– Я, наверное, лучше домой пойду, – сказала она неуверенно. – Поздно уже. Жаль, что ты так спотыкнулся неудачно.
Эрик в два прыжка снова оказался рядом с девушкой.
– Нет-нет-нет, – зачастил он. – Куда ты пойдешь, Зайка? На улице темно и страшно, я тебя не отпущу!
– Не могу я остаться, – сказала она. – Ночью молодой девушке неприлично находиться в квартире молодого человека.
– Во-первых, ты все равно уже тут находишься, – резонно заметил Эрик. – Во-вторых, молодой девушке неприлично ходить по улице ночью. Не говоря уже, что я не просто какой-то молодой человек, верно?
Он снова обнял ее за плечи и повлек в гостиную. Поскольку девушка особо не сопротивлялась, у него почти получилось, но тут внезапно выяснилось одно обстоятельство.
– А чего это ты вдруг хромать перестал? – удивилась девушка. – Ты же ногу подвернул, наступить на нее не мог.
– Эээ… а она прошла вдруг, – ответил Эрик. – Не болит больше. Это все от того, что ты рядом – так на меня исцеляюще действуешь.
Девушка одним движением освободилась от его объятий и нахмурила брови.
– Ладно, – вздохнул Эрик. – Извини, Зайка. У меня все в порядке с ногой было. Это просто хитрость такая, чтобы тебя сюда привести.
– А я-то, глупая, тебя еще отнести на руках предлагала… Эрик, тебе не стыдно? Зачем это было делать?
– Если бы ты отнесла меня на руках – было бы стыдно, – ответил Эрик. – А так – чего мне стыдиться? Если бы я просто тебя пригласил, ты бы не пошла. Сказала бы, что ночь, что ты девушка приличная и все такое. А я очень хотел, чтобы ты пришла. Ну не сердись, Зайка!
– Если бы днем пригласил – пошла бы, – сказала Зайка.
– День, ночь – какая разница?
– Большая. Ночью в гости не ходят.
Эрик посмотрел девушке в глаза. Она, все так же хмурясь, встретила его взгляд прямо и твердо. Кажется, это маленькое соревнование в гляделки Эрик должен был проиграть. Однако так просто сдаваться он не собирался.
– Вообще-то, я тебя сюда не в гости привел, – сказал он, чуть прищурившись.
Зайка, на секунду растерявшись, сморгнула. Но затем ее взгляд стал каким-то очень острым, левый глаз она чуть прикрыла, а черты ее лица потеряли всякую присущую им мягкость. Эрику уже доводилось видеть это выражение на лице констебля Стражи Банни Стоклонг, которую друзья называли Зайкой. Именно с таким выражением лица Банни целилась из своего арбалета.
– Дааа? – спросила она тоном, который не сулил Эрику ничего хорошего.
– Да, – сказал Эрик решительно и твердо. – Именно так. Я тебя сюда привел, чтобы ты тут осталась. Со мной. Жить. А не просто для того, о чем ты подумала.
Банни снова растерянно сморгнула, и стала похожа на маленькую девочку, которая внезапно обнаружила себя в толпе посреди ярмарочной площади. Девочку, чьи родители только что были рядом, а теперь куда-то делись.
– Да, – сказал Эрик, внимательно наблюдая за паникой, которая нарисовалась на лице девушки, – если хочешь знать, то у меня были планы на эту ночь. Я, может быть, хотел, чтобы ты пришла сюда, мы бы немного посидели на кухне, а я бы накормил тебя ужином. Ты же с дежурства, наверняка проголодалась, а у меня в сохранителе два горшочка жаркого, их только разогреть в магопечи. Потом мы бы выпили немного вина, а может быть не вина, а чая… поговорили бы о чем-нибудь… о чем угодно… А потом… мы бы целовались, и, если бы ты была не против…
Он осекся на полуслове, видя, как Банни покраснела, и, чувствуя, как краснеет сам.
– Я просто думал, что ты тоже… Хочешь…
Фраза получилась откровенно не слишком удачной. Банни покраснела еще больше, да и сам Эрик понял, что говорит что-то уж совсем не то. Потому, чтобы выправить ситуацию, он решил сказать самое главное:
– Да не в этом дело! Дело в том, что я тебя люблю, и хочу, чтобы мы были всегда вместе! Вот!
Сказав то, что собирался сказать, а, может быть, несколько даже больше того, что собирался, Эрик замолчал, ожидая реакции девушки. Нельзя сказать, что реакции не последовало, напротив, на лице у Банни разыгралась целая буря эмоций. Эрик, который был неплохим физиономистом, легко прочитал растерянность, легкую панику, что-то похожее на досаду и даже нечто, напоминающее страх. Планируя сегодняшний вечер, Эрик и представить себе не мог таких выражений на лице подруги. Он, конечно, подозревал, что будет непросто, однако ему и в голову не приходило, что его слова могут привести к такому эффекту.
Эрик был человеком, весьма уверенным в себе, как и большинство молодых магов. На этой самоуверенности, как на фундаменте, по большей части, и была построена его личность. Он привык к тому, что стоит ему чего-то по-настоящему захотеть, как тут же обнаруживался и способ, которым можно было получить желаемое. Не то чтобы он никогда не испытывал неудач, но когда такое случалось, это служило не поводом для самотерзаний и рефлексии, а приводило к быстрой и трезвой переоценке цели и способа ее достижения. После этого, либо следовала другая попытка, лучше подготовленная и, как правило, с иными средствами, либо, если Эрик приходил к выводу, что цель не стоит таких усилий, к отказу от нее. Однако в этот раз все было несколько иначе. Отказываться от Банни Эрик не хотел категорически, эта девушка занимала довольно много места в его жизни, особенно, когда речь заходила не о настоящем, а о планах на будущее.
Они встречались уже более двух лет, но их отношения оставались пока скорее дружескими и платоническими, чему сильно удивился бы сержант Уиллис, узнай он об этом. По большому счету, дело ограничивалось лишь ночными прогулками при луне и без оной, когда под пение ночных птиц неторопливо течет беседа о тысяче различных пустяков, когда ладонь трепетно сжимает ладошку, а поцелуи так сладки. Дальше поцелуев дело не заходило; чувствуя друг к другу влечение и взаимный интерес, Эрик и Банни по молчаливому уговору не торопили события, тем более, что встречаться им приходилось гораздо реже, чем они оба того желали. Виной этому был строгий режим МКИ, в котором Эрик обучался. Порядки в Корпусе царили вполне военные: студентам разрешалось покидать территорию только с ведома и разрешения коменданта Лонгвиля. Тот, хотя и с некоторым пониманием и сочувствием относился к желанию своих подопечных сходить на танцы с хорошенькой барышней, тем не менее, строго выполнял приказы ректора, слывшего откровенным женоненавистником и считавшего любые контакты студентов с противоположным полом крайне вредными для образовательного процесса. По сути, каждая встреча с Банни грозила Эрику исключением из МКИ – комендант частенько устраивал облавы на самовольщиков, и не его вина, что Эрик так ему ни разу с поличным и не попался.
