- Не надо, – простонал он.
- Это делать нельзя? – деловито уточнила осмелевшая вдруг жена.
- Ну... можно.
- Тебе будет неприятно?
- Я боюсь, что тебе будет неприятно.
- Вот когда будет, тогда я сразу скажу, – отрезала супруга, вызывая своей категоричностью улыбку.
На самом деле Вики знала, что делать – Стефа когда-то посвятила ее в тонкости некоторых любовных забав. Стефа вообще была очень просвещенной девицей. Конечно, она росла при дворе, а не в горном замке, но такие знания для четырнадцатилетней девочки все же были излишними. Впрочем, сейчас Виктория была кузине очень благодарна.
Стефа говорила, что мужчины это любят. Аяз – мужчина. Вывод напрашивался сам собой.
Вики очень нравилось тело ее мужа – гладкое, твердое, поджарое. Член ей тоже понравился – нежно-бархатистый и в то же время твердый как камень. Бесов степняк – надо же ему было уродиться таким совершенством!
Девушка осторожно прикоснулась к члену губами, лизнула головку, а потом слегка прикусила и провела по нему зубами. Аяз дернулся всем телом.
- Я что-то не так делаю? – встревоженно спросила жена.
- Всё хорошо, – с трудом выдавил он, надеясь, что она не станет сжимать зубы сильнее.
Было страшно и немного больно, но все равно сногсшибательно. Сам факт того, что рядом с ним была его Виктория, сводил с ума. Самое главное, не напугать ее сейчас.
Она все-таки сжала зубы! Аяз фырнул, жмурясь, и осторожно прошептал:
- Вики, милая... а можно все же чуть нежнее?
- Так? – с интересом спросила девушка, с нажимом проводя по стволу языком.
- Да-а-а, – почти простонал он. – Просто представь... не знаю... что это леденец.
Он бы хотел засмеяться от столь глупого и пошлого сравнения, но Виктория подошла к делу со всей ответственностью, старательно вылизывая его язычком, а потом вдруг забрала его в рот почти до середины.
- Вики! – в голосе Аяза слышен самый настоящий ужас. – Вики... о-о-ох...
- Ну что опять? – недовольно спрашивает она, нехотя отрываясь от такой интересной игрушки. – Опять больно?
- Нет, – шепчет степняк, разрываясь между блаженством и истерическим смехом. – Просто если ты будешь так делать, я кончу.
- Серьезно? – смеется девушка, облизывая губы. – Думаешь, я справлюсь?
- Я думаю, что уже почти...
- Так быстро?
- Просто твои губы сводят с ума, – невнятно пробормотал он, чувствуя, как она сжала ручкой член у самого основания и снова принялась его посасывать.
Он хотел объяснить, что-то сказать, но изо рта вырвался только хриплый стон. Богиня, он же не зеленый подросток! Многие женщины ублажали его таким способом, женщины опытные, умелые, готовые на всё, но никогда он не возбуждался от мягких губ так сильно, ни разу не готов был взвыть в голос, когда нежный рот выпустил его из сладкого плена... и ни разу так не боялся кончить.
Виктория же не боялась ничего, она пыталась скользить по члену губами, вбирая его всё глубже, то и дело задевая чувствительный орган зубами, но Аяза это уже волновало мало. Он запустил руки в ее волосы, осторожно направляя и чуть заметно двигаясь навстречу ее рту. Это было настолько приятно, что он не сумел вовремя отпрянуть, да и она, ощутив губами пульсацию, просто не отпустила его, сжимая и позволяя проникнуть гораздо глубже, чем он был готов.
Сердце, казалось, колотилось где-то отдельно от тела. Звезды на небе странно кружились. Виктория доверчиво прижималась к нему, заглядывая в лицо: понравилось ли?
- Спасибо, – прошептал Аяз, не зная, как сказать ей, что он чувствует.
- Я тоже тебя люблю, – с нотками недовольства отвечает супруга, кутаясь в покрывало.
Аяз немедленно подскочил, схватил ее в охапку и потащил в комнату: не хватало еще, чтобы она простудилась! И пока нес, придумал, как рассказать о своих ощущениях:
- Звезды, которые подарила мне ты, затмили ночное небо.
По заблестевшим глазам супруги он понял, что нашел правильные слова.
---
- Я хотел бы присматривать за обустройством больницы, – твердо сообщает утром Аяз, готовясь к скандалу.
- Хорошо, – соглашается Виктория. – Только будь аккуратен и сам камни не таскай, береги руки.
- Там не нужно таскать камни, – автоматически отвечает Аяз и с удивлением смотрит на жену. – Так ты не против?
