* * *
Ари нервно осмотрел комнату и прошел внутрь.
Стены были выкрашены в красный цвет, на кровати была белоснежная простынь и кроваво-красные подушки.
Парень прошелся по комнате и подошел к окну с закрытыми ставнями, за которыми шумела улица, взглянул на стол с кувшином. Понюхав его, парень понял, что в нем хлебный квас. Поднеся его к губам, он сделал несколько хороших глотков.
— Хорошо, — произнёс он и поднял взгляд на дверь.
Там стояла молодая женщина лет двадцати. Одета она была в легкое платье с завязкой спереди, под самой грудью, что подчеркивало её размер.
— М-м-м-м, — улыбнулась она и приподняла бровь. — Молоденький. Очень интересно.
Она сделала шаг внутрь, за ним еще один, выставляя ногу вперед. Тут же показались глубокие разрезы на платье, которые демонстрировали прямые и стройные ноги.
Засмотревшись на них, Ари чуть было не выронил кувшин.
— Поставь, а то разобьешь, — хихикнула девушка и закрыла за собой дверь.
— Д-д-да, — произнес парень и вернул сосуд на стол.
Волнение переполняло парня, руки тряслись, и сам он находился в ступоре.
Русая девушка подошла к нему, потянула завязки под грудью. Система веревочек оказалась хитрая, и как только узел на груди распался, платье упало на пол. Перед шестнадцатилетним подростком стояла обнаженная красавица с высокой крупной грудью второго размера, округлой талией и стройными ножками.
— Нравится? — подняла она бровь, с улыбкой глядя на парня.
— Оч-ч-чень, — кивнул Ари и сглотнул. В ушах стучало сердце, и парень находился в ступоре.
Девушка сделала шаг вперед и прижалась к нему так, чтобы он почувствовал прикосновение ее груди к нему.
— Я тебе еще не такое покажу, — прошептала она, начав стягивать с него рубаху.
В это же время в соседнюю комнату ввалился Руди с рыжей красоткой. Та во всю хохотала и уворачивалась от рук воришки, нежить в котором мог опознать только опытный клирик.
— Так уж и опытная? — спросил ее Руди, когда та спиной упала на кровать и поманила его к себе пальчиком.
— Опытная, — кивнула та, закусив губу. — Глядишь, и тебя чему новому научу.
— Новому? Ха! — воришка скинул рубаху на пол и закрыл дверь. — Это я тебя кое-чему научу!
— Ты? Меня? — девушка приподнялась и, потянув за узел под грудью, обнажилась.
— Смотри, — достал из штанов колоду карт Руди. — Знаешь, что это такое?
— Знаю, — фыркнула рыженькая. — Если ты думаешь, что сможешь обыграть меня в «Три туза», то ты рискуешь остаться без штанов!
— Ну, даже не знаю, — изображая сомнения, произнес Руди. — Предлагаю пари!
— На что?
— А ты как думаешь? — спросил неупокоенный воришка и снял штаны, демонстрируя свое достоинство.
— Удиви меня! — язвительно произнесла девушка и подалась вперед.
* * *
— Олу, как там молоденький? — спросила огромная толстая тетка, сидевшая за столом.
Из-за того, что кабинет управляющей публичным домом было держать невыгодно, своё место она расположила в подвале, рядом с помывочной для своих работниц.
— Милый мальчик, — ответила русая девушка из огромного корыта с теплой водой. — Совсем еще юнец, ничего не умеет. Наивный, неумелый, но очень симпатичный. Подрастет — отбоя у девок не будет.
— Он в послушниках. Он может себе в грех вино выбрать, — хмыкнула старуха.
— Он, может, и не сунется в церковники. Вон, Юсиф уже двадцать лет в послушниках и ничего. Может, послушником и помрет.
— Юсиф — торгаш, — хмыкнула женщина и, закончив писать что-то в огромной книге, отложила ее в сторону. — Если он станет церковником, то грех его будет — деньги.
Управляющая подняла взгляд и остановила его на рыжей работнице, сидящей в ступоре.
— Что случилось, Бена?
— Послушник второй… — пробормотала та.
— Бил? — строго спросила женщина.
— Нет. Сделал всё и…
— Не туда присунул?
— Везде присунул, — хмурясь, ответила девушка.
— Ну, если доплатил, то в чем проблема? Работа есть работа.
