Гулкие удары его сердца эхом отдавались у меня в груди. Мое дыхание участилось, мне отчаянно хотелось насладиться Филлипом сполна, я жаждала испытать тот счастливый экстаз, который заглушит все мысли, что крутились у меня в голове, и ненадолго принесет покой.
Крик сладостной агонии сорвался с моих губ, когда он вошел в меня. И пока наши обнаженные тела исполняли свой танец страсти в пульсирующей тьме, я превратилась в богиню, служившую лишь одной цели – утащить его за собой в самую пучину бездонного наслаждения.
– Малис, – простонал Филлип в порыве страсти. – Малис, помедленнее. Если ты не остановишься…
Слова утонули в тишине. Его широкая грудь блестела в полумраке и тяжело вздымалась от возбуждения.
Все мое тело охватила дрожь. В одно мгновение страсть захлестнула меня всю без остатка, наслаждение пронзило меня насквозь, волнами разливаясь по телу. У меня перехватило дыхание, когда я достигла пика наслаждения, и Филлип последовал за мной.
Когда все закончилось, я рухнула в его объятия, наслаждаясь приятной истомой. Филлип покрепче прижал меня к груди, его мягкие губы коснулись моего лба.
Огни больше не раскрашивали небо и не освещали комнату. Но музыка по-прежнему звучала. Тихое пение цитр и флейт успокаивало меня. Вдали три бронзовых колокола возвестили о наступлении полуночи.
– Сталь и кровавые розы, – пробормотал он хрипловатым голосом. Эмблемы наших королевских домов. Он тихо вздохнул. – Какой мы с тобой будем парой!
Пара. Нас никак нельзя было назвать парой. Я не смогла сдержаться и усмехнулась. Разумеется, он был красив. С его глазами, зелеными, как мох Запретных Лугов, со светлыми волосами, напоминавшими поля пшеницы, что нежатся под лучами солнца, с его нежными чувственными губами, не раз приносившими мне райское наслаждение. Каждая женщина при дворе мечтала заполучить его. Многие стремились на личном опыте убедиться, каким он был прекрасным любовником. В его объятиях тревога меня отпускала.
Но только не сегодня. Сегодня придется прибегнуть к другим средствам.
Я натянула на спину алую атласную простыню, перекатилась на бок, затем села и завернулась в нее. Поднявшись одним плавным движением, я уже собиралась уйти, но Филлип поймал меня за руку.
– Куда это ты собралась? – спросил он и одним рывком снова притянул к себе. – Я с тобой еще не закончил. – В каждом его слове звучала неприкрытая страсть.
Он взял меня за подбородок и, подняв лицо, посмотрел в глаза. Серебристый свет луны отражался в моих голубых глазах.
– Но я закончила, – сказала я ему и выскользнула из его объятий. Мои алые губы рассекла кривая усмешка.
Филлип в замешательстве уставился на меня. Он не мог понять: ему никогда еще не приходилось сталкиваться с отказом – по крайней мере, с отказом, за которым тут же не последовало бы строгое наказание. Целый мир со всеми удовольствиями лежал у его ног.
Я взяла с прикроватного столика бронзовый подсвечник. Сферы янтарного света следовали за мной по комнате, пока я не поставила подсвечник на туалетный столик. Он был сделан из самой лучшей древесины Черного леса и стоил баснословных денег. Люди отдавали свои жизни, чтобы только обставить мои покои. При одной мысли об этом я в ужасе содрогнулась. Но по прихоти моей мачехи, теперь весь замок был полон подобных сокровищ.
– О чем ты говоришь? – пробормотал он возмущенно, но даже не двинулся с места.
Нахмурив брови, я склонилась над столом и стала внимательно изучать его поверхность, пытаясь отыскать щеколду, открывавшую потайной ящик.
– Малис? – настойчиво повторил Филлип, на этот раз в его голосе послышалась досада.
Я оглянулась.
– Филлип, все закончилось.
Я снова сосредоточила внимание на столе. Провела ладонью по его поверхности в поисках выступа или замысловатой резьбы.
– Не надо так! – едва слышно прошептал Филлип, к которому уже вернулось самообладание.
Я подняла взгляд и посмотрела на его отражение в зеркале. У него было суровое, просто каменное лицо.
– Это из-за того, что я сказал о твоем отце?
