— Мирабель, не хорошо это, все не правильно, — одними губами прошептал дракон.
Что не хорошо, что не правильно, Рион не стал говорить. Лишь присел рядом на кровать и положил свою ладонь на лоб Мирабель. Девушка беспокойно завозилась, а потом глубоко вздохнула, будто успокаиваясь от этого прикосновения. Черты лица стали разглаживаться, тело расслабилось от такого простого участия, легкая улыбка легла на губы.
Рион не удержался, наклонил и легко поцеловал Мирабель. Поцелуй был легкий, едва ощутимый, но девушка его почувствовала и глубоко вздохнула, что-то пробормотав. Чуткое ухо дракона услышало имя: «Рион».
— Во сне она меня любит, — улыбнувшись, проговорил довольный художник.
Его сердце успокоилось, и теперь мужчина просто сидел рядом со своей любимой, охраняя ее сон. Он следил за каждым вздохом, каждым движением на лице девушки, ловил оттенки эмоций сна, которые видела Мирабель. Дракону очень хотелось узнать, что снится герцогине, но пока Риону хватало простого счастья наблюдать за спящей девушкой.
Ранний летний рассвет начал подсвечивать небо на востоке. Хотя комнаты герцогини окнами выходили на юг, но перемена в освещении заставила Риона оторвать взгляд от лица девушки. Он с неохотой поднялся с кровати и потянулся.
Художник даже не заметил, что просидел всю ночь на кровати рядом с Мирабель в одном положении, практически не двигаясь. Он не чувствовал усталости или сонливости, скорее испытывал нетерпение, желая увидеть как просыпается его любимая. Но Рион понимал, что он не может остаться в этой комнате в тот момент, когда Мирабель откроет глаза. Слишком много возникнет ненужных вопросов, тем более художник не хотел смущать девушку.
Рион направился к дверям, с явным сожалением покидая комнату. Бросил взгляд на белые розы, стоящие в вазе, потом посмотрел на спящую Мирабель и, закрыв за собой дверь, направился в сад.
Там художник огляделся и выбрал ярко-розовые, насыщенного цвета розы. Выпустив с пальцев искристую магию, Рион осторожно стал срезать с ее помощью выбранные цветы. Мужчина торопился, он очень хотел принести букет свежих роз до пробуждения Мирабель в ее комнату.
Искристая магия очень быстро срезала зеленые, упругие ножки роз, затем подхватывала цветок и отправляла в руки художника. Когда собрался огромный букет, Рион почти бегом направился в комнату Мирабель. Окна комнаты были закрыты, но обходить через главный вход было далеко, а потом та же магия пришла вновь на помощь. Искорки прошли насквозь стекло и откинули щеколду, не потревожив охранную магию дворца.
Рион распахнул створки, впустив свежий утренний воздух в спальню, и направился к кровати. Он протянул руку к белым розам, стоящим в вазе, но был остановлен легким вздохом Мирабель. Девушка начала просыпаться. Тогда художник не стал тратить время на то, чтобы заменить цветы, а просто широким жестом разбросал их по кровати, полам.
— Рион, — тихо произнесла Мирабель, распахнув глаза.
Ей не показалось странным то, что мужчина утром оказался в ее спальне. Девушка пока еще не проснулась, и реальность предстала перед ней продолжением волшебного, цветного сна, сильно похожим на явь. Потому жест Риона, осыпающего ее розами показался вполне уместным.
— Благословят тебя боги, Мирабель, — нежно проговорил мужчина и присел на край кровати, не в силах покинуть комнату в этот миг пробуждения любимой.
— Ты принес розы, — улыбаясь, произнесла герцогиня и взяла один из красивых, сочных и пьяняще пахнущих цветов, чтобы поднести его к лицу и вдохнуть аромат. — Ай! — тихо выдохнула девушка, уколовшись об острый шип розы.
Она поднялся ранку на пальце ко рту, и прикусила губами.
— Позволь я, — забрал пострадавшую руку Рион и поцеловал уколотый пальчик.
То, что кровь была темно-багрового цвета, мужчина не стал говорить, лишь отметил про себя и постарался сделать вид, что ничего страшного не произошло. Увы, проклятие очень быстро набирало силу и кровь не только у герцога меняла цвет, но и у Мирабель.
Только почувствовав губы художника на своей руке, герцогиня окончательно проснулась и поняла, что во время ее пробуждения мужчина находился в ее комнате. Смутившись и постаравшись разделить сон от реальности ее окружающей, Мирабель стала натягивать на грудь покрывало. Все же кружевная, ночная сорочка не лучшая одежда для приема мужчины, не являющегося твоим мужем.
