— Ты, кстати, регенерируешь, — невозмутимо сообщила она.
— Бездна, — я устало прикрыл глаза и сосредоточился на повреждённых участках тела, замедляя процессы восстановления тканей. Скальпели снова принялись старательно отделать, то что уже успело нарасти.
— Так что там за сложности с кланами? — повторно задал вопрос я.
— Когда ты убил Паука, у нас с Шартами шла война. Довольно вялая, если честно, но всё же. Со смертью прошлого грандмастера формальный повод для конфликта принято считать исчерпанным, но тут всё зависит от главы Шартов. Если он захочет, то война вполне может продолжиться.
— Понятно, — я мысленно поморщился. Демонова политика! Я ещё в старом мире терпеть её не мог. Впрочем, тут уж ничего не поделаешь. Придётся разбираться и вникать. Хотя, мне проще спалить противника в пламени бездны, чем разводить с ним интриги и играть в под ковёрные игры.
— Что ж, прежде чем я передам тебе первую порцию обещанных знаний, у меня будет к тебе последний вопрос на сегодня.
Я шевельнул пальцами сжигая крупный кусок плоти, вытащенный у меня из груди. Часть опухоли уже была извлечена, но оставалось ещё больше половины.
— Слушаю, — произнесла Адель, склонив голову на бок.
— Если ты была ученицей Паука, то, скорее всего, была в курсе его основных исследований.
— Верно, — подтвердила девушка.
— Тогда знаешь ли ты, что-то о его работе над воскрешением живых существ?
— Хм, — Адель на мгновение задумалась, — я участвовала в нескольких его экспериментах в этом направлении. Он пытался выделить часть Дара, что отвечает за восстановление и научиться прививать её простолюдинам. Впрочем, всё это было бесполезно. Ни один простолюдин не прошёл инициацию на алтаре Великих.
Девушка замолчала на мгновение. Задумчиво погладила пальцем лезвие одного из скальпелей, а затем продолжила.
— Паук считал, что ключевым моментом при пробуждении Дара должна быть смерть подопытного. По его теории, это является для ауры, если она ещё не исчезла, невероятным стрессом, при котором участок, ответственный за регенерации должен был обязательно запуститься. Но дело в том, что алтарь не перестраивает ауру обычных инициированных. У них просто нет того, что обеспечивает бессмертие истинных. Мой прошлый учитель пытался при инициации включать в умирающую ауру кусочек энергетики кланового, но это всё равно ни к чему не приводило.
Я мысленно выругался. Выходит, что Паук всё же обманул меня в мысленной беседе. Семя хаоса! Хотя с другой стороны Адель может и чего-то не знать. Вряд ли прошлый глава Исти доверял ей, как самому себя. Надо будет в ближайшее время изучить этот алтарь получше.
— Я ответила на твой вопрос? — прервал мои размышления голос Адель.
— Да, — коротко кивнул я.
— Отлично. Тогда я бы хотела получить ответы на свои.
— Хорошо, — я слегка сосредоточился, лужицы крови на полу зашевелились, собираясь в чёткие линии и знаки. Моя собеседница с жадностью следила за ними. Её глаза почти светились. Влажный кончик языка девушки поглаживал алые губы.
— Для начала поговорим о мироустройстве, — произнёс я, — на сколько я понимаю, в вашей магической традиции мир рассматривается как бесконечная вселенная, состоящая из четырёх основных аспектов. Реальность, Сила, Пространство и Время.
Я шевельнул рукой, поднимая телекинезом над полом шарик крови.
— Не скажу, что это не верно. Однако на всё можно взглянуть с нескольких точек зрения.
Адель слегка подалась вперёд, внимательно всматриваясь в кровавую сферу.
— Допустим, что этот шарик наш мир, — продолжил я, — это обобщённое и грубое сравнение, но максимально понятное.
Я на секунду отвлёкся, чтобы сжечь очередной кусок мяса, вытащенный манипулятором из-под сердца. Затем подхватил оставшийся от него дым и пепел, закружив их около парящего алого шара.
— Вокруг мира находится хаос. Или бездна. Что это такое? Честно говоря, это никто так и не понял до конца. Даже твари, живущие в бездне и обладающие разумом, не знают всего. Хаос — это нечто среднее между материей, энергией, эфиром и волновыми колебаниями. Он вечно меняется и занимает всё свободное место между мирами. Именно хаос является источником моей силы. Пожалуй, его можно назвать пятым аспектом.
