Аржак все равно сбежал, так что ему ничего не будет. Но я отважилась задать вопрос.
— Почему здесь так не любят бигару?
— Наверное, потому что боятся, — неожиданно тихо проговорил охотник и заговорщицки улыбнулся мне. Мне показалось, что он меня испытывает.
— Да. Я бигару, — сказала я. — Только предпочитаю об этом никому не рассказывать. Сам знаешь почему.
Охотник рассмеялся и обернулся, потому что его кто-то позвал. Меня велели подвести к писарю.
— Как твое имя? — спросил меня чиновник, после того как я была отцеплена от столба и подведена к нему.
— Скубилар.
— Место рождения.
— Остров Самарьяр, — ответила я. А что мне было делать? Мало того, что я стала унчитос, так теперь еще и бигару. Зачем я, дура, сбежала с корабля? Могла бы быть теперь гражданкой Рима.
Писарь удивленно посмотрел на меня, потом обернулся на стоящего за его спиной Эктора. Тот кивнул ему многозначительно.
— Возраст, — задал писарь следующий вопрос, с интересом рассматривая мои штаны.
Я не умела считать по-цезарийски, поэтому ответила, что не знаю.
— Пятнадцать, — сказал за меня писарь, окинув меня оценивающим взглядом, и сделал запись.
— Читать и писать умеешь? — снова спросил он.
— Может быть и умею, я не пробовал, — ответила я.
Все стоящие рядом расхохотались. Чиновник показал мне свои записи и предложил сквозь смех:
— Попробуй, прочти это.
Это был обычный римский унциал с несколькими только незнакомыми буквами. Я выбрала из текста пару слов с понятным мне значением и прочла их. Смешки тут же прекратились. Писарь крякнул и посмотрел в свои записи, желая проверить меня. Потом он снова взглянул на Эктора. Тот с меня глаз не сводил и смотрел так, словно подозревал меня в каком-то страшном злодеянии.
— Что ты еще умеешь? — осведомился уже он.
Я не знала, что отвечать. Не могла же я сказать, что умею шить, вязать и делать макияж? Может быть, похвастаться своим умением лазить по деревьям? Открывать замки? Воровать?
— Я — охотник, — сказал я тогда. — Только это и умею.
— Как ты попал в деревню унчитос? — продолжал допрос Эктор. Он явно имел какой-то замысел. Что он хотел выведать у меня?
— Я бродяжничал, заблудился, пришел в Сате-эр…
— Как ты попал на материк?
Тон его становился все жестче. Мне становилось не по себе.
— Что ты пристал к нему? — спросил подошедший к нам старый охотник.
— Мне кажется, это именно он подбил тех двоих на побег, — объяснился, наконец, Эктор. — Я видел, как они шептались в стороне от всех. Ты же знаешь, каковы эти бигару.
— Это правда? Ты хотел сбежать? — обратился ко мне старик. — Отвечай! Не смей больше лгать!
Я начинала злиться. Какая несправедливость!
— Да, я собирался сбежать! — ответила я с вызовом. — И не понимаю, что здесь предосудительного. Я родился свободным и им останусь!
— Этих бигару нужно содержать отдельно от всех, — заявил Эктор. — Я предупреждал.
В его руке я заметила плетку. Стало понятно, что наказания мне уже не избежать. Проклятый раньядор! И что он привязался ко мне?! Будто бы нет здесь других унчитос. Он подошел ко мне совсем близко и сунул плетку мне под нос. Пахнуло совсем свежей кожей, и по моей спине тут же помчались мурашки. Я взглянула на него и обнаружила усмешку в его глазах. Она не предвещала ничего доброго.
— Но это еще не все, — заговорил он снова, обращаясь к своим товарищам, которые стали собираться вокруг меня. — Я наблюдал за ним, как я уже сказал.
Что за интригующий тон у Эктора? Он словно собрался объявить нечто любопытное.
— У мальчишки, оказывается, есть тайна.
У меня похолодело в затылке. Черт бы его побрал! Эктор наклонил ко мне свое лицо и вдруг неожиданно резко дернул мою рубашку вниз.
— Мальчишка этот вовсе и не мальчишка! — громогласно засвидетельствовал он то, что и так стало ясно. Он торжествовал и выглядел, словно иллюзионист, который сказал "ап!" после удачно завершенного фокуса.
Я не успела защититься, да и не смогла бы. Раздался хоровой возглас удивления. Еще бы! Как я им долго и удачно морочила голову.
Охотники начали переговариваться между собой. Я придерживала руками порванную на груди рубашку, сгорая от стыда и смущения. Мало того, что меня оголили пред столькими людьми, так еще все поняли, что я обманщица! Кроме того, я еще и бигару. Я обожгла лицо Кару и пробила голову его брату. Я подстрекала унчитос к побегу. Я кругом виновата. Зачем, дура, я ушла с корабля?!
