Сильвия.
Наконец приехали. Рэн, помогал, как мог. Без его поддержки, не выдержала бы многочасовой скачки.
Как представлю, что мне придется столько проехать одной, жуть берет.
Когда остановились, от боли в мышцах, боялась пошевелиться, казалось, шагу ступить не смогу.
Рэн бережно снял меня с коня.
Какой он — все-таки славный, возится со мной, как с хрустальной. Но было одно, очень… неловкое обстоятельство: чувствовать его рядом, силу крепкого тела, чудесный запах, и руки… Обнявшие меня, очень крепко, почти интимно.
Он источал тепло, к которому, так хотелось прикоснуться. Понемногу, почти вопреки своему желанию, прижалась к нему, и заснула.
Но сейчас об этом, весьма неловко вспоминать.
Поблагодарив обоих друзей…. да уже друзей, пока они расседлывали усталых лошадей, я развернулась и отошла. Ноги слушались плохо.
Прогулявшись по поляне, обрамленной редкими кустами, вернулась к ручью, там, полным ходом, на довольно высоких тонах шел "диспут" на тему, самые умные гарххи, самые древние эльфы… Конечно, самые, самые. Постояв немного и послушав, решила, что пора вмешиваться, иначе сейчас, начнется ещё и демонстрация силы.
Вышла, с видом подбитого воробушка (благо, прикидываться не пришлось).
Они встревожено переглянулись: я махнула рукой и трагично, и предельно грустно провозгласила:
— Да, да — вы продолжайте, продолжайте спорить, а я потом книгу напишу типа иномирских "Сравнительных жизнеописаний", Плутарха Херонейского, где попытаюсь сравнить величие эльфийского духа с величием гарххианского. А то такой материал пропадает…
Я тяжело вздохнула:
— Только вы её не прочтете, — с огорчением продолжила я. — Вы поубиваете, друг друга, к тому времени. И на кого я ссылаться буду?
Джером улыбнулся в ответ. А Рэну, вероятно, было неловко за глупейший спор, и он переключил внимание на менее щекотливые моменты:
— Вдруг, ты что-нибудь перепутаешь и не так напишешь? — спросил он с улыбкой.
— Не переживай, в своей книге, вас я опишу, в лучших традициях мифов, со всеми возможными вариантами, и только услышанным перечнем претензий, — отбила я его попытку, переключить внимание — Идеализирую вас, но слегка. Да вам просто крайне повезло, что я в принципе согласна с Плутархом, о том как надо отмечать лучшие черты, что ошибки и недостатки не надо освещать " со всей охотой и подробностью", — слегка язвительно закончила я свою тираду.
— Заканчивайте, ваши умные разговоры, а то у меня, от них, тоска начинается, — встрял Джем, возведя глаза к небу в притворном ужасе.
— Вот так всегда… Только начнешь с удовольствием умничать, так кто-нибудь все испортит, — тоскливо вздохнула я, подмигнув Рэну.
Они как раз закончили вытирать лошадей. Теперь я отправилась в другую сторону, чтобы не мешать. После этих дел, им самим, мыться придется.
На соседней поляне, под буком лежал… волк. Благо, хоть этот в сознании!
Белоснежная шерсть, огромный рост, море боли в глазах.
Сначала я испугалась, но хорошо разглядев, заметила железный капкан на левой лапе.
Волк лежал неподвижно, но увидев меня, поднял голову и оскалился. Несчастная опухшая лапа, с остатками засохшей крови, ярким пятном выделялась на нежно зеленой траве…
Несмотря на рану, выглядел неплохо, белоснежная шерсть, была пушистой и ухоженной. Синие глаза блестели гневом и болью. Я помочь одна, не смогу, решила звать помощь.
— Рэн, Джем, идите скорее сюда, посмотрите, кто здесь.!.
Оба подскочили ко мне буквально через миг. На ходу вытаскивая оружие.
Рэн заметив мою находку, определил:
— Волк иномирский. Не подходи к нему, возможно — это оборотень, определить не могу, а ты? — быстро спросил он, повернувшись к Джему.
Тот, в ответ, пожал плечами и отрицательно качнул головой.
— Силь, отойди подальше, пока я защиту не поставлю. Хорошо, что нас сначала, позвать догадалась, — удостоил меня эльф сомнительной похвалой. Я хмыкнула, но промолчала.
— Какой красивый и чистый, словно живет в доме, а не в лесу, — задумавшись, сказал Джем.
— А меня интересует, кто на тракте ставит капканы? Глупее не придумаешь, — Рэн, естественно, абсолютно не доверял волку,
— Или он, капкан, в другом месте зацепил? Тогда, как он его отодрал, такие ловушки, обязательно крепят к чему-нибудь, иначе какой в них толк?
Эльф наложил на нас защитные чары.
— Если так дальше пойдет, за нами скоро будет брести вереница спасенных, тобой, Силь, — качая головой, сказал он.
— Нашел спасателя, — фыркнула, раздраженно я, — Просто, помочь хочу немного. И тащить его, за собой, даже не думала, — закончила я, виновато оправдываясь.
Попросила у Рэна рюкзак, спрятанный вне пространства, и вынула из него заклинания лечения.
— Вереницы спасенных, не получиться, Рэн. Заклинания исцеления кончились, не волнуйся, — успокоила я его. Тот, в ответ, скептически хмыкнул.
Управились за минуту. Эльф снял с его лапы капкан, а я использовала заклинания. Мы удовлетворенно осмотрели волка, пока он лежал, опустив морду, и закрыв глаза.
— Все, наша помощь ему, больше не нужна, — резюмировал Рэн. мы вернулись на "свою" поляну. Вздохнув, волк, опустив голову, побрел за нами.
— Странное поведение, не как у волка, а скорее собаки, — недоверчивый Сиенарэн старался осмыслить, нашу находку.
— Думаю, не стоит переживать о том, что исчезнет через полчаса, — пыталась я успокоить эльфа.
Мы уже, здорово проголодались.
— Давайте, скорее, перекусим, а то я умру от голода, — первым высказал общую мысль Джером.
— Целиком поддерживаю, — Рэн достал еду, и разложил ее на подходящем камушке, прямо возле ручья. Мы приступили к трапезе.
— Что дальше, будем делать? — спросила я, смакуя пирог с мясом.
Эльф, умничка, провизию заказал самую лучшую. У нас с собой был, целый птичий двор: жареные куры, запеченные утки, фаршированный гусь. Вся эта куча еды хранилась традиционно: "кто его знает где" у эльфа, со всем остальным.
Было так вкусно, что даже Джем молчал, пока ел.
Надо бы поделиться с волком. Он, как раз улегся на краю нашей поляны.
Лежит и смотрит, изучающим взглядом. Да так, что мне жутко становится.
Я оторвала от курочки часть, побольше, захватив кусочек пирога, пошла к волку.
— Ты извини, чистюля, тарелок нет, — улыбаясь, сказала я, укладывая еду перед ним.
Однако он смотрел не на еду, а мне в глаза. Мне стало не по себе.
— Ну что же ты? Кушай! Наверно, от боли совсем аппетит потерял, бедолага, — пожалела зверя я. Волк на это никак не среагировал, продолжил также неподвижно смотреть на меня.
