— Помоги внучке, дед. В этом месте нет нормальной жизни.
Пока он растерянно глазел на банкноты, я выбрался наружу. Деньги брал с собой на всякий случай. Не всегда внушение способно вырулить ситуацию. Как сейчас.
Нужное место сразу приметил. Бросил взгляд на собравшихся подойти ко мне парней. Те остановились и передумали. Тупоголовые скорпиончики. Парни с мускулами, которые ошиваются на здешних улицах и проворачивают мутные дела. Они собирались прессануть и меня, и деда. Устроить “развлечение”, как они об этом думали.
Не выйдет. Не сегодня.
Сам бар выглядел… Ну, как бар. Окон нет, мигает тусклая вывеска. Здание пятиэтажное, старое и обшарпанное, наверху живут люди. Место, куда в здравом уме я бы никогда не сунулся. Не после того, как меня оставили на железном кладбище, прикованным наручниками. Но это первая стоящая зацепка. Я встретил человека, который может что-то знать. Не мелкую сошку, а местного босса. Чтоб я сдох, если отступлю.
Подойдя к двери, толкнул её и вошёл. Сзади меня дед очнулся и поспешил уехать отсюда. Правильное решение. Долго я за ним присматривать не мог при всём желании.
Внутри оказалось просторно. Десятки столиков, длинный барный стол, бородатый бармен за ним. Сейчас середина дня, пьяницы и члены банд ещё не собрались. Всего человек пять. Ко мне направился вышибала-охранник, но и с ним получилось разобраться быстро.
Что-то во мне изменилось. Раньше я старался обращаться с чужими мозгами аккуратно и тайно. Сейчас же… Один концентрированный удар — и вышибала, ощутив страх, свалил с дороги.
— Я к Пауку, — сказал я бармену, который смотрел на меня недобрым взглядом. — И есть чем рану обработать?
— Ты адресом ошибся.
— Паук. Аптечка. В какой последовательности начнём?
Сам я попытался прощупать здание, но Паука не обнаружил.
— Кто такой?
— Новичок.
— А имя у тебя есть?
— Курт.
— Бакер?
— Он самый.
Фамилию уже знают.
— Паука нет на месте. Он оставил указания на твой счёт.
— Какие?
— Сначала указания или аптечка?
— Аптечка.
Я глянул на руку и увидел, как кровь медленно капает на пол. Видимо, когда выбирался из машины, рана снова открылась. Тот бомж попал мне шурупом прямо по мясу, задел кость. Жить буду, куда денусь, но кто знает, какая зараза была на оружии.
— Пол сам вытирать будешь, — пригрозил бармен.
— Аптечка, — напомнил я.
— Иди в подсобку. Сам разберешься.
Он проводил меня и выдал аптечку. Внутри нашёлся спирт, медицинские нити, игла, таблетки обезболивающего и бинты. Начать я решил со спирта, вспоминая всё, что знаю об обработке ран.
Знал немного. Открутил крышку, снял куртку и толстовку, задрал рукав майки. Плеснув жидкости на рану, зашипел от боли. Моих скудных познаний хватило понять, что рана не глубокая. Я скорее умру от заражения, чем от потери крови. Которой пусть и натекло, испортив мне одежду, но она уже остановилась, а значит не так страшно.
Что же. Приступим.
* * *
Как закончил, нашёл туалет и умылся. Потом вернулся к бармену.
— Указания.
— Держи, — достал он из под прилавка знакомый флакон. — Пока тебе доверия нет, получаешь один в неделю. Приносишь заполненный. Паук сказал, ты знаешь, чем.
— Знаю.
— Тогда держи и вали из бара. Сдавать будешь по воскресеньям. Твоя территория — школа.
— А если не сдам?
— Тогда ты знаешь, что будет.
— Я хочу поговорить с Пауком. Сейчас.
— А я хочу чемодан денег. Проваливай. Явишься в воскресенье. На этом всё.
— Кровь сам уберешь, — вбил я эту мысль, отчего бармен застонал и поморщился.
* * *
Паук вошёл в бар и, ни на кого не обращая внимания, уселся на стул возле барной стойки.
— Плесни мне, — сказал он.
Бармен сделал что просили. Прозрачная жидкость полилась в стакан.
— Парень заглядывал. — сказал он.
— Курт? — заинтересовался Паук. — Во сколько пришёл?
— К обеду.
— Быстро он. И как?
— Раненный. Сам рану себе обработал.
