Но чудес не случается, особенно если они неугодны магам.
Только я успела это подумать, как снова появился мой кинжал. На этот раз, кроме записки, к нему были прикреплён массивный перстень-печатка. Рисунка я разобрать не смогла, что-то непонятное.
«Надень перстень на руку и представь, что его не существует, — гласила записка. — Он исчезнет, но ты не пугайся. Сделай вид, что ничего не изменилось и, когда выйдешь из-под крыши, представь, что поворачиваешь перстень вокруг пальца. Не торопись, надо, чтобы в этот момент к тебе никто не прикасался».
Я была не в том положении, чтобы спорить. Едва успела выполнить первую часть инструкции, как почувствовала знакомое влияние парализующих чар. Как я от них устала!
Ничего, теперь уже скоро. Теперь уже отдохну.
Маги так и не рискнули дать мне свободу движений, поэтому несли меня на руках через весь город к площади. Толпа знала об отношении устроителей зрелища ко злу во всех его проявлениях. Поэтому торжественный ход обошёлся без плевков, камней и тухлых овощей. Всё было чинно, мирно и благородно. Белые волшебники вершат казнь над демоном, принявшим человеческий облик. Не шумите, люди, лучше простите исчадью преисподней то зло, которое оно причинило одним своим присутствием — как белые прощают свои прохудившиеся кошельки.
Сильно подозреваю, что отсутствием плевков я была в большей степени обязана тому, что меня несли, по какой-то дурацкой традиции, сами волшебники Ордена. По очереди. А горожане были не дураки, понимали, что маги любого цвета в гневе очень страшны и боялись ненароком промахнуться.
Всю дорогу я не могла выбрать момент, чтобы воспользоваться подарком Рефа. Интересно, что в нём — спасение или мгновенная смерть?
Наконец меня поставили на эшафот и герольд принялся зачитывать приговор, подробно перечисляя мои злодеяния. Честно скажу, эта речь меня тронула. Я и не думала, что столько успела сделать за какой-то месяц. Как там Реф писал? Мысленно повернуть вокруг пальца? А в какую сторону?
Невидимый перстень жёг огнём. Или мне это казалось от волнения, не знаю. Мне всё никак не удавалось сосредоточиться и представить себе нужное движение. Наконец герольд дочитал приговор и воззрился на меня. Кажется, мне предоставлялось последнее слово. Стало тихо.
Я разомкнула пересохшие губы. Надо постараться, это ведь просто!
— Прощайте, — тихо произнесла я охрипшим от крика голосом. И всё-таки повернула перстень. Толпа разочарованно взвыла, когда с тихим хлопком я растворилась в воздухе.
Следующее, что я увидела, был уже знакомый учебный зал в замке чёрного чародея. Сам чародей стоял недалеко от того места, где я появилась и с интересом смотрел на меня. Чуть поодаль стоял Реф. При виде его я почувствовала, как на глаза навернулись слёзы.
— Неплохо, — прокомментировал моё появление чёрный маг. — Ты отлично справился! Кажется, с ней всё в порядке. Похудела, осунулась, но это неудивительно после всего произошедшего. Первое время понадобятся успокаивающие заклинания, но не переборщи. Когда она совсем оправится, можешь продолжить исследования. Раньше не стоит.
Я молчала — привыкла уже за неделю пребывания в тюрьме молча ждать, пока мою участь решают другие.
Реф покорно кивнул.
— Я вас оставлю, — как ни в чём ни бывало продолжил чародей. — Думаю, вам есть что обсудить.
И исчез. Реф какое-то время просто стоял и смотрел на меня, а потом открыл рот.
— Дура!
Я не ответила, но это его не успокоило. Видимо, многое накопилось за месяц с лишним разлуки, отстранённо подумала я.
— Кретинка! Идиотка! Как ты могла? Зачем ты бросила всё и сбежала из замка?!
— Ты предал меня, — хрипло ответила я. Кажется, Рефу очень не понравился мой голос — он подскочил, как ужаленный, а в глазах появилось неподдельное беспокойство.
— Я?! Тебя?! Да что ты несёшь?!
— Ты. Меня. Предал, — упрямо ответила я. — Я слышала утром, как ты разговаривал со своим учителем. А говорил, что будешь скрывать от него.
— Я поклялся, что защищу тебя, — зло ответил колдун. — От любой опасности. Когда всё обдумал, связался с учителем. Мы не продержались бы долго, скрываясь от него. А он никогда не стал бы прерывать мой эксперимент, не узнав о результатах. Ты была бы в полной безопасности.
— Я не верю.
— Дура!
Он прошёлся по залу, потом повернулся ко мне.
— Почему ты мне ничего не сказала? Почему ни о чём не спросила? Почему сбежала?
— Я видела, что ты предал меня. Зачем мне было оставаться и чего-то ждать?
— Дура! Я клялся, что защищу тебя, — с каким-то отчаянием повторил Реф. — Я дал тебе слово — слово дворянина! А ты!..
— Я не верю тебе, — снова произнесла я. — Грош цена твоему слову, колдун.
Его лицо исказилось в яростной гримасе.
— Я бы заставил тебя ответить за это, — прошипел он. — Некому не позволено усомниться в клятве дворянина! Тебя извиняет только то, что ты была на волосок от смерти, иначе…
Тут я не выдержала. Я всё могла стерпеть, но увидеть на любимом лице ненависть…
Колдун тоже не выдержал. Он забыл снять с меня парализующее заклинание белых, и я так и рыдала, неподвижно стоя столбом. Зрелище, полагаю, было жуткое, не мудрено, что Реф бросился меня утешать и успокаивать.
За что-то просил прощения, что-то обещал, в чём-то торжественно клялся, о чём-то расспрашивал. Я ничего не понимала, только рыдала, уткнувшись ему в грудь, и беспрестанно повторяла его имя.
Реф приложил все усилия к тому, чтобы привести меня в чувство. Заботился, отпаивал успокаивающими, не отходил ни на шаг и всячески старался развеселить. То ли он тайком применил свою магию, то ли причиной было моё крепкое здоровье, но я быстро пришла в себя и снова научилась смеяться. Первое время мне казалось, что у меня это никогда больше не получится.
Учитель Рефа сначала предоставил ему долгожданные «каникулы» — если считать отдыхом выхаживание больной невесты. Потом, когда я перестала бояться одиночества, стал привлекать ученика к занятиям. На меня чародей смотрел без всякой злобы, словно и не я была членом самой ненавидимой магами гильдии.
Реф открыл мне, что именно его учитель пытался добиться у «белых» моей выдачи. Когда меня не сумели найти с помощью магии, они решили, что я могу спрятаться в ближайшем городе, тем более что Реф точно знал: денег на дальнюю дорогу у меня не было. Чёрному магу прочёсывать город белых немножко не с руки, поэтому волшебники просто ждали. И дождались. К сожалению, белые были слишком порядочны, чтобы отдать чёрным магам кого бы то ни было — а на деле боялись отдать враждебному Ордену преимущество в извечном соперничестве.
