На первый взгляд уловка с пополнением резерва прошла удачно. Наследник был впечатлён способностями Берти и явно расстроен из-за Даниэль.
И что он мог найти в её бледной внешности? То ли дело Альбертина — яркая, сочная, притягивающая взгляд! Да когда она проезжает с Берти в открытой коляске по улицам, все встречные мужчины — теры, тьеры и простолюдины — головы сворачивают и глаза вывихивают!
Нет, у наследника плохой вкус! Придётся заняться им вплотную. Конечно, после того, как Берти станет его женой и принцессой! А пока…
Ещё и этот… граф де Верлари. Тоже с отвратительным вкусом, раз обратил внимание на бесцветную Дани. И дополнительная головная боль для матери будущей принцессы — уж он точно заглядывать тёще в рот не станет!
Поэтому надо продумать, как отбить у него желание даже смотреть в сторону Даниэль.
Мысли снова перепрыгнули на артефакты.
Слабым моментом в плане графини являлось полное неумение Альбертины чувствовать силу, видеть потоки и понимать, сколько она передала или получила. Дочка могла вернуть сестре гораздо больше, чем требовалось для демонстрации, и тем самым ослабить себя…
Ей, матери, пришлось не только отвлекать на себя внимание наследника, но и следить за состоянием Даниэль. Ловить момент, когда с лица младшей дочери уйдёт восковая бледность, но ещё не появится румянец.
Балансировала на грани, но справилась!
Какое счастье, что создатель артефакта особым заклинанием надёжно скрыл его возможности! Все видят простые украшения, не ощущая в браслетах никакой иной магии, кроме защитной. По умолчанию, эту драгоценность невозможно украсть или потерять. И заодно артефакт страхует хозяек от мелких неприятностей — порезов, ссадин, пролитых на себя жидкостей…
Графиня нахмурилась, вспомнив, сколько ей пришлось потратить сил, времени и денег на его поиски.
Кто ж знал, что магия рода её мужа окажется настолько привередливой? С сыном-то всё обошлось — родился первенцем, никаких неприятных сюрпризов не случилось! А они с его отцом так переживали! Но магия рода безоговорочно приняла младенца и одарила мальчика, как положено.
Но долгожданной и заранее бесконечно любимой доченьке не повезло. Почему родовая магия её отвергла?!
Одни и те же родители, но сын получил всё, а дочери достались жалкие огрызки, будто она в семье не первородная, а третья или четвёртая девочка!
Как она, мать, тогда испугалась!
К счастью, муж ничего не понял, а королевский майстер — маг, подтверждающий рождение очередного аристократа — никакого подвоха не заметил. Хотя, что он мог заметить-то? Магия в ребёнке есть, хоть и отзывается слабо, принадлежность к роду Маритт подтвердил семейный артефакт, а что до дара… Так майстер тут же сам и привёл ей примеры, когда родовая магия раскрывалась не сразу после рождения, а спустя два-три года. И посоветовал просто подождать. Ну или срочно родить первородной девочке сестру.
Все знают, что каждый новый маг в первые минуты после рождения может объединять свои каналы с каналами кровного родственника одного с ним пола. А поскольку младенец всегда рождается здоровым и не только остаётся таковым в первые полчаса жизни, но и способен исцелять простым прикосновением, то этим способом иногда пользуются семьи, где старший ребёнок с возрастом получает проблемы с магией или физическим здоровьем.
Важно не пропустить момент, ведь он длится всего пару минут. Но этого времени вполне хватит, чтобы второродная дочь смогла исцелить старшую сестру, дав толчок к развитию её силы.
Майстер посоветовал это, засвидетельствовал рождение Альбертины, и покинул замок Маритт.
А через пару часов вернулся граф и узнал, что супруга разрешилась от бремени.
Графиня осторожно сообщила мужу, что дочь немного запаздывает с открытием дара, и майстер порекомендовал не волноваться, а просто набраться терпения и подождать. В конце концов, Берти родилась первой девочкой, в ней течёт кровь де Маритт, и магия рода просто не может в ней не пробудиться!