– Нет, – ответила я. – Не из-за этого.
Наконец мой палец наткнулся на маленький штырек. Я быстро поддела и потянула за него. Раздался щелчок, и потайной ящик в крышке стола распахнулся. Я тут же увидела маленький золотой футляр. С улыбкой поднесла его поближе к пламени свечей. Шкатулка сама по себе была изысканной вещицей: отлитая из розового золота, с выгравированными на ее поверхности древними символами фей; но то, что скрывалось внутри нее, было в тысячу раз ценнее.
– Возвращайся в постель. – Он не спрашивал – требовал. Голос Филлипа, суровый, но страстный, таил в себе обещание неистовых безумств. Да, слухи оказались правдой. Он был лучшим любовником в королевстве, по крайней мере, мне так казалось. Соблазн снова заняться с ним любовью был невероятно силен… Но это могло подождать.
Я повернула шкатулку на ладони, стараясь отыскать среди богатой гравировки замочек.
– Возвращайся к Авроре, – подразнила я его с усмешкой, не сводя зачарованного взгляда со сверкающей шкатулки. Легенда гласила, что любой, созданный феями предмет, оказавшись в человеческих руках, приносил одно только зло. Но это не отбило у меня желания коллекционировать их.
– Вернуться на это каменное ложе? – проворчал он, запустив пальцы в копну светлых волос. – Тебе хорошо известно, что она сидит в той башне, проклятая и забытая.
Его слова вывели меня из оцепенения. Я повернулась к Филлипу.
– Ждет, когда придет ее возлюбленный и спасет ее, – с серьезным и многозначительным видом добавила я. – То есть ты.
Во взгляде Филлипа появилась неуверенность. Он сел на кровати, сложил на груди руки и проговорил:
– Ты в самом деле этого хочешь? – его голос звучал сурово и бесстрашно. – Малис? – он нахмурил брови. – Если я сейчас уйду к ней…
Угроза одиночества. Как же далеко он был готов зайти, лишь бы все было так, как он захочет. Именно поэтому Филлипу столько месяцев удавалось держать меня в плену своей страсти.
– Если ты уйдешь к ней сейчас, – сказала я, – то разрушишь заклятие. Ты дашь обет вечной любви и будешь жить счастливо.
Замок щелкнул, и крышка наконец-то открылась.
Шлепая по полу босыми ногами, я подошла к прикроватному столику и подвинула бокал с вином поближе к краю. На первый взгляд могло показаться, что в шкатулке был всего лишь золотой порошок. Но внешний вид часто бывает обманчивым.
– Как ты можешь такое говорить? – в удивлении воскликнул Филлип. – Как? – продолжал он прищурившись. – Ведь ничего бы этого не случилось без тебя? – Филлип сделал паузу, чтобы перевести дух. – Это же ты вызвала чудовище, которое погрузило ее в сон!
– Я и не отрицаю этого, – холодным тоном ответила я, погрузив пальцы в шкатулку и взяв щепотку порошка. – Но нельзя забывать и о твоей роли в произошедшем.
Филлип удивленно приоткрыл рот.
– Это же…
– Колдовская пыльца пикси из Потерянного королевства, – ответила я, растирая ее пальцами. – Больше нигде такой не найдешь.
Выражение любопытства на лице Филлипа сменилось неодобрением.
– Где ты раздобыла этот яд? – спросил он. Вид у него был хмурым, даже возмущенным.
– Привезли вместе с мебелью, – пожала плечами я.
– Это очень опасно, – предупредил он.
– Это прекрасно успокаивает мои расшатавшиеся нервы, – проговорила я и подвинула бокал еще ближе к себе. – Одной щепотки достаточно, чтобы спать всю ночь, как младенец.
– Лучше бы ты этого не делала, – пробурчал он себе под нос и покачал головой.
Поставив коробочку на столик, я села на кровать и обхватила ладонями его лицо.
– Мой милый Филлип, – вздохнула я, наклоняясь к нему поближе. – Ты уже должен был понять, что в Уайтхейвене желания никогда не сбываются. – Комок подступил к горлу: как же мне не хотелось, чтобы отец женился!
Он провел шершавой ладонью по моей шее и слегка сжал ее сильными пальцами.
– Ты просто используешь меня, – прошептал он холодно, – слишком боишься остаться наедине со своей болью в сердце.