- А тебе самому дома не надоело сидеть? – вскидывает брови супруга.
- О, избавиться от меня не терпится?
- Только об этом и мечтаю! Надоел уже! – а сама смотрит с тревогой, не обиделся ли?
Аяз радостно улыбается и тянется через стол, чтобы поймать ее губы. Через мгновение ему кажется, что сегодня не стоит покидать ее, лучше бы завтра... А сейчас стоит потянуть ее к себе, уложить спиной на стол, отодвинув в сторону тарелки... Но Виктория поспешно вырывается из его рук, да еще больно бьет по плечу большой деревянной ложкой.
- Я здесь овощи режу вообще-то! – шипит она. – И тесто мешу! Ишь, затейник выискался!
- Ладно, ладно, я понял, – смеется Аяз, у которого вообще с самого утра – нет, со вчерашнего вечера – просто замечательное настроение. – Я пойду. Эх, вот построю конюшню, приведу сюда свою Ведьму и как нормальный человек буду верхом передвигаться.
- Ну да, одной ведьмы тебе мало, – фыркает Вики. – Подожди, я тебя заплету. Давай тебе волосы подстрижем, а? Ну хоть вполовину? Это ведь нечестно, что у мужа волосы длиннее, чем у жены!
- Ты сама просила обрезать косы, – мотает головой Аяз. – А мне мои нравятся. И вообще... тебе со мной, красивым, очень повезло. Ай! Женщина, положи ложку! Ты ей суп мешала, я видел! Как на столе, так ей готовить на нем, а как ложкой любимого супруга бить – можно, да?
Виктория широко улыбается и целует его в щеку, подталкивая к дверям. Ей действительно хочется, чтобы Аяз, наконец, понял, что целительский дар – это не шутка. Его надо развивать. И если для этого ее честолюбивому супругу нужна целая больница – он ее получит.
Придя к зданию, где уже по его приказу растаскивали остатки северного крыла и белили стены в южном, Аяз застал там отца. Хан важно расхаживал по широкому коридору второго этажа, заложив руки за спину и строго поглядывая на славских наемных рабочих. Вокруг него кругами носился маленький Шуран. Аяз привычно подхватил брата, усадил его на плечи и сердито спросил Тамана:
- Ты что здесь забыл? Всех рабочих мне распугал!
- Да так, посмотреть хотел.
- Ты же все равно ничего в этом не понимаешь!
- Аяз, угомонись, – одернул его отец. – Я не следить за тобой пришел. Мне просто интересно. Тут ведь уже прием больных можно вести?
- На первом этаже места хватит, – нехотя ответил Аяз, которому ой как этот разговор не нравился. – Только у нас нет лекарей.
- А ты?
- Я не умею ничего. Разве что вывих вправить или кровь остановить. Что-то более сложное не смогу.
- Учись.
- Зачем мне это?
- А зачем ты строишь больницу?
- Для людей, дадэ, – сердито отвечал Аяз.
- Хорошо, – неожиданно легко согласился хан. – Но лекарь все равно нужен. Сам найдешь, или помочь? Хариз всё равно в Славию за деревом едет, да и Исхан хотел зерно попробовать на продажу поставить. Скажу им – найдут врача и даже не одного. А тут уж своих юношей приставим учиться. Ну и что, что нет среди нас целителей. Перевязывать раны и травами лечить могут и простые люди.
- Да кто сказал, что у нас целителей нет? – тут же возразил Аяз. – А лошадники? Их просто не учили людей лечить. А взять мальчишек и показать, как нужно – вдруг и получится?
- А кто этим будет заниматься? – остро взглянул на него отец.
- Выходит, что я, – вздохнул Аяз. – Кто еще-то? Ты мне только опытного лекаря добудь.
Слух о том, что ханский сын строит больницу и вообще имеет дар целителя, мгновенно разнесся по Ур-Таару. Сначала начали приходить старики, которым было скучно, и жаловаться на боли в суставах. Потом заглянул дядя Хариз, шепотом сообщив племяннику о деликатной проблеме, которая появилась у него после посещения некой веселой женщины в Славии. Аяз ржал, как конь, дядю подлечил и вспомнил про книгу, подаренную ему славским лекарем. Не зря опытный врач советовал ему почитать о "постыдных" заболеваниях, утверждая, что именно с ними он будет сталкиваться чаще всего! Книгу прошлось оставить в больнице – что бы сказала супруга, увидев такие картинки? И поскольку здесь уже оказалось как-то слишком много личный вещей, Аяз обустроил себе кабинет на славский манер: с письменным столом, книжным шкафом, сундуком со сменной одеждой и простым тюфяком в углу.