Рион заметил смущение и выступившую краску на щеках красавицы, но оторваться от перецеловывания пальчиков не мог. Перевернув ладошкой кверху кисть руки, он прижался губами к линиям долгим поцелуям. Внимательный взгляд мужчины заметил вспыхнувшую искорку в глазах девушки. Мирабель попыталась забрать свою руку, но Рион придержал и прошелся короткими поцелуями по ладошке вверх к внутренней стороне предплечья.
— Рион! — предупреждающе воскликнула Мирабель, потому что мужчина явно не собирался останавливаться.
— Да, Мирабель, — проворковал художник, отрывая губы от ароматно пахнущей кожи девушки.
Она была слишком притягательна, чтобы отрываться от такой желанной и любимой женщины. От Мирабель пахло сладостной негой после сна, Рион лишь ждал малейшего намека, чтобы вновь начать наступление на красавицу. Для опытного любовника этот призыв необязательно было слышать в словах, художник мог рассмотреть в жесте, во взгляде, взмахе ресниц.
— Рион, уходи, — Мирабель произнесла жестким тоном эти слова и отобрала руку.
Она была взволнована и держалась изо всех сил. Нельзя, невозможно им быть вместе. Она замужем и Рион друг ее мужа. Это непростительно то, что художник утром находиться в ее спальне.
— Мирабель,… - со вздохом начал говорить Рион.
— Уходи, — более жестко произнесла герцогиня и натянула покрывало еще выше, закрыв почти пол лица.
Художник вздохнул и не очень охотно поднялся с кровати.
— Встретимся за завтраком? А потом нужно начинать писать портрет, — спокойно произнес Рион, не показывая своего отчаяния от слов и тона Мирабель.
Художник спокойно вышел из дверей спальни герцогини, совершенно не беспокоясь, что может кого-то встретить в этот момент. Именно этим кто-то оказалась Рита. Девушка в таком изумлении уставилась на лорда художника, что пройти мимо этой молчаливой статуи не было никакой возможности.
— Пусть хранят вас боги, — усмехнулся Рион реакции девушки.
— Пусть светит солнце вашему дому, — автоматически ответила Рита.
Художник больше не стал задерживаться и быстро ушел по коридору. Горничная проводила взглядом высокую фигуру и нажала на ручку двери. В тот самый момент, как она вошла в спальню своей госпожи, Рита жадным взглядом уставилась на герцогиню. От ее внимания ничего не укрылось: открытое окно с трепещущими занавесками, яркие розы раскиданные по кровати и полам, а еще бледная и смущенная Мирабель, укрытая покрывалом по самые глаза.
— Пора вставать, госпожа, — произнесла любопытная девушка.
— Рита, мы не целовались! — начала тихо смеяться Мирабель.
— Так, а я что… — замялась горничная, понимая, что самый волнительный вопрос у нее украли и ответили совершенно не так, как она ожидала, — Но розы лорд художник принес?
— Рион, — согласилась герцогиня, — Только глаза открыла, а он их здесь рассыпает. Собери, пожалуйста, а то я уже успела уколоться.
— Хорошо, — тут же охотно согласилась Рита.
Девушка сноровисто и умело собирала колючие цветы, ни разу не уколовшись, сказывалась практика по устроению роз от поклонников Мирабель в вазы.
— Какое замечательное утро! — радостно произнесла герцогиня и встала с постели.
— Я бы тоже радовалась утру, если бы оно вот так начиналось, — тут же охотно согласилась верная помощница, — Как вы себя чувствуете?
— Прекрасно. Завтрак готов? — присела у зеркала Мирабель, послушно отдавая свои волосы в руки горничной.
— Только осталось подать. Повар очень рад вам услужить, — подтвердила Рита.
— Очень хочется есть, — радостно сообщила герцогиня.
— Можете выходить, вы готовы, — произнесла горничная, оглядывая придирчивым и опытным взглядом свою госпожу.
— Остался только последний штрих, — произнесла Мирабель и потянулась к розам в вазе, подаренными сегодня Рионом, — Приколи одну к платью.
Сегодня на юной герцогине было искрящееся желтое платье, против вчерашнего темно-зеленого. Солнечный день, прекрасное настроение просили праздника, а потому выбор пал на нарядное, летнее.
Рита отрезала ножку розы нужной длины и приколола в этот раз цветок к лифу платья. Розовый бутон оттенял пухленькие губки герцогини, и летний образ прекрасной девушки был закончен.
Каштановые волосы локонами спадали на плечи, лишь на затылке закрученные в небольшой узел, украшенный шелковой лентой в тон платья. Розовые щечки и улыбка на лице Мирабель завершали весь облик.