Рыженькая подняла взгляд на управляющую и растерянно произнесла:
— Я ему еще и должна осталась…
* * *
Цэк недовольно закончил чтение донесения и взглянул на благодарственное письмо из мужского монастыря.
— Почему эти идиоты постоянно ввязываются в какое-то дерьмо? — обратился он к тишине кабинета. — И ладно бы, сложили там голову, но нет! Каждый раз выкручиваются.
Он встал и подошел к большому шкафу, откуда достал кожаную папку и сложил в неё донесение.
— Ладно, — вздохнул он. — Возможно, из них и вышел бы толк, но их поведение не лезет ни в какие ворота…
Он подошел к столу, взял благодарственное письмо и взглянул в окно, прикидывая время до полудня. Оставалось совсем немного.
— Спокойно, Цэк. Спокойно. Пусть они редкостные кретины, но дело они сделали большое, — попытался усмирить гнев внутри инквизитор.
Он глубоко втянул носом воздух и медленно выдохнул, беря под контроль эмоции.
Успокоившись, он вышел из кабинета, спустился по лестнице и оказался в зале, где его уже поджидала команда из одного клирика и паладина.
— Какого?.. — произнёс Цэк, но тут же поправился: — Почему вас четверо?
Перед командующий отдельным группами ордена Янтарного света стояла все команда. Первым стоял Ари, зеленеющий от последствий алкоголя. Он был покрыт холодным потом, покачивался и выглядел больным.
— Этот мелкий — одаренный. Наш послушник. А тот чмырь, — указал Гош на Руди. — Тоже наш послушник. Он нежить.
Цэк перевел взгляд на стоявшего справа. Одетый в дорогую одежду, с золотыми перстнями молодого парня с кудрявой шевелюрой.
— Здрасти, — с алкогольным амбре произнёс он и облизнул пересохшие губы.
Руди был настолько пьян, что с трудом стоял на ногах. Его вело в правую сторону, поэтому он наклонился влево, тем самым заняв косую позу.
— Это очень необычная ситуация, — подал голос Снек, шея и лицо которого было покрыто последствиями ночных приключений. — Это уникальный экземпляр нежити, имеющий полный иммунитет к свету и сохранивший сознание. Более того, все жизненно важные функции…
Дзинь-дзилинь!
На пол из рукава Руди выпала позолоченная вилка.
— Простит, это мье… — пьяно пробормотал он и нагнулся за вилкой, в результате чего рухнул на землю лицом вперед и выронил серебряный колокольчик, который покатился по полу. — Эт тож…
БУ-У-УЭ!
Ари, не смогший удерживать содержимое желудка, извлек его прямо под ноги Цэка.
Тот опустил взгляд, еще раз оглядел команду перед ними, молча поднял руку с благодарственным письмом из монастыря и на глазах у подчиненных разорвал ее в клочья.
— И че? — спросил покачивающийся Гош. — Че ты пялишься? Тебе одного раза мало было?
— В пустыню. Всех четверых, — сквозь зубы процедил Цэк. — В Картар! И не дай Единый, я прочитаю о вас хоть что-то, кроме сводок потерь!
Глава 10
Снек вошел в полуподвальное помещение и взглянул на старушку, сидевшую за большим, грубо сколоченным столом. За спиной пожилой женщины находились стеллажи, шкафы и большие сундуки, заполненные артефактами и книгами.
— Доброго утра, — поздоровался клирик, подойдя к ней.
— М-м-м-м? — старушка оторвалась от записей в книге и по-доброму улыбнулась. — Снек, мальчик мой! Рада тебя видеть!
— Я тоже рад, бабушка Феола, — кивнул в ответ мужчина. — Как вы? Как здоровье?
— Слава единому, все хорошо! — ответила та и вышла из-за стола.
Она подошла к клирику и обняла его, как родная.
— Я уже слышала, что вы устроили в городе, — произнесла она с ехидной улыбкой. — Говорят, что ты притащил нежить и одаренного, создал очередь к девочкам пышной Ивлеи, а Гош снова с кем-то подрался.
— Гош пьяным рухнул на стол в «Чистой чарке». А драться он ни с кем так и не дрался. Только на словах цеплялся, — принялся развеивать слухи Снек. — А на счет очереди… так когда ее там не было? У пышной Ивлеи самые лучшие девочки в Альме.
