предложение, и даже получил деньги за это. И мне их отдал. Причем не маленько, а триста золотых. Я ровно половину ему вернула. Он подумал и взял. А я ему предложила еще ввести умение прыгать на скакалках. Это в их мире есть, но взрослые относятся как к девчачьим развлечениям. Ничего, тренер на себе проверил, и все прыгают, как зайчики.
Занятия с учениками начинаются через час после нашего завтрака, по-нашему с десяти утра, а заканчиваются в шесть вечера. Потом мы идем в таверну, и еще час могу посмотреть что-нибудь, рисунков много, и ложусь спать не позже восьми вечера. Никогда так рано не ложилась, но теперь просто сразу засыпаю.
Со мной занятия проходят до завтрака, очень рано, и примерно два часа. Час разминка, а потом мы пробуем разное оружие, для меня подбираем. В результате тренер сам остановился на плетях и ножах. Он считает, что меня уговорил, и я пала в нелегкой борьбе, сраженная его логикой.
На самом деле я не уверена, что мне вообще нужно какое-то оружие. Ни разу никто меня не обозвал каланчой, не приставал с пошлостями, по меркам этого мира я ребенок, у них совершеннолетие в пятьдесят лет, а живут до пятисот примерно, сильные маги и больше.
Но обучаться согласилась. Бабуля говорит, что любое умение, в конце концов, пригодится. Кроме того, может, меня в этом городке спасает репутация тренера. Если окажусь в другом поселении, будет ли такой же мирной, к примеру, их молодежь?
В группу учеников тренер меня отправил не в первый, а только во второй набор, с учениками первого мы очень душевно попрощались через три месяца. Такие хорошие ребята, жаль, что среди простых воинов сильных магов не бывает. Приглашенные мастера из разных гильдий разобрали парней к себе на службу.
В новом наборе оказались и лесные эльфы, маленькие, как дети, и гномы, они чуть выше, и скроены иначе, плечистые тяжеловесы.
Остальные оборотни. У них способности напрямую связаны с ипостасью, второй сущностью. Все из семейства кошачьих очень ловкие и быстрые, медведи — сильные, а есть еще прыгающие, летающие, даже умеющие исчезать, как растворяться, или принимать окрас стен.
Мой тренер, Абдулай, оказался волком. Хищным, безжалостным и злопамятным.
Ко всем, кроме меня. Ко мне относится, как к любимой доченьке. Я к нему тоже привязалась, он это чувствует, говорит, волчонок все эмоции ловит.
К моему перемещению он спокойно отнесся, но то, что я грамотная, очень удивило.
— Ты из такой богатой семьи?
— Нет, очень обычной. У нас всех учат, обязательно, иначе не сможешь работать.
— А почему так, запрещают?
— Нет. Мир не магический, технический, нужно соответствовать уровню знаний.
— Это как?
— Да так же, как у вас. В любом деле. Повар в таверне должен уметь готовить еду. Кажется, как просто, но ведь это знание продуктов и специй: свежесть, спелость, качество. Умение пользоваться очагами или тем, что их заменяет, и кухонной утварью. Знание огромного количества рецептов и правильный выбор кушаний для конкретного случая. Уж не говорю о том, что даже мясо различных животных в приготовлении отличается по времени, варке, жарке, сушке, тушению и так далее. А есть еще понятия вдохновения и даже таланта. Я только в таверне работала, присматривалась, но это относится к любому делу и к любой работе.
— И у меня?
— Конечно. Обучение — одна из самых сложных задач, еще необходимо учитывать особенности каждого ученика. Надо уметь учить, а здесь мало знать методику. Вот у тебя еще есть авторитет, ты только посмотрел на ученика, а он уже бежит делать, и при этом он счастлив. Ты очень талантливый.
— Знаешь, я половину не понял, но ты меня опять удивила.
— Чем?
— Тем, что понимаешь, про спелость и качество в любом деле.
— Ну да, ты еще не сказал про специи!
На тренировках я кидаю ножи школы, Абдулай сказал, до своих ножей мне расти и расти. А вот с плетью мне повезло, я ее чувствую, как свою руку. После первого занятия тренер решил, что пойдем в лавку и купим свою плеточку, только для меня, это и будет моим основным оружием.
Лавка, где продаются плеточки, оказалась не в нашем городке, а в соседнем, он гораздо больше. Бабуля с нами не пошла, через день к нам переносятся призраки, они методично проверяют все поселения, начиная с окрестностей, ищут родственников.
Мы с Абдулаем добирались порталом: заплатили, открыли нам обычную дверь, и мы вышли в уже в другом городке. Здорово!
В нашем селении дома почти все одноэтажные, в два этажа строений мало, а тут одноэтажных не видно, в основном три этажа, редко — два. Больше явных отличий нет, очень чисто, и тоже не пахнет отходами или канализацией, как я боялась. В школе, на экзамене по истории, задали вопрос: какой запах в древней Греции был в городах? Вспомнив о белых одеждах и стирке, я брякнула — мочой. Смеялись даже преподаватели, а я оказалась права, вымачивали именно а мочевине…
Лавка на первом этаже, небольшая, к ней примыкает мастерская, а на втором этаже хозяева живут.
Абдулай нас познакомил сразу, меня назвал дальней родней. Я промолчала, ему виднее.
Хозяин сам плети и создает, и продает только их, если свое продаешь, то одни налоги, если другой кто-то сделал, то налоги гораздо больше. Мне разрешили походить и посмотреть, а сами принялись обсуждать тонкости подбора.
Плетей много лежит на полках, они разного цвета, толщины и даже некоторые светятся. Только плечами пожала, в школе Абдулая обычная плеточка, похожа на кнут, но разделяется на три хвоста. А тут плетки свернуты, не видно, зато у них есть надписи.
И вдруг поняла, если говорить могу, с каждым днем запас словарный все-таки расширяется, то читать и писать не умею! И даже на базе текстов не видела, не показывали!
— Тебе тут не нравится? — Абдулай взглянул на меня.
— Просто не могу прочесть, что написано.
— Ну, конечно. Это же для грамотных, — снисходительно заметил хозяин.
— Понимаешь, друг, — негромко сказал мой тренер, — она грамотная как раз, просто из другого мира.
— А, понятно. Для иномирян есть книги, называются — учебники. Это надо регистрацию пройти, тогда выдают.
— Регистрацию? А где?
— В главном городе, в столице, если быстро все хочешь. Можно у нас на учет встать, пришлют учебник, но это долго. И на работу потом устраивают.
— Работа у меня есть. Я правильно поняла, что с других миров много к вам попадают?
— Нет, не очень, у нас
