— Вот только не надо меня пугать, — вежливо попросил я. — Человек и без того пережил страшный стресс. А потом, что тут такого — ну, убил и убил. В конце концов, он напал на меня первым, этот волосатый мишка. Может, он вообще не из ада, а просто проходил мимо и захотел навестить красивую девушку.
— Это не смешно, Вадимир. Если бы ты не был атлантом, то не устоял бы в схватке. Сейчас твои силы умножились, но и темного в твоей душе стало больше. И никто не знает, куда приведет тебя бушующий в твоей крови ад.
Ох уж эти мне пророчицы! Сказала бы честно, что приревновала меня к Маргарите. Испугалась, что рыцарская дочка уведет у нее ухажера. И, между прочим, было чего бояться. Честно скажу, явись ко мне Маргарита еще раз, я бы не устоял. А то получилось всё как-то не по-людски и вопреки всем сказочным канонам. Приехал странствующий рыцарь в замок, убил чудовище, а хозяйка так и осталась девственницей. Черт знает что! У меня всё с самого начала не заладилось. Ну, какой нормальный рыцарь возьмет себе в оруженосцы женщину? Ведь сразу же пропадает стимул к подвигам. Зачем их совершать, если плодами побед будет пользоваться кто-то другой? Единственным моим приобретением в замке Руж помимо царапин на теле было седло. Я выпросил его у Жака, и теперь восседал на спине своего гнедого со всеми удобствами. Прямо орел, а не человек. Мне только копья не хватало, чтобы потрясти своими подвигами Вселенную. Свой меч я, правда, подобрал, но большого доверия к нему у меня не было, в самый неподходящий момент он предательски выскользнул у меня из пальцев.
— Это потому, что ты плохо им владеешь.
— Допустим. Но тогда тем более глупо таскать его у пояса или за спиной. Проще выбросить или подарить какому-нибудь нуждающемуся коллеге.
— Этот меч заговоренный и способен стать всесокрушающей силой только в твоей руке.
Всё-таки, согласитесь, Наташка странная девушка и вдобавок жутко суеверная. Хотя для человека, родившегося до нашей эры, подобный недостаток, скорее всего, простителен. Но сам-то я человек просвещенный. Я даже в Бога не верю, а мне приходится сражаться с исчадиями ада. Неужели нельзя было подобрать для столь важной миссии романтически настроенного юношу, грезящего о рыцарских турнирах, подвигах и приключениях. Так нет, выбирают именно меня. Человека циничного, пожившего и много чего повидавшего. Абсолютно чуждого романтике и пресытившегося подвигами.
— Я всё же не понимаю, как ты, мудрая львица, так хорошо сохранилась, прожив столь устрашающе длинную жизнь.
— По-твоему, двадцать лет это много? — искренне удивилась Наташка.
— Хочешь сказать, что ты родилась в конце двадцатого века, на заре перестройки?
— А что такое перестройка?
— Темнота. А еще в институте учишься. Я чертову уймищу денег вбухал в твое образование, и выходит, зря.
— Я родилась в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году, ровно через десять лет после твоего рождения.
— А как же ты оказалась на острове Буяне?
— Всё дело в генах. Мой генетический код стопроцентно совпал с генетическим кодом некой Светланы, жившей несколько тысяч лет назад. Вот и произошло замещение.
— Выходит, ты не дочь Варлава?
— Генетически я его дочь, точнее, я дочь Варлава, жившего очень давно, но фактически у меня другие папа с мамой.
— Они живы?
— Нет. Они погибли, когда я была ребенком.
— А кому и зачем всё это понадобилось?
— Всё дело в атлантах, которые просчитали ситуацию на тысячи лет вперед.
— Но это же бред! Почему мы с тобой должны участвовать в эксперименте, истоки которого теряются где-то в глубине веков?
— Не знаю, — раздраженно отозвалась Наташка. — Я попала в храм Йопитера, когда мне было всего четыре года. Это теперь мой мир.
— Но этого мира не существует! Мы с тобой купаемся в чьих-то глюках. Ни в Российской Федерации, ни за ее пределами нет никакого острова Буяна. Это фантом, мираж.
— Ты не прав, Вадимир, остров Буян существует. Просто это другой мир. Здесь свои законы развития, весьма отличные от наших. И обновление населения здесь происходит не так, как оно происходит в других местах. Все, кого мы видим вокруг, это люди, живущие сейчас и жившие когда-то.
Честно говоря, у меня от Наташкиных объяснений ум за разум зашел. Твердо я уяснил только одно: дело мне приходится иметь с вполне земной, реальной женщиной, которую покойные папа с мамой назвали Наташей, а вот Светланой она стала уже здесь, на острове Буяне. Следовательно, я тоже был рожден от вполне обычного отца, гражданина Советского Союза, который по своим генетическим качествам совпал с каким-то древним Аталавом, что, вероятно, сильно отразилось на его судьбе. Свои размышления вслух я завершил вопросом:
— Я прав?
— Скорее всего да. Но возможны варианты.
Я был удовлетворен этим ответом. И даже воспрянул духом. Пусть вам это покажется смешным, но мне не хотелось быть сыном человека, родившегося бог весть когда. В древнюю эпоху. Всё-таки я со всеми своими привычками и мировоззрением человек обычный, на исключительность не претендующий. И если я по своим генетическим качествам совпал с каким-то типом, называвшим себя атлантом, так это чистая случайность, и никакой моей вины в этом нет. Играть по написанным кем-то в неведомую эпоху правилам я не собирался.
— В конце концов, моя жизнь принадлежит только мне, и только я могу распоряжаться ею по своему усмотрению, — заявил я.
— А как же долг? — остудила мой пыл Наташка.
— Долг у меня только перед Людмилой, а на твоих атлантов я чихать хотел. Плясать под их дудку я не стану.
Ночь, к счастью, выдалась лунной и звездной. Что позволило нам с Наташкой продолжить путь в относительно комфортабельных условиях. За предыдущий день я попривык к верховой езде и теперь практически не испытывал особых неудобств от подобного способа передвижения. Правда, не беру на себя смелость утверждать, что не выпаду из седла, если моему гнедому придет на ум помчаться галопом, но его легкая рысь уже не оказывала на меня пугающего действия. Впрочем, гнедому, видимо, некуда было спешить, поскольку из всех аллюров он предпочитал шаг.
На исходе ночи мы очутились подле постоялого двора. С замком Руж он, разумеется, не шел ни в какое сравнение, более того, своим унылым и затрапезным видом мог отпугнуть даже очень неприхотливого путника. Но накормить нас и наших лошадей здесь всё-таки должны были. Во всяком случае, я на это очень надеялся, поскольку принадлежу к когорте людей, которые предпочитают питаться регулярно, а не от случая к случаю.
Впопыхах и с большой голодухи я упустил такую важную деталь, как деньги. Но Наташка потрясла у меня перед носом довольно увесистым кожаным мешочком, в нем что-то обнадеживающе позвякивало. Подивившись ее предусмотрительности, я решительно толкнул дверь неказистого строения, вросшего в землю чуть ли не по самые окна.