— Не плакался?
— Нет. Даже не пискнул.
— Силен, — довольно кивнул мужчина. — Флакон забрал?
— Да.
— Отлично. Сообщи в воскресенье, когда появится.
— Сделаю.
* * *
Из бара я направился домой. В голове крутился один и тот же вопрос. Паук — тот, кто мне нужен, или есть кто-то другой? Он упомянул мою сестру и отца. Наверняка вытащил их образы, но никак не показал узнавания. Если это он во всем виноват, то…
То произошедшее ничего не значит. Паук мог вытащить из моей головы любую информацию, пока я валялся в отключке. Также он мог придумать какой-то безумный план, чтобы поиздеваться. Почему бы и не припрячь работать мстителя, что пришёл тебя убивать? Чем не развлечение для психопата, который оставил меня прикованным сражаться за свою жизнь с каннибалами?
Если он виновник, то надо его убить. Я представил, как это организовать. Проще всего — напасть внезапно, с той дистанции, где он не сможет применить свою силу против меня. Воспользоваться пистолетом? Как вариант.
В этом случае я не узнаю, что он сделал с сестрой. Не смогу забрать украденное, не верну ей похищенный талант и один из смыслов жизни.
Убить руки чешутся, но нельзя. Главная цель куда сложнее. Помочь сестре, вернуть ей утраченное. Да и насчёт убить тоже сомнения терзают. На какой дистанции у него способности действуют? Если шагов на сто, то я умру раньше, чем подойду к нему. Да и стреляю не так хорошо, чтобы попасть с такого расстояния.
Если не убивать и Паук всё же тот, кто нужен, тогда надо превзойти его и переиграть. Мне надо стать сильнее, но как? Открыть охоту на других повелителей? Если придётся, я сделаю это.
В случае, если это не Паук, он наверняка знает, кто это может быть. А значит, его надо… да, тоже прижать и выбить ответы, для чего победить в поединке разумов.
Нереальная и самоубийственная задача.
И что делать?
Корректировать план. Найти способы развития. Не то чтобы я их не искал. Пытался найти информацию о мозге, эмоциях, мыслях. Глухо. В библиотеках ничего нет. В интернете тоже. Уточню, что нет ничего путного. Всякой жвачки для обывателей — жизни не хватит прочитать. Но какой смысл с книг о том, как поверить в себя?
Достал флакон, который мне выдали. Как-то он собирал эмоции. Если это кто-то делает, значит, это зачем-то нужно. Зачем Пауку собирать страх?
Чтобы как-то его использовать. Может, поработав на Паука, я получу желаемое? План приемлемый, если бы не время. Сколько ещё у меня его осталось? Я не смогу долго тянуть на два фронта. Когда-нибудь всё выйдет из под контроля, и я не успею доехать к сестре. Если завоевывать доверие Паука, то нужно сделать это быстро.
Но для начала восстановиться. До дома я добрался. Окровавленную одежду выкинул в мусорный бак. Проверил ещё рану и завалился отдыхать. В таком состояние я точно ничего сделать не смогу.
Так измотался, что не заметил, как отключился.
Ещё бы пробуждение снова не подкачало.
* * *
— Я знаю, что ты очнулся. Не делай резких движений.
Открыв глаза, увидел знакомого старика. Он сидел в моей комнате. На моём стуле. Держал в руках пистолет.
— Повторяетесь.
Я рискнул приподняться на локтях, но вспышка боли отрезвила, и перенес вес на здоровую руку, после чего свесил ноги с кровати. Уснул я в одних трусах, так что предстал перед гостем почти голым. Мелочь, но можно сосредоточиться на ней, чтобы не думать о том, что хочу спрятать.
Мы уставились друг на друга. Я не видел смысла задавать вопросы. У него оружие, он опытнее в этих делах, знает силу повелителей. И я не вижу его мыслей или чувств. Ничего. Не пустота, как у доктора или Паука, нет. Совсем другой подход. Повелители не хотели показывать мысли, поэтому выставляли на передний план пустоту — это как точно знать, что в комнате шум, работает телевизор, живут люди, лает собака, но зайти туда и увидеть лишь пыль. Этот же человек… Он был реальным невидимкой. Если у других я хотя бы замечал “комнату”, то у этого… ничего. Будто его нет. Ощущение настолько сюарестическое, что хотелось подойти и ткнуть в него пальцем, чтобы убедиться, он — не привидение.
