась небольшая коробочка, из тех, в какие рестораны пакуют еду «с собой». Эта коробочка меня озадачила. Она была тёплой, на вид только что упакованной. Аои сделала её недавно — но зачем?
