красуются новой обивкой и позолотой на кривых ножках.
И посреди всего этого великолепия, прямо на ковре, кучей свалены наши свёртки с покупками.
— Алиска! Смотри!
Девочка осторожно отлепилась от меня и медленно повернула голову.
— Дона Света… это как?
Она слезла с моих рук, медленно подошла к стене и осторожно прикоснулась к ней. Стена стояла как каменная, не мерцала и не сотрясала воздух. В общем, вела себя так, как полагается приличной стене в обычной комнате.
Я осторожно поднялась с пола и оценила ущерб, нанесённый мне во время этого безумства. Ныло колено, стреляло в поясницу, шумело заложенное ухо. В целом, всё более-менее, учитывая тот бедлам, что творился вокруг. Выпью таблетку обезбола и нормально будет.
Алиска уже во всю прыть носилась по комнате и трогала всё подряд.
— Детка, ты будь осторожнее, мало ли что…вдруг этот странный трындец опять вернётся.
— Не вернётся, дона, это, кажется, ты наколдовала.
— Я? – я удивлённо уставилась на Алиску, радостно скачущую по дивану, — я колдовать не умею… совершенно.
— Ну, ты же сказала, — Алиска остановилась, подняла руку вверх и передразнила меня, — «пусть спальня станет чистой и отремонтированной»! Вот она и отремонтировалась!
— Да нет! Это совпадение, или кто-то другой наколдовал! Я не могу… не умею! Это не я!
Я отчаянно отрицала свою причастность к произошедшему, а потом меня аж тряхнуло от озарения. Я вспомнила белую пыль у старосты и слова герцога «Магиня». Может и вправду я того… этого? Волшебница, в смысле.
Надо проверить.
Я поискала глазами половник – он лежал рядом с кучей свёртков – взяла его в руки и тихонько выскользнула в холл. Тут, к моему большому сожалению, бардак ни на йоту не изменился.
Я огляделась. Выбрала подходящее место, встала, вытянула перед собой половник, откашлялась и торжественно произнесла:
— Властью, данной мне управлением записи актов гражданского состояния, молочной шоколадкой с орехами и спящим Зверем Миров, великим Ктулху, повелеваю! Пусть холл станет чистым и отремонтированным! Сим-салабим –ахалай –махалай!
Я взмахнула половником…и присела на корточки. Не понравилось мне падать на колени. Больновато, да и возраст не тот, чтобы такие головокружительные и коленодробительные антраша выкидывать.
Подождала, а потом начала оглядываться.
Всё осталось по-прежнему. Нигде не замерцала облупленная штукатурка, не заходил ходуном пол, не самоликвидировался хлам.
— Может я чего не то сказала, — пробормотала я себе под нос, поднялась, снова вытянула поварешку и повторила заклинание, — Властью, данной мне управлением записи актов гражданского состояния, молочной шоколадкой с орехами и спящим Зверем Миров, великим Ктулху, повелеваю! Пусть холл станет чистым и отремонтированным! Сим-салабим –ахалай –махалай!
Ноль. Ни-че-го! Совсем.
Я потыкала в воздух поварёшкой, снова прошептала «Сим-салабим», опять помахала половником и, чувствуя себя последней идиоткой, поплелась в комнату.
— Магиня, ага, конечно! И с чего я это взяла? – разочарованно пробормотала я себе под нос.
Алиска уже вовсю хозяйничала в спальне. Она достала свежую простыню и натягивала её, довольно кривенько, на диван.
— Хозяйничаешь? – я устало опустилась на второй диван.
— Ага! Всё-таки ты волшебница, дона! – Алиска обернулась и заулыбалась, — я вот прям сразу это поняла!
— Нет, детка, ты ошибаешься. Я не волшебница. Я только что проверила. Пыталась холл заколдовать.
— И чего? – Алиска замерла в ожидании.
— Ничего. Вот вообще. – я вздохнула и встала с дивана, — так что придётся нам как-то без волшебства всё делать.
— А вот это всё, как тогда?
— Не знаю. Может домовой сжалился и наколдовал. Давай быстренько застелим себе постели и отправимся отмываться. Ужин скоро будет готов.
Мы расстелили чистые простыни, достали новенькие подушки, натянули на них белоснежные наволочки. На красные ватные одеяла надели пододеяльники, украшенные вычурным рисунком.
Свёртки аккуратно сложили в шкаф, распотрошив только те, где были новые наряды. Алиска выбрала изумрудное платье с белой рубашкой и симпатичные тёмно-зелёные туфли. Я – своё единственное, пока, белое платье от доны Розы. Развесили их на дверце шкафа, чтобы отвиселись к утру.
Домашние платья, для себя и Алиски, я тщательно вытряхнула, чтобы разгладить складки и повесила на спинку дивана. С утра будем хозяйничать в обычной одежде, а если в город соберёмся – то нарядимся, как приличные дамы.
Нечего ходить, как оборванки.
*****
Алиску я отправила в баню, готовиться к купанию, а сама наведалась на кухню, чтобы проверить, как дела у нашего ужина.
Котелок тихонько булькал и благоухал на всю ивановскую.
Полотенцем, осторожно, чтоб не обжечься горячим паром, я сняла крышку, положила её на стол. Взяла нож и аккуратно приподняла тарелку с овощей, выпуская излишки пара. Аромат стал сильней, а у меня потекли слюнки и заурчал желудок, напоминая о себе.
Я убрала тарелку и оценила готовность блюда. Нежные овощи, окружённые аппетитным соком, определённо были готовы к немедленному употреблению.
Я облизнулась и проглотил слюни. Не время для еды! Надо помыться, а то потом сил не будет доползти до бани. А мне ещё Алиску отмывать.
Я переставила котелок с огня, достала зелень и мелко покрошила её ножом, аккуратно сгребла, а потом высыпала на дымляму и сразу накрыла крышкой.
Пошарилась в завалах посуды, отыскала наименее чумазую сковороду, небольшой тазик, в котором можно месить тесто, пару тарелок, ложки и сунула их под воду, намереваясь отмыть. Огляделась в поисках «Очистина», а потом вспомнила, что чудо-средство осталось в бане.
— Блин, растяпа, — побранила я сама себя и отправилась в баню.
Дверь была плотно прикрыта. Я постучала и спросила:
— Можно?
— Входи, дона Света! – раздался приглушённый голос Алиски.
Я открыла дверь и шагнула в клубы пара.
— Правда здорово, — откуда-то раздался голос Алиски.
Я помахала руками, разгоняя пар, и увидела Алиску, сидящую в чане полном горячей воды.
— Это банник расстарался, — похвасталась довольная девочка и нырнула в чан с головой.
Хм, банник, значит. Это хорошо. Я то думала, что воду придётся греть в тазу и поливаться по чуть-чуть, а тут настоящая ванна с горячей водой. Прямо Сандуновские бани в отдельно взятом доме.
— А чего он так расстарался? – спросила я девочку и вытащила розовый кусок мыла с полки.
— В благодарность за порядок, — булькнула Алиска и снова нырнула с головой. Кажется, она теперь рыбка.
— Держи, — я протянула ей кусок мыла.—Отмывайся пока, а я доделаю ужин и приду тебя домывать.
— Хорошо, дона, — девочка