Последний гнойный кусок мутировавшего легкого упал на пол и исчез в огне. Кресло начало менять форму, превращаясь в некое подобие кровати. Из потолка надо мной выдвинулся ещё десяток манипуляторов. Три из них удерживали биомеханический протез легкого. Он был подготовлен и выбран мной уже несколько дней назад. Правда, я всё же надеялся, что регенерация меня восстановит без внешнего вмешательства.
Протез опустился в дыру в груди. Манипуляторы зашевелились. Они аккуратно уложили легкое в грудную полость и принялись соединять главный бронх, легочную артерию и вену с протезом. Над раной заструился едва заметный дымок. Высокочастотные лазеры на концах стальных лапок, сплавляли плоть и нервы с их искусственными аналогами.
Прошло несколько минут, и операция завершилась. Легкое слегка загудело, однако через секунду этот звук стал совершенно не различим на фоне стука сердца. Я отпустил процесс регенерации, и огромная дыра в груди начала стремительно затягиваться. Я задумчиво наблюдал, как растут рёбра, покрываясь мясом и кожей. Как заново прорастают сосуды и нервы.
Через пару секунд я сделал свой первый полноценный вдох с начала операции. Прислушался к ощущениям и удовлетворенно кивнул. Никакого дискомфорта не было. Отлично.
Я поднялся на ноги. Взмахом руки вызвал волну огня, уничтожившую кровь и гной, попавшие мне на кожу. Затем подошёл к стене и нажал на незаметную панель в ней. Из стены выдвинулась полка, на которой лежали несколько чистых брюк и рубашек в вакуумных упаковках. Разорвав один из пакетов, я накинул на плечи белую рубашку с коротким рукавом.
Я уже начал застёгивать пуговицы, когда вдруг замер, прислушиваясь к колебаниям эфира. Где-то вдали нарастала огромная вона магии. Причём, колебания эти были мне отдалённо знакомы. Только вот в этот раз они были куда мощнее. Я перевёл взгляд на Адель и спросил
— Ты тоже почувствовала?
— Да, — девушка недовольно дернула щекой, — похоже, это во внешнем городе. Кто-то очень сильный решил почтить город своим визитом.
— Я бы даже сказал, что он не один. Извини, но, видимо, наш сегодняшний урок откладывается.
— Кхарт, — с чувством выругалась Адель, — может с ним справятся маги младших родов, которые дежурят на стене?
— Издеваешься? Там даже не каждый адепт. Их сожрут, даже не заметив. Ну а дальше тварям будет открыта прямая дорога в город. Пушки их не остановят.
***
Немного ранее. Внешний город. Подножие Покинутой стены.
Казалось, что стена высотой в несколько сотен метров вздымается до самого неба. Несмотря на полуденный час, под сенью крон огромных деревьев стоял полумрак. Воздух здесь был невероятно влажен и жарок, словно в растопленной парилке. От огромных алых цветов с мясистыми лепестками исходил приторный аромат, будто кто-то смешал спирт, сахар и корицу, а затем вскипятил получившуюся смесь, обратив её в пар.
Арх нажатием кнопки поднял дверь и спрыгнул на землю из кабины спортивного флаера последней модели. Под лакированной черной туфлей мастера что-то хрустнуло, и к запаху жжёного сахара добавилась гнилостная вонь. Маг недовольно скривился и шевельнул пальцами. На пару десятков метров вокруг вся растительность обратилась в пепел. Земля вскипела огненной лужей и тут же застыла, превратившись в сверкающее обсидиановое зеркало.
Наследник старшего клана Шарт удовлетворённо кивнул и вытащил из кармана серебристый портсигар, украшенный червлёными рунами истинного языка. Арх извлёк из него сигару, отсёк у неё кончик усилием воли и, запалив, с наслаждением затянулся. Выпустив кольцо густого сизого дыма, мастер, уже почти достигший следующей ступени, насмешливо произнёс
— Может быть хватит меня игнорировать? Я чувствую, как колышется эфир от твоего дыхания. А ещё я ощущаю, как ты меняешь форму и отращиваешь дополнительную сотню сердец. Я слышу их стук. Думаешь, если нам придётся сразиться это тебе поможет?
