— Капитан Паран?
— Да, адъюнктесса.
— Они меня убили.
— Кто?
Она попыталась улыбнуться.
— Не знаю. Какие-то две женщины… Похоже, воровки с городского дна. Видите, как посмеялась надо мной… судьба?
Он молча кивнул.
— Нет… славный конец… для адъюнктессы. Если бы вы появились… раньше… на несколько минут.
Капитан молчал. Он смотрел, как жизнь покидала Лорну, но не испытывал никаких чувств.
«Удача отвернулась от тебя, адъюнктесса. Мне это знакомо. Жаль, конечно, но здесь я не в силах тебе помочь».
Он поднял отатаральский меч и засунул в свои пустые ножны.
— Ты посмел отдать ему наш меч, — послышались укоризненные голоса опоннов.
Паран разогнул спину. Шуты стояли рядом.
— Правильнее будет сказать, Веревка забрал его у меня.
Шуты оторопели. Чувствовалось, им стало страшно. Теперь они глядели на Парана едва ли не с мольбой в глазах.
— Котиллион тебя пощадил, — сказала Шутиха. — И гончие тоже. Почему?
Паран равнодушно пожал плечами.
— Вы приписываете это мечу или руке, в которой он находился?
— Повелитель Теней не привык играть честно, — заскулил Шут.
— И вы оба, и он играете судьбами смертных, а когда вам прижимают хвост, начинаете болтать о честности. Чего еще вы от меня хотите? Сочувствия? Помощи?
— Отатаральский меч, — начала Шутиха.
— Этот меч не будет помощником в ваших грязных делишках, — оборвал ее Паран. — На вашем месте я бы поторопился убраться восвояси. Думаю, мой бывший меч Котиллион уже успел вручить Повелителю Теней, и теперь они оба ломают головы, подыскивая ему наилучшее применение.
Шуты попятились.
Пальцы Парана сжали липкий эфес.
— Убирайтесь, иначе я помогу Котиллиону.
Опонны скрылись.
Капитан тяжело вздохнул. Он снял с мертвой Лорпы доспехи и подхватил ее тело. Оно было совсем легким.
Аномандер Рейк продолжал спускаться, окутанный силой своего Пути. Внизу, над самым городом, кружил дракон мышастого цвета, равный ему по величине и силе.
Но как же был глуп этот дракон, разыскивая его на даруджистанских улицах.
Рейк неслышно расправил крылья и устремился на Галана, повелителя демонов. Спускаясь, он готовил удар. Неужто Галан забыл, что он — тистеандий и темнота — его родная стихия?
Повелитель демонов был совсем рядом. Этот глупец продолжал увеличиваться в размерах. Рейк раскрыл свою драконью пасть и стремительно выдохнул волну жаркого воздуха. Мышастый дракон запрокинул голову, но было уже слишком поздно.
Я — Дом;
рождением своим
я заточаю демонов сердца;
им каждому найдется место
внутри меня, где будут
они дрожать в бессильной злобе.
А эти каменные корни,
ушедшие глубоко в землю,
до самых недр ее, —
всё грезят неустанно о плодах,
о путниках,
что явятся сюда
и утолят их голод…
Азат (ii. iii). Адефон (даты жизни неизвестны)
Снаружи дом Барука выглядел пустым. Крокус подошел к крыльцу. А может, алхимик уже лег спать? Нет, все-таки надо проверить. Крокус поднялся по ступеням крыльца и протянул руку к веревке звонка… Невидимая волна отшвырнула его прочь.
В голове у него звенело. Перед глазами плясали разноцветные звездочки. Крокус огляделся. Он сидел на плитках дорожки, невдалеке от ступеней. Темно-красное сияние, окаймлявшее входную дверь, медленно тускнело. Все понятно: дверь находилась под защитой охранительного заклинания.
Бормоча известные ему ругательства, Крокус встал. С такими штучками он уже встречался, навещая дома в Жемчужной Россыпи. Тут все его навыки проникновения были бессильны. Крокусу ничего не оставалось, как снова выйти за ворота на пустую улицу. Интересно, эти «пальцы» еще наблюдают за ним?
Крокус снова вспомнил слова Раллика и понял, что не имеет права уходить отсюда, не предупредив Барука. Но как? Нужно попытаться найти другой вход. Только кто знает — вдруг этот алхимик окружил заклинаниями весь дом и сад? Крокус нырнул в проход. Все-таки надо попробовать. Он пошел вдоль кирпичной стены, выискивая щербатины и иные зацепки. Как назло, ни одной. Проход вывел его на тихую улицу. Можно попробовать оттуда.
Крокус обрадовался: здесь поверх стены торчали железные прутья. Если как следует разбежаться и прыгнуть, можно ухватиться за прут, а там… Крокус остановился. Его начали одолевать сомнения: так ли уж стоит прорываться к алхимику? Бару к как-никак верховный маг. Наверняка он уже и сам почуял опасность и позаботился о защите. Даже «палец» говорил, что дом Барука — надежное место.
Крокус разглядывал стену, ожидая, пока в нем созреет определенное решение.
Улицу сотряс пронзительный крик. Что-то огромное и непонятное стремительно неслось к земле. Крокус вжался в стену, возле которой стоял… Последовал страшный удар. В воздух взлетели камни вперемешку с пылью. Крокус обхватил руками голову, не зная, чего ждать дальше.
Ему показалось, что прошла целая вечность. Крокус отважился открыть глаза. Пыль рассеялась. Посередине улицы лежал дракон с потрепанными, окровавленными крыльями. Оправившись после удара, дракон медленно поднялся на лапы. Его клиновидная голова поворачивалась из стороны в сторону. Во многих местах чешуя на теле дракона была выдрана, и там зияли раны. Шея и грудь дракона были густо залиты кровью.
Глядя на диковинное существо, Крокус не сразу заметил, что дракон своим падением разрушил стену. В проломе виднелся сад Барука. Сад тоже пострадал: среди опаленной, дымящейся земли стояли изуродованные деревья. Сквозь них просматривался дворик, примыкавший к задней двери дома алхимика. Там валялись вдребезги разбитые статуи.
Дракон замер. Крокус тоже замер. Чтобы проникнуть в сад, нужно было обогнуть дракона. Сам удивляясь своей смелости, Крокус побежал в сторону драконьего хвоста. При этом юный воришка не спускал с дракона глаз и думал о лежащей в кармане монете.
В это время дракон подернулся сверкающей дымкой и… начал менять очертания. Крокус замедлил шаги, а затем и вовсе остановился, не в силах отвести глаз. У него отчаянно колотилось сердце. Но ужаснее всего была ударившая в голову мысль: больше ему не повезет.
Сверкающая дымка померкла. На месте дракона теперь стоял великан в плаще. Лицо скрывал капюшон.
