– Да, – лаконично ответил декан. – И чем быстрее мы перейдём в следующий сон, тем лучше.
Алкур без напоминания протянул мужчине руку, позволяя обхватить себя за запястье. Кея бегло осмотрел вытатуированные знаки, а затем решительно двинулся вперёд. Их шаги гулким эхом разносились по округе вопреки всем известным законам физики. Заброшенные тёмные аттракционы внушали чувство тревоги – казалось, в любой момент из-за угла выскочит какой-нибудь монстр и оторвёт кому-нибудь голову.
Внезапно на пути возникла преграда – на невысоком разноцветном деревянном постаменте, покрытом глубокими трещинами, располагался гигантских размеров глаз, неторопливо вращающийся вокруг своей оси, осматривая округу. Прежде чем «всевидящее око» успело их заметить, Кея затолкал Алкура с Титвином за ближайший шатёр.
– Этому колобку-переростку лучше не попадаться, – сухо бросил Кея. – Пойдём другим путём.
Быстро оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, магистр взмахом руки испарил небольшой кусок шатра и нырнул внутрь. Алкур с Титвином, естественно, сразу же последовали за ним.
Они попали на манеж, окружённый со всех сторон перевёрнутыми стульями. Сверху свет единственного прожектора падал точно в центр арены – на большой ярко-красный надувной шар, на котором сидел жуткого вида клоун в ядовито-розовом парике и с синим накладным носом, неподвижно глядя в одну точку перед собой.
– А может лучше глаз? – жалобно пискнул Алкур, непроизвольно попятившись. – У него хотя бы рта нет, которым он нас может сожрать.
Кея лишь крепче сжал запястье парня, не позволив тому дать дёру.
– Идём на выход, – шёпотом велел декан. – К арене не приближаться. Шуметь как можно меньше.
Словно в пику его словам откуда-то снаружи раздался вой сирены – клоун тут же резко поднялся со своего места и, жутко хохоча, точно полоумный, вприпрыжку бросился к выходу, а потом и вовсе скрылся из глаз.
– В кошмарах все обитатели сна преследуют его владельца, – пояснил Кея, поймав недоумевающий взгляд Алкура. – Но это не означает, что нам стоит здесь задерживаться.
Выйдя из шатра, Кея ещё раз сверился с показаниями символов на запястье Алкура, после чего свернул направо от детского паровозика с разбитым лицом и вагончиками, заросшими какими-то непонятными лианами. И тут же в него с разбегу врезалась маленькая светловолосая девочка – лет восьми, не больше, – в тонком ситцевом платьице и с опухшими от слёз глазами. От столкновения с тучным мужчиной малышка не устояла на ногах и рухнула на асфальт, однако не залилась слезами, как сделал бы любой нормальный ребёнок на её месте, а уставилась на магистра полными суеверного ужаса глазами.
– Только не вы! – жалобно взмолилась она. – Только не вы!
Лианы, обвивающие вагончики поезда, тут же пришли в движение и, точно змеи, поползли в сторону Кеи и его спутников. Магистр наколдовал огненный шар, и сжёг им сразу с пяток назойливых растений, однако парочка всё же успела добраться до Алкура и, забравшись в брючины, обхватила парня за бёдра и потащила в сторону поезда.
– Спасите, насилуют! – как полоумный заголосил Алкур, в панике расстегивая брюки, по какой-то непонятной логике надеясь вместе с ними избавиться и от лиан.
– Уймитесь, Хайот, никто вас насиловать не станет! – «успокоил» его Кея, отбиваясь от новой порции шустрых растений. – Вас просто сожрёт детский поезд.
Повернув голову, Алкур убедился, что Кея, в общем-то, прав: первый вагончик, стилизованный под лисью голову, зловеще сверкал глазами и скалил зубы, недвусмысленно демонстрируя свои намерения. Как ни странно, данное обстоятельство несколько успокоило паренька. Вспомнив, что он вроде как маг, да ещё и находящийся в мире снов, где возможно абсолютно всё, Алкур, наплевав на предупреждение декана, наколдовал меч и пусть и неловко, но перерубил путы. Тут же к Хайоту подскочил Титвин, помогая подняться на ноги.
– Я тебя нашёл! – раздался сбоку отвратительный скрежещущий голос – давешний клоун показался на дорожке, вперив горящие зловещим жёлтым светом выпученные глаза в девочку, всё ещё сидевшую на земле. – Теперь мы будем играть!
