Стивен Эриксон - Полуночный Прилив

Крепко связанный летериец. Обожженная, покрытая сукровицей кожа, пальцы — обрубки, повсюду на обнаженном теле язвы и наросты. Он потерял почти все волосы, хотя кое-где торчали длинные пряди. Заморгав от яркого света, он попытался поднять голову, но из-за перестроенных сухожилий шеи движение вышло неестественным. Челюсть отпала, из зияющего горла вытекла струйка слюны.

И тут Брюс узнал его.

Принц Квиллас…

Король издал ужасный, звериный вой.

Был открыт другой мешок. Королева, изуродованная, как и ее сын. Как бы в ответ на крик мужа, она разразилась булькающим кашлем; затем из опухших, разбитых губ потоком безумия понеслась череда бессмысленных слов. Но в глазах ее виделось ужасающее присутствие рассудка.

Ханнан Мосаг захохотал: — Я использовал их. Против Цеды. Я ИСПОЛЬЗОВАЛ ИХ! Летерийская кровь, летерийская плоть. Смотри, милый король, на славу грядущего дня!

Император завопил: — Убрать их! Фир! Тралл! Уберите их ПРОЧЬ!

Воины подошли к скорченным фигурам, натянули мешки на то, что некогда было плечами, и потащили королеву с сыном в коридор.

Дрожащий император снова встретился глазами с королем. Он открыл рот, но заморгал и не произнес ни слова. Выпрямился и наконец хрипло заговорил: — Мы Рулад Сенгар, император Тисте Эдур. А теперь император Летера. Освободи трон, Дисканар. Пусти… нас.

Слева от Брюса показался Первый Евнух, он нес в руках кувшин с вином и два кубка. Взойдя на возвышение, предложил один кубок королю. Налил вина.

Удивленный Поборник сделал два шага к трону, чтобы посмотреть на Эзгару Дисканара.

Тот покорно выпил кубок, сделав три быстрых глотка. Кто-то уже успел снова поместить корону на его макушку. Низаль стояла сразу за троном, не сводя глаз с Первого Евнуха; а тот выпил свое вино и сошел с помоста, возвращаясь к дальней стене, к Канцлеру.

Эзгара Дисканар мутно глянул на Брюса. — Отойди, Поборник. Не умирай сегодня.

— Я не могу выполнить приказ, Ваше Величество, — ответил Брюс. — Как вы и сами знаете.

Король устало кивнул и отвел глаза: — Ясно.

Заговорил Нифадас: — Поборник. Покажите дикарям меру мастерства летерийцев. Последний государственный акт этого темного дня.

Нахмурившись, Брюс обратился к Руладу Сенгару: — Ты должен сразиться со мной, император. Или призвать воинов, чтобы они изрубили нас на части. — Метнул взор на стоящего на коленях Мосага. — Думаю, ваша магия на сегодня выдохлась.

Рулад усмехнулся: — Магия? Мы не упустим возможности, Поборник. Нет, мы будем сражаться, один на один. — Отступив на несколько шагов, он воздел пестрый меч. — Подходи. Нам есть чему научить друг друга.

Брюс не ответил. Он ждал.

Император пошел в атаку. Неожиданно быстро он взмахнул мечом над головой и сразу рубанул наискосок, надеясь перехватить ожидаемый ответный удар Поборника и выбить у него оружие.

Брюс отклонился, отставил назад левую ногу, выбрасывая вперед руку с мечом. Меч Рулада уже прошел вниз; Брюс сделал выпад над вражеским лезвием и глубоко проткнул левое предплечье Рулада, прорезав сухожилия у локтя.

И сразу отпрыгнул, низко присев и вонзая острие меча в левую ногу Рулада.

Хруст.

Императора повело вперед, почти до помоста; но, как ни странно, он сумел выпрямиться и снова взмахнуть мечом над головой.

Казалось, пестрое лезвие танцует по своей воле; меч отбил два выпада Брюса, и уже Поборнику пришлось левой рукой отражать ответный удар.

Отлетели два пальца; Брюс поспешно отступил, пока не оказался на свободном пространстве. На этот раз Рулад оказался между ним и королевским троном.

Сидевший на троне Эзгара улыбался.

Рулад крутанулся, снова вставая лицом к противнику; когда он опустил меч, Брюс атаковал.

Высоко поднял правую ногу и наступил на меч императора — не очень крепко, но этого хватило, чтобы помешать врагу. Он вонзил острие меча над правым коленом Рулада. Провел лезвие вниз, глубоко цепляя кости. Вытаскивая меч, он изогнул руку — и за клинком через рану вышла коленная чашечка. Рулад завопил, его нога изогнулась.

Кость так и осталась висеть на острие меча Брюса. Он снова сделал прямой выпад (Рулад в это время оперся мечом о пол, стараясь избежать падения) и быстро провел по сухожилиям правой руки императора чуть повыше локтя.

Рулад упал на спину — раздался тяжкий стук и монеты посыпались на плиты пола. Меч, казалось, должен был выпасть из его рук — но остался крепко зажатым в кулаках. Однако сражаться Рулад не мог.

Выкатив налитые бешенством глаза, он попытался сесть и поднять меч выше. Брюс ударил мечом о пол, стряхивая коленную чашечку, подступил к Эдур и прорезал сухожилия на правом плече, провел лезвием по шее, затем таким же образом обездвижил левую руку. Встав над беспомощным противником, Брюс методично перерезал подколенные жилы, затем полоснул по животу, разделяя мышечную преграду. Пинком перевернул Рулала на спину.

Рассек сухожилия над лопатками и — снова — на шее. Прошелся ниже, заботясь о повреждении каждой группы мышц, отыскивая цели под слоем золота. Монеты отрывались и звенели по каменным плитам.

Затем Брюс отступил и опустил меч.

Император завывал, лежа на спине, а мышцы его дергались и сокращались каждая по отдельности. Больше в зале ничто не шевелилось.

Лишь оседала пыль из коридора.

Один из Эдур выдохнул: — Возьмите меня Сестры…

Король Эзгара Дисканар вздохнул, пьяно качнулся вперед. — Убей его. Убей.

Брюс поднял голову. — Нет, Ваше Величество.

На лице старика появилось недоверие. — Что?..

— Цеда был особенно настойчив. Я не должен его убивать.

— Он истечет кровью, — тускло сказал Нифадас.

Но Брюс покачал головой: — Нет. Я не открывал главных сосудов, Первый Евнух.

Названный Траллом воин заговорил: — Главных сосудов. Откуда… откуда ты можешь знать? Это невозможно… так быстро…

Брюс промолчал.

Король внезапно сник. Крики Рулада затихли. Теперь он рыдал. Внезапный вздох. — Братья, убейте меня!

Тралл Сенгар отпрянул, услышав такой приказ. Покачал головой, взглянул на Фира — и увидел в его глазах отраженный ужас.

Рулад не исцелялся. Истекал кровью на полированный мрамор. Его тело изуродовано — а исцеления нет. Тралл повернулся к Мосагу — и узрел на лице ведуна мрачное удовлетворение.

— Ханнан Мосаг, — зашептал Тралл.

— Не могу. Его плоть, Тралл Сенгар, мне недоступна. Как и всем нам. Лишь меч… и лишь через меч. Ты, Тралл Сенгар. Или Фир. — Он слабо махнул рукой. — О, призовите других, если лишились смелости…

«Смелости».