Но, то ли муж сам помнил о целительной силе новорождённого, то ли ему кто-то подсказал (узнать бы — кто? — заплатила бы любые деньги, чтобы отправить советчика к предкам!) и настоял на рождении ещё одного ребёнка.
Шарлота, едва оправившаяся от родов, пыталась негодовать, скандалить, напоминать об уговоре, который супруги заключили перед брачным обрядом.
— Сын и дочь! — кричала графиня. — Я обещала двоих разнополых детей, и я их родила! Разве моя вина, что магия твоего, Бруно, рода, почему-то не спешит проявляться в нашей дочери? Майстер сказал подождать, мы так и поступим!
— А если кто-то узнает? — супруг не собирался отказываться от своего плана. — Или дар, отведи Молчаливый, так и не развернётся?! Ты родишь ещё одну девчонку, и это не обсуждается! Полгода не буду тебя трогать, а потом приступим.
Известно, что выносить и родить первых двух детей довольно легко, конечно, если отец детей не принадлежит к правящему роду. Но каждая новая беременность проходит тяжелее, чем предыдущая.
Большинство знатных семей ограничиваются сыном и дочерью, разумно рассуждая, что наследники есть, так зачем заставлять женщину мучиться? Тем более что второродных и третьеродных в обществе не жалуют, ведь они, как правило, почти не имеют магии. Но если нужна дочь, а рождаются сыновья, или наоборот, родили наследницу, ждали мальчика, а Молчаливый раз за разом посылает девочек, тогда несчастной жене приходится страдать, пока не родится дитя нужного пола. Или пока мать семейства не протянет ноги, потому что не все мужья разрешают жене прерывать беременность, если плод окажется не того пола.
Умирать так рано Шарлота не собиралась, как и испытывать все тяготы дополнительного материнства. Но муж не оставил ей ни шанса!
Чтобы пресечь возможные слухи, ведь скоро любой маг заметит, что Альбертина пуста, как перевёрнутый кувшин, граф увёз жену и новорождённую дочь из столицы, и поселился вместе с ними в одном из дальних поместий.
Только граф, графиня, Альбертина и пятеро самых преданных и проверенных временем слуг.
Два года в почти полной изоляции! Два года унизительного исполнения супружеского долга, два выкидыша — спасибо, что успела прихватить с собой артефакт, определяющий пол ребёнка в утробе матери, и запас зелья «от детей»! И наконец родилась она — вторая дочь!
Ещё до родов мать возненавидела её всей душой — за муки, которые пришлось претерпеть, за разочарования, когда получались мальчики, и ей приходилось от них избавляться. За липкие ласки графа…
После родов ненависть только усилилась. Как смела второродная родиться крепче сестры?! Крепче и одарённее.
Это было так несправедливо, так неправильно! Её красавица Берти, надежда и гордость рода оказалась магически слабее второродной! Той, которая своим рождением подорвала здоровье и красоту матери…
И ладно бы, Даниэль исцелила Альбертину, но она лишь чуть-чуть поправила старшей сестре каналы и передала немного родовой магии.
Теперь никто не мог бы сказать, что у наследницы нет семейного дара, но и только. Кастовать Берти не могла — дар почти не отзывался, а из резерва сила уходила с такой скоростью, словно девочка работает с заклинаниями седьмого уровня…
Между тем второродная дочь, словно в насмешку, легко жонглировала магией.
Карета остановилась, графиня выглянула в окно и вполголоса выругалась — пока она витала в мыслях, их таки обогнали два экипажа, и теперь чтобы успеть к моменту выхода Даниэль, ей придётся идти пешком. Да не просто идти, а почти бежать, лавируя между подъёзжающими колясками.
— Тира, за мной! — приказала она служанке, подхватила юбки и храбро бросилась в путь, тут же только чудом избежав лошадиных копыт.
Пока ей помогли подняться, пока служанка, охая и причитая, приводила в порядок запачканное платье и поправляла госпоже шляпку, пока она, слегка прихрамывая, добралась до парадного входа, экипаж принца уже исчез, как и его пассажиры.
Единственное, что графиня успела увидеть, как вверху лестницы, у самого входа во дворец, мелькнула белокурая головка младшей дочери, рядом с ней камзол брусничного цвета — граф де Верлари. И следом — Альбертина под руку с принцем.
