— И что же это за щедрая душа делает такие оригинальные подарки? — снова начала закипать бывшая ведьма. При мысли о том, что ее, абсолютно свободную девушку, подающую надежды актрису и внучку известного мага, вот так запросто взяли и подарили публичному дому, хотелось как минимум с извращенной жестокостью прикончить виновника всех ее неприятностей, то есть официально уже покойного лорда Демолира. Вся жалость к нему испарилась без следа и, напротив, снова возникло жгучее желание отомстить.
— Да так, один столичный коллега, — отмахнулась госпожа Филле. — Он, кажется, писал, что тебя ему в свою очередь подарил какой-то его друг, а у него, мол, девочек сейчас и без того достаточно… Мне, правда, думается, что он просто не хотел рисковать, мало ли откуда ты могла взяться. А так и у него никаких проблем, и мне приятно.
— А вы, значит, рисковать не боитесь? — мрачно поинтересовалась Сангрита.
— То, что нельзя делать в Столице, в Лохбурге всегда проходит на «ура», — усмехнулась хозяйка «Сада чудес».
— Послушайте… — глубоко вздохнув, начала ведьмочка, — Я не проститутка. Я просто оказалась не в то время не в том месте. На меня напали и оглушили. Я понятия не имею, что со мной делали, куда везли и сколько времени прошло!
— Все беды от того, что люди постоянно оказываются не в то время и не в том месте, — покачала головой госпожа Филле. Верить Сангрите или нет, она не знала, но в любом случае дело это не меняло. — Сегодня десятое декабря, раз уж ты потеряла счет времени. А касательно того, что с тобой делали… Имели, достаточно жестоко, и не один раз, можешь поверить моему опытному глазу. Хотя ты, должно быть, и сама это чувствуешь, хоть и не помнишь. Меня это, впрочем, мало касается. Думай сама, кто тебе мог так удружить, а сейчас пошли, я покажу тебя нашему магу и отведу в твою комнату. А вечером придет художник и нарисует тебя для нашего каталога.
Женщина встала из-за стола и направила на Сангриту выжидательный взгляд.
— А просто отпустить вы меня не можете? Я… я заплачу, если надо! — не двинулась с места ведьма и тут же начала шарить по карманам в поисках золотых. Денег на месте не оказалось, что и не удивительно. Очевидно, ребята из «Тролльей тропы» своего не упустили и, помимо вознаграждения Шута, забрали на память все мало-мальски ценное, что у нее с собой было.
— Вот только не надо тратить понапрасну мое время, — возвела глаза к потолку хозяйка публичного дома. — Конечно, я не могу тебя отпустить. Точнее, могу, но не хочу. Даже если предположить, что ты действительно не проститутка, становится понятно, что кто-то очень хотел, чтобы ты здесь оказалась. А вдруг этот кто-то очень опасный и могущественный человек? И, кто знает, если я не использую подарок моего коллеги по назначению, вдруг это выйдет мне боком? К тому же ты можешь быть весьма полезна моему заведению.
Бесполезно. Слова тут бессильны, а ничего другого у Сангриты и не было. Шут, бесспорно, очень хотел, чтобы она здесь оказалась, но вряд ли госпоже Филле и «Саду чудес» могло что-то грозить. Только ей это не докажешь.
Ведьмочка встала с дивана и покорно поплелась за своей новой начальницей. Что делать она еще не придумала: охрана в подобных заведениях обычно хорошая, посторонние не проникнут, свои не сбегут. Но то, что ни одна похотливая скотина больше ее и пальцем не тронет, она знала точно. Она просто этого не допустит! Как? Этого она тоже пока не знала, но как-нибудь, да выкрутится. Не зря же еще с детских лет дедушка в шутку называл ее сангритой.
* * *
Фонари, здания, мостовая, лестница, ведущая к набережной, лунная дорожка на идеально спокойном море… Все это мелькало перед глазами беспорядочным калейдоскопом и даже не успевало толком отпечататься в сознании. И она снова на каблуках!
На этот раз Луиза неслась по улицам, не разбирая дороги, и бесконечно проклинала Людвига, так некстати втянувшего ее в свою аферу, прокурора, не удосужившегося обеспечить сделке полную безопасность и, конечно же, ее печально знакомого «клиента» с предком-троллем. Последний непонятно каким образом умудрился оказаться в том же отеле, где она выполняла задание. И, главное, запомнил же ее, стервец! Запомнил и, увидев снова, поднял тако-ой визг! Весь отель на уши поставил! Как итог, она снова со всех ног улепетывает от полиции. Вот только на этот раз было как-то страшновато. Особенно если учесть, что работала она на вампира-зачинщика восстания! К тому же, не сумев смириться с мыслью, что сегодня ничего ценного ей не достанется, воровка не удержалась и прихватила из прокурорского номера сущую безделушку — плеть, очень уж зазывно валявшуюся на самом видном месте. Зачем она ему, было непонятно: то ли еще один из коллекционных артефактов, то ли высокопоставленный чиновник имел привычку избивать слуг… или любовниц. Мало ли, какие мысли бродят в голове этих защитников закона?
Что делать с приобретением, Чертовка пока не решила. Она и взяла-то ее в большей степени из вредности, чем с целью удачно продать. Скорее всего, она так и оставит ее себе, на память. Впрочем, сходить на консультацию к знакомому магу все же стоит. Если это все-таки артефакт, то за него можно выручить приличные деньги.
Но для начала ей нужно избавиться от очередного хвоста.
А прокурор-то та еще сволочь! Неужели нельзя было обеспечить этому шаткому предприятию хоть какую-то надежность?! Хотя, кому нужна ее безопасность? Посадят или убьют — даже не всплакнет никто. Ну, кроме горячо любимого братца, конечно. Впрочем, ладно. Черт с ним, с прокурором, ей бы сейчас ноги унести. А ситуация наставала критическая. Туфли как всегда доставляли массу неудобств, подол платья путался под ногами, ровно дышать и бежать, не спотыкаясь, становилось все труднее. О, и господин Бриош снова допоздна засиделся в своей булочной… трудоголик хренов! И ведь так хочется заглянуть! А запах, запах-то какой по всей улице!
Сбавив темп, воровка с сожалением покосилась на источник аромата и, решив, в конце концов, себя побаловать, развернулась и понеслась в сторону булочной.
— Здравствуйте, господин Бриош! — лучезарно улыбнулась Чертовка и притормозила около прилавка. — Можете мне завернуть по-быстрому что-нибудь вкусненькое?
— Привет, Луиза. Спешишь куда-то? — ухмыльнулся пожилой булочник, зная, впрочем, что в Лохбурге спешат, как правило, подальше от полиции. Посему, руки его тут же потянулись к бумажному пакету, куда он начал оперативно складывать разномастную сдобу. Годы, прожитые в городе-рассаднике преступности и беззакония, научили его закрывать глаза на странности его обитателей и без проблем общаться даже с самыми большими оригиналами.
