Они тащились (остановившись у первого же ручья, чтобы вымыть сильно нуждавшиеся в этом руки), пока не взошло солнце и не запели птицы. В папоротниках зажужжало куда больше мух, чем хотелось бы. Руки от вчерашней гребли уже не болели. У всех поднялось настроение. Солнце пригрело, и они сняли шлемы.
— А мы правильно идем? — спросил Эдмунд часом позже.
— Важно только не слишком уклониться влево, — сказал Питер. — Если мы возьмем правее, то, в худшем случае, потеряем время, потому что очень быстро наткнемся на Великую реку и не срежем угол.
Они пошли дальше, и ничего не было слышно, кроме звука шагов и звяканья кольчуг.
— Где же эта проклятая Стремнинка? — после долгого молчания произнес Эдмунд.
— Мы скоро наткнемся на нее, я уверен, — ответил Питер, — ничего не остается, как идти вперед. — Оба понимали, что гном сердится на них, хоть он и молчал.
Они продолжали идти, и в кольчугах становилось все жарче и тяжелее.
— Что это? — внезапно воскликнул Питер.
Они не заметили, как вышли на край небольшого обрыва, откуда можно было заглянуть в овраг, где по дну текла речка. На другой стороне скалы были еще выше. Никто кроме Эдмунда (а может быть и Трама) не умел лазать по скалам.
— Прошу прощения, — сказал Питер, — это я виноват, что мы пришли сюда. Мы заблудились. Я никогда раньше не видел этого места.
Гном присвистнул сквозь зубы.
— Тогда идем назад и отыщем другой путь, — предложила Сьюзен. — Я с самого начала знала, что мы потеряемся в этих лесах.
— Сьюзен, — голос Люси звучал укоризненно, — не придирайся к Питеру. Это нечестно, он сделал все, что мог.
— А ты не огрызайся на Сью, — сказал Эдмунд. — Я думаю, она совершенно права.
— Чашки и черепахи! — воскликнул Трам. — Если мы уже заблудились, то сумеем ли найти дорогу назад? Возвращаться к острову и начинать все сначала — даже если это нам и удастся — не имеет смысла. Мираз наверняка покончит с Каспианом раньше, чем мы туда доберемся.
— Думаешь, надо идти вперед? — спросила Люси.
— Я не уверен, что Верховный Король действительно заблудился, — ответил Трам. — Что мешает этой реке быть той самой Стремнинкой?
— Но ведь Стремнинка не течет по оврагу — Питер с трудом сдерживал гнев.
— Ваше Величество говорит «не течет», — возразил гном. — Но правильнее сказать — «не текла». Вы знали эту страну сотни, или даже тысячу лет назад. Разве она не могла измениться? С той стороны мог произойти обвал, остался голый камень, и образовался обрыв. Стремнинка год за годом углубляла русло, пока обрыв не появился и тут. Могло быть землетрясение или еще что-нибудь.
— Мне это не приходило в голову, — сказал Питер.
— К тому же, — продолжал Трам, — даже если это не Стремнинка, она течет прямо на север и конечно, впадает в Великую реку. Мне кажется, я заметил что-то вроде притока, когда шел вниз по реке. Так что если мы пойдем по течению, направо, то дойдем до Великой реки. Тут не так близко, как мы надеялись, но этот путь не хуже того, которым шел я.
— Трам, ты молодчага, — воскликнул Питер. — Пойдемте. Спустимся по этой стороне оврага.
— Смотрите! Смотрите! — закричала Люси.
— Что? Где? — заволновались остальные.
— Лев, — показала Люси, — сам Аслан. Разве вы не видите? — Ее лицо преобразилось, глаза засияли.
— Ты имеешь в виду… — начал Питер.
— Где же, как тебе кажется, ты его видишь? — спросила Сьюзен.
— Ну, не говорите как взрослые, — Люси топнула ногой. — Мне ничего не кажется, я его вижу.
— Где, Лу? — спросил Питер.
— Между теми рябинами, на этой стороне оврага. Вверху, а не внизу, совсем не там, куда мы собирались идти. Он хочет, чтобы мы шли туда, где он — наверх.
— Откуда ты знаешь, чего он хочет? — спросил Эдмунд.
— Он… я… я просто знаю… по его лицу.
Все переглянулись в недоуменном молчании.
— Ее величество могло увидеть льва, — сказал Трам, — мне рассказывали, что в этих лесах водятся львы. Но, как и медведь, он вряд ли будет дружелюбным и говорящим,
— Не глупите, — воскликнула Люси, — вы что, думаете, я не узнаю Аслана?
— Он теперь, наверно, совсем старый, — начал Трам, — если вы знали его в прежние времена, и, может быть, он тоже стал диким и немым как многие другие.
Люси покраснела, и если бы Питер не положил руку ей на плечо, наверно, накинулась бы на Трама. «Д.М.Д. не понимает. Как он может понять? Ты просто должен поверить, Трам, что мы действительно знаем Аслана, ну, немного знаем. И не говори так о нем. Это глупо и не сулит удачи. Только важно понять, Аслан ли это на самом деле», — объяснил Питер.
— Я знаю, что это он, — глаза Люси наполнились слезами.
— Конечно, Лу, но понимаешь, мы ведь его не видим, — сказал Питер.
— Тут поможет голосование, — предложил Эдмунд.
— Верно, — отозвался Питер, — ты старший, Д.М.Д., за что ты голосуешь? Вверх или вниз?
— Вниз, — решил гном. — Я ничего не знаю об Аслане. Но я знаю, что если мы повернем налево и пойдем вдоль оврага вверх, то пройдет весь день, пока найдется место, где его можно пересечь. Если же мы повернем направо и пойдем вниз, то дойдем до Великой реки через пару часов. И если тут водятся настоящие львы, лучше с ними не встречаться.
— Что ты скажешь. Сьюзен?
— Не сердись, Лу, — ответила Сьюзен, — но мне кажется, что нужно пойти вниз. Я смертельно устала. Нам надо выйти из этого гнусного леса как можно быстрее. И, кроме тебя, никто ничего не видел.
— Эдмунд? — спросил Питер.
— Все это так, — быстро проговорил Эдмунд и слегка покраснел. — Когда мы впервые попали в Нарнию год (или, быть может, тысячу лет) назад — первой ее обнаружила Люси, и никто ей не поверил. И я знаю, что я был хуже всех. Но она оказалась права. Вы не боитесь не поверить ей и на этот раз? Я голосую за то, чтобы идти вверх.
— О, Эд! — воскликнула Люси и схватила его за руку.
— Теперь твоя очередь, Питер, — сказала Сьюзен, — и я надеюсь…
— Замолчи и дай человеку подумать, — прервал ее Питер. — Ведь решение теперь зависит от меня.
— Ты — Верховный Король, — сурово отозвался Трам.
— Вниз, — скомандовал Питер после долгой паузы. — Я знаю, что Люси может оказаться права, но ничем не могу помочь. Мы должны на что-то решиться.
И они двинулись по краю оврага направо, вниз по течению. Люси шла самая последняя и горько плакала.
Держаться края оврага не так легко, как кажется. Пройдя немного, они наткнулись на молодой еловый лесок, росший на самом краю. Они попытались пройти напрямик, но это не удалось — так как невозможно было идти быстро. Повернув назад, они выбрались из леса и пошли в обход, но взяли слишком вправо, потеряли из виду скалы, перестали слышать шум реки и испугались, что снова заблудились. Никто не знал который час, но жара была ужасная.