Что могло последовать вслед за этим, я, к счастью, не узнала. Внезапно послышались возгласы, началась суета. Охотники тут же забегали по лагерю, унчитос загалдели в загоне. К стоянке приближался караван работорговца, которого раньядоры уже давно ждали.
Охотники, что стояли вокруг меня, тут же потеряли ко мне интерес и занялись другими унчитос. Разномастную толпу нужно было разделить на группы. Отдельно отгоняли орущих и визжащих детей, тут же разделяя их на мальчиков и девочек. Разную стоимость имели и женщины, и мужчины, и те что помоложе и те, что постарше. Подростки входили в одну группу, старики — в другую. Молодые мужчины, нерожавшие женщины, опытные охотники: все имели свою определенную стоимомость.
Эктор, перед тем как заняться другими пленниками, не забыл посадить меня на цепь, прикованную к столбу. Это был недобрый знак: значит, разборки со мной он еще не закончил, иначе бы и я отправилась в одну из стоимостных групп. Я отодвинулась поближе к палатке, чтоб поменьше привлекать к себе внимание и не быть раздавленной.
— Мы с тобой еще потолкуем, Скубилар, — шепнул он и отправился куда-то.
Суета вокруг меня не утихла, а стала еще больше, когда караван подошел к нашему лагерю. Но меня она пока никак не касалась. Мне безумно хотелось есть, но надежды на то, что обо мне кто-нибудь вспомнит, было мало. Я стала осматривать замок, соединяющий обруч на моей ноге. Мне вдруг стало интересно, как он устроен. Замок был очень большим и тяжелым, и у него была просто гигантская скважина для огромного ключа, что висел теперь на поясе у Эктора. Да. Это был, конечно, не турецкий замочек, который я с легкостью открывала шпилькой. Это же первобытный, примитивный эмбронский замок! Я едва не вскрикнула, и выругалась про себя. Ведь могла бы и раньше догадаться! В кармане штанов я нащупала давно забытый мной скальпель Гая и сразу почувствовала, как заскакало в груди сердце. Это было как раз то, что нужно.
Отодвинувшись еще дальше к палатке, я принялась всматриваться в глубь замочной скважины. Механизм был прост как дважды два, хотя на Эмброне, наверное, считался чудом современной механики. Дужка отлетела через считанные секунды. Я восторжествовала.
Спрятав ноги под себя, я стала ждать удачного момента. Я собиралась сбежать отсюда под эту суету. Эктора, моего главного противника, не было видно, а значит, в моей судьбе больше никто не был заинтересован лично. Все пытались угодить прибывшему работорговцу и заработать больше денег.
Для начала я проникла в палатку. Я не знала, чья она была, но внутри я обнаружила множество небезынтересных для меня вещей. Прежде всего, я прихватила с собой традиционный охотничий клинок, флягу для воды и кусок вяленого мяса. Осторожно выглянув наружу, я убедилась, что вокруг не было никого из видимых мною раньше раньядоров. Все были чрезвычайно заняты и не обращали на меня никакого внимания. Это было мне на руку. Сразу за палаткой, из которой я вылезла, начинался небольшой лесок. Впрочем, это был даже не лес, а кустарниковые заросли, в которые я нырнула и тут же замерла.
Я решила подождать, пока не смогу убедиться в том, что мои действия не возымели последствий. Все вроде бы оставалось по-прежнему. Где-то вдалеке стоял невообразимый гвалт: это прибывший работорговец, привередничая, выбирал себе товар. Я услышала, как он купил сразу всех молодых мужчин, затем девушек и женщин, а по поводу стариков долго торговался. Что произошло потом, я не знала, так как стала продвигаться дальше. Мне нужно было бежать отсюда как можно скорее.
Кустарник внезапно кончился, и я наткнулась на чистое поле. Вот тебе раз! Как же быть?! На открытом пространстве меня могли легко заметить. Я решила подождать немного и заодно перекусить. Только оторвав зубами первый кусок сухого мяса, я поняла, насколько мне хотелось есть. За одну минуту от него не осталось ничего. Теперь мне нужно было уходить. Мое исчезновение могли заметить с минуты на минуту.
Пока я осматривала поле в поисках хоть какого-то укрытия, мне несколько раз казалось, что слышался какой-то шум. Я оборачивалась в тревоге, но не замечала ничего подозрительного. Легкий ветерок перешел сначала в сильный, а затем в шквал. Снова подступали тучи, приближалась гроза. Я понимала, что мне нужно отправляться отсюда сейчас же, но боялась выходить на открытое пространство. Из лагеря меня легко могли бы заметить. Оставалось дожидаться начала дождя. Ливень должен был стать моим прикрытием. Притаившись в кудрявом кустарнике, я с надеждой стала смотреть в посеревшее небо.