Малышка испуганно пискнула, но вместо того, чтобы броситься убегать, отчаянно замотала головой, закрыла руками уши и сжалась в крохотный комочек, едва различимо бормоча под нос одно единственное слово – спасите. Кея на девочку смотрел с нескрываемым сожалением – он и хотел бы ей помочь, но не мог. Ведь это – всего лишь сон, причём сон, этой самой девочке и принадлежавший. Следовательно, только она решала, каким он должен быть.
Тем временем всё вокруг пришло в движение. Многочисленные карусели, до этого неподвижные, принялись медленно, с противным скрежетом раскручиваться, наполняя округу невыносимым гулом и шумом. Началось самое настоящее светопреставление: откуда-то налетел штормовой ветер, подняв в воздух столбы пыли и песка вперемешку с неизвестно откуда взявшимися осколками стекла и кусками арматуры; ожившие фигуры с каруселей принялись танцевать какой-то безумный танец, водя гигантский хоровод, и над всем этим безумием, точно диско-шар, завис мега-глаз.
Алкур с Титвином со смесью ужаса и восхищения смотрели на творящуюся вокруг вакханалию и, естественно, пропустили момент, когда на них с явным намереньем насадить на рог, точно мясо на шампур, понёсся деревянный единорог. Кея бросился наперерез и в последний момент успел оттолкнуть парней в сторону, позволив рогу войти себе в бок.
– Декан! – в отчаянье закричал Титвин и, не раздумывая, бросился на помощь магистру.
«Плохи дела, – стараясь абстрагироваться от острой боли, волнами распространяющейся по телу, подумал Кея. – Видимо, всё-таки придётся остановиться на плане «экстренная эвакуация». Прости, меня, Марша. Твой муж – идиот».
Титвин, ухватив единорога за шею, с неожиданной для столь щуплого парня силой оттащил зверя в сторону, а затем обратил его в прах огненным заклинанием. Алкур тем временем уже оказался возле растянувшегося на асфальте мужчины и пытался рукой зажать рану.
– Похоже, я всё-таки ошибся, – криво усмехнулся Кея, с искренним уважением взглянув на Титвина. – Хребет в тебе есть, Вэрт. Осталось только выработать голос, и будешь прекрасным боевым магом.
Подняв руки, Кея начал в воздухе чертить руны: первая, вторая… осталось ещё две, и всё. Мальчишки вернутся назад. Правда, уже без него.
В этот самый момент сверху раздался оглушительный грохот, словно в небе взорвалась бомба, и всё вокруг залил ослепительный белый свет.
Чип и Дейл спешат на помощь
Анастас выбился из сил и чувствовал себя круглым идиотом. Прибыв на городской рынок, он обошёл все лавки, хотя бы отдалённо связанные с целительством и зельедением, и в каждой, – каждой! – госпожа де Лакурж успела побывать до него. На случай, если целительница по какой-то причине решит посетить одно из этих заведений повторно, Анастас оставил для неё у продавцов небольшую записку, с номером своего переговорного кристалла и просьбой срочно выйти на связь.
Вернувшись из этого бессмысленного путешествия, промокнув до нитки и устав как загнанная лошадь, Анастас повторно заглянул в медицинское крыло и был неприятно поражён: помощница Бастельфис с несчастным выражением лица сообщила ему, что целительница прислала курьера с покупками и письмом, в котором предупредила, что завтра на работу не выйдет.
«И что теперь делать?» – Анастас был растерян. С одной стороны, он понимал, что ситуация, в которую попали магистр Кея и его студенты – крайне серьёзная и требует скорейшего вмешательства. По идее, раз мастера Тария найти не удалось, стоило обратиться к ректору и сообщить ему об инциденте. Только вот идти к господину Фейтману Анастасу совершенно не хотелось – юноше было известно, что декан недолюбливает ректора. Да и не будет ли у Кеи проблем, если в дело вмешается непосредственное начальство? С того станет наказать магистра за самоуправство.
С другой стороны, если не сообщить ректору о случившемся, не подвергнет ли он, Анастас, тем самым своего наставника опасности? Да, из курса углублённой менталистики юноша знал, что ментальные ловушки можно разрушить в течение трёх полных дней, а точнее семидесяти двух часов. Накануне днём Анастас имел удовольствие лично общаться с магистром, следовательно, в мире снов тот находится меньше суток.
