— А что с их имуществом? — Нынче ночью Дохляк был полон вопросов, а Круца был только на три четверти полон элем.
— Они жрецы — ну какое у них имущество… — Да не жрецы! — перебил Дохляк. — Мертвые!
Круца толкнул дверь таверны и вошел, затягивая за собой Дохляка.
— Ты сегодня какой-то слишком кровожадный, по-моему. Пойдем выпьем и положим конец всем этим покойницким разговорам.
Но разговоры о мертвецах не закончились. Беседа продолжилась позже этой же ночью, когда Круца уселся на топчан в комнате Дохляка, а сам хозяин валялся на груде подушек, сваленных на полу. Теперь Круца был под завязку залит пивом и более терпим к вопросам Дохляка — до разумных пределов.
— Вот люди умирают, — начал Дохляк, — и куда деваются их вещи?
— Я не знаю, — ответил Круца. — Кого-то грабят, прежде чем тело успевает остыть. Тех, кто тихо умирает в кругу семьи, освобождают от всего имущества любимые родственнички.
— А остальные?
— Остальные? Я думаю, жрецы Морра собирают их имущество и раздают его плакальщикам. А если некому отдать, наверное, это добро оседает в сундуках Храма, а то и V самого Графа. Или следует говорить «у твоего прославленного родителя»? — вдруг сказал Круца и, расхохотавшись, вскочил с топчана и высунулся в окно. Отсмеявшись, вернулся на место и тут же заснул, захрапев прерывистым пьяным храпом, прежде чем Дохляк успел задать ему очередной вопрос.
Утром, как ни странно, Круца смог вспомнить достаточно из вчерашних разговоров, чтобы предупредить Дохляка.
— Если ты задумал грабить мертвецов, подумай еще раз! — твердо сказал он. — Мертвых уважают все, кроме самых отъявленных подонков, человеческих отбросов, которые наживаются на разорении могил. Проклятые извращенцы, в них нет ничего человеческого. Они одиноки, потому что недостойны дружбы.
— Конечно, — сказал Дохляк.
— Недостойны дружбы, Дохляк, — повторил Круца. — Если я хоть краем уха услышу, что ты ограбил хоть один труп, ты для меня больше не существуешь! Я уверен, ты не очень хочешь этого.
Дохляк уставился в пол.
— Ну, понимаешь, все равно же труп ничем владеть не может… — начал он, но тут Круцу прорвало.
— Недостойны дружбы, Дохляк! — процедил он сквозь сжатые зубы, держа щуплого парня за отвороты куртки так, что тому пришлось подняться на цыпочки. — Недостойны!
Круца продолжал работать, и его управление талантом Дохляка обеспечивало ему процветание. Это был замечательный месяц. Два-три раза в неделю пройтись вдвоем по рынку и другим частям города, где собираются толпы, а к вечеру их можно найти за столом в какой-нибудь таверне. Однажды Круца затащил Дохляка в «Приют Странника», но юнцу там не понравилось, и они быстро ушли.
— Я видал медведей, когда жил в лесу с теткой, — объяснил Дохляк. — Это были довольно дикие и безвредные твари — конечно, если ты уважаешь их.
Круца покачал головой. Парень точно был не от мира сего.
Дохляк пообещал Круце, что не будет грабить мертвых, хотя и не понимал, как это вообще можно называть воровством, тем более — самым мерзким из всех преступлений.
Он и не собирался обирать трупы, в чем его заподозрил Круца, но его просто приворожили тележки и дроги, катящиеся по Мидденхейму со своим мертвым грузом. Иногда труп сопровождал солидный мужчина в храмовой рясе, успокаивая осиротевших родичей, задавая вопросы или склонившись над дрогами. Порою дроги везли люди в длинных коричневых рясах, иногда по двое, чаще — поодиночке. Иной раз он видел, как труп, взваленный на первую попавшуюся под руку тачку, везет стражник, а однажды Дохляку довелось увидеть, как тело вез Белый Волк-Храмовник, сказочно великолепный в своих доспехах.
Дохляк стал ценителем хорошей погребальной церемонии. Он побывал и на больших похоронах в Парке Морра, и на обычных — на Скале Вздохов. Никто не возражал против его присутствия там. На самом деле, его просто никогда не замечали — кроме одного раза.
Он взобрался на Скалу где-то через две недели после беседы с Круцей и смотрел, как одинокий священник проводит церемонию. Жрец стоял над грубым дощатым гробом, совершая положенные ритуалы и читая молитву, которая была уже знакома Дохляку. Он не ожидал ничего особенного и почти собрался развернуться и уйти обратно в город, когда произошла странная вещь.
Жрец остановился и заговорил с ним. Кратко, сочувствуя его утрате, говоря какие-то слова о том, что тело будет покоиться в мире.
Дохляк не слышал слов. Это был второй человек, по собственному почину заговоривший с ним, с тех пор как парень прибыл в город год назад. Первым был Круца.
— Мертвецы Мидденхейма, — начал Дохляк издалека как-то ночью по пути в очередное злачное место, — ведь не всегда увозятся жрецами, правда?
Да, не все, — сказал Круца. — После того, как Храм Морра сгорел, им не хватает рук, чтобы просто погребать трупы, не то чтобы собирать их по всему городу.
— Я видел, они восстанавливают храм. Значит, кто-то другой может забирать тела?
— Есть тут люди в таких длинных серых плащах. Я не знаю, что это за ребята, но жрецы пользуются их услугами, чтобы они доставляли им тела. Еще жрецам помогают стражники и прочие парни, которым можно доверить это дело.
— Вроде того Волка, которого я видел? — задал риторический вопрос Дохляк. — Ты раньше говорил, что тела доставляются в храм, Парк Морра и на Скалу Вздохов. А есть другие места?
— Какие другие места? — спросил Круца. — Куда их еще везти? — Он уже терял терпение, Дохляк чувствовал это и не стал доводить своего наставника до белого каления. Но «другое место» было.
На следующее утро Круца спал на топчане, причудливо скрючившись, и стонал во сне с перепоя, потому и не заметил, как смылся Дохляк, а если и заметил, то не придал этому значения. Паренек поднялся спозаранку и помчался в город искать тележки с мертвыми. Он стал одержим трупами и местами их упокоения — если Круца не мог сказать ему, где находится «другое место», он отыщет его сам.
Дохляк быстро обнаружил свою первую цель: старик умер ночью — может быть, не своей смертью, как-никак, в Альтквартире жил, а может, и просто в своей постели. Его тело несли от места, где он умер, до ближайшей точки, куда смогла подъехать тележка — через двор и вниз по короткой аллее. Потом его взгромоздили на узкую доску его убогого катафалка, и стражник, только что сменившийся с ночной вахты, покатил мертвеца прочь. Плотный, немолодой стражник был раздосадован тем, что ему дали это задание, когда дома его ждали завтрак и постель, поэтому с телом он обращался не лучше, чем с мешком зерна. Дохляк следовал за ним до тех пор, пока не убедился, что стражник везет труп в направлении храма, а не в «другое место». Тогда он отпустил эту тележку и стал искать новый труп.
