Аскар сделал знак остановиться и слез с седла. Остальные тоже спешились, неловко переглядываясь: может, стоит побыстрее убраться отсюда?
— Я выстроил четкий план как все скрыть, а ты своей выходкой чуть все не испортил! Посмотри на меня, ну?
Рик поднял глаза, и, вероятно, было в его взгляде нечто такое, что разозлило Отина еще сильнее. Он наотмашь ударил сына по лицу. Если бы княжич не повис на узде, то не устоял бы на ногах. Конь испуганно шарахнулся в сторону, потащив за собой мальчика. Князь дождался, пока сын выпрямится, погладит, успокаивая, лошадь, и снова направится к отцу.
— Я могу отречься хоть сейчас. Талем как княжеский ведун подтвердит мои намерения.
Князь рванул оставленную у седла плеть. Казалось, не сдержится и при всех хлестнет сына. Но только стиснул ее в руках, и будь рукоять потоньше — переломил бы. Рик же только выше вскинул голову.
Отин взглянул на ведуна, и тот торопливо подошел.
— Талем не может подтвердить твои намерения, — холодно обронил князь. — С той минуты, когда он не сделал все возможное, дабы хозяин не признал в беглом рабе наследника Семиречья, он больше не является княжеским ведуном. Он отставлен от двора, — князь повернулся к Аскару. — Мы остановились в Родоке, следуйте туда.
Княжеская охрана подъехала ближе. Ларс, уже в седле, повернулся к ребятам:
— Кто вызвал тэма на поединок?
— Я, — спокойно отозвался Влад.
— Возьмите его под стражу, — бросил князь.
— Молчи, — Аскар положил руку Славке на плечо. Вот и оставалось смотреть, как Влада обезоружили, велели сеть на коня, как пристроились по бокам двое всадников и повезли следом за князем.
Рик уткнулся лицом в седло, чтобы скрыть ото всех горевшую после отцовского удара щеку.
— Аскар, а что теперь будет с Владом? — тихо спросил Славка.
Сотник пожал плечами:
— Это уж как князь решит, — и громко добавил: — Надо ехать. Не стоить злить его еще больше.
— Куда уж больше, — пробормотал Талем. — Вон, даже нашего приезда не дождался, встречать выехал.
Родок оказался небольшой деревней. Если бы не пересечение дорог, то вряд ли бы он вообще был известен в округе. Путники тут надолго не задерживались — сменить лошадей, встретиться с нужным человеком, перекусить — и снова в дорогу.
Приезд князя взбудоражил жителей и напугал единственного на всю окрестность бэра. Ратники быстро навели порядок: особо любопытным посоветовали заняться делом, намекнув, что князь предпочитает видеть работящих подданных. Жители попрятались, увели детей, и деревня оказалась будто вымершей. Только где-то на задах промычал бычок: ему не суждено было дожить положенного до первых морозов срока — кололи сейчас, к княжескому столу.
В обеденном зале постелили лучшие скатерти из дома бэра; приволокли кресло. Но князю не сиделось, и он то мерил шагами зал, то выходил на высокое крыльцо. Подновленные к началу торгового сезона перила жалобно поскрипывали, когда Отин тяжело опирался, сжимая попавшие под руку резные столбики-обереги. С крыльца ясно просматривалась широкая улица. У входа в дом князь и встретил подъехавший отряд. На этот раз сын не нарушал правил: ехал между сотником и ведуном, а чуть впереди Атен вез штандарт. Рик переоделся и больше не выглядел вольно путешествующим сыном мелкого тэма.
Подъехали. Княжич спрыгнул на землю, встал перед отцом и чуть склонил голову в приветствии. Словно не было той встречи, яростных слов и пощечины. Но это не смягчило Отина, он холодно бросил:
— Иди за мной!
Из обеденного зала вылетели незнакомый сотник с несколькими ратниками, оставляя князя с сыном наедине.
— Пожалуйте лошадок, — хозяин постоялого двора кланялся, указывая рукой на проход к конюшням.
На заднем дворе Аскар подошел к пожилому ратнику, громко спорившему с местным кузнецом. Подкова — предмет ругани — валялась между ними, и воин то и дело презрительно шевелил ее ногой.
— Берт, ты не видел, пацана тут привезли, куда потом дели?
Ратник оглянулся на кузнеца, махнул рукой — иди, мол. Тот просветлел лицом и поторопился убраться подальше.
— Ваш? — Берт окинул ребят взглядом. — Привезли. Дали пару раз по морде и в колодки посадили, где-то за конюшней.
Спину ломило. Но Тимс просидел же полдня в колодках, значит, выдержит и он, Влад. Мальчик чуть пошевелил кистями рук, но облегчения это не принесло, наоборот — боль побежала от запястий к плечам. Шевельнуть ногами он уже не решился. Хорошо еще, что день клонился к вечеру, и солнце не слишком припекало.
Послышались шаги, и Влад торопливо повернул голову: что-то решилось? Лучше узнать сразу, чем вот так сидеть и ждать. Но это пришли ребята.
Аля присела на корточки, отцепила от пояса флягу. Пить Влад не хотел, но, когда она намочила рукав и протерла ему лицо, осторожно приложив мокрую ткань к свежей ссадине, благодарно опустил ресницы. Тимс поправил ему руку:
— Так легче будет, — пояснил со знанием дела и тут же отскочил: во двор вышли князь и Рик.
Ларс вроде был спокоен, но Талем, приглядевшись, нервно провел рукой по волосам. А Славка подумал, что когда-то именно с таким выражением лица Рик шел на поле Дарла работать.
— И вы здесь, — заметил князь. Это было сказано спокойно, и никто не двинулся с места. Отин встал напротив Влада, так, что мальчик взглядом уткнулся в его сапоги. — Если бы вы не повели себя столь достойно в руках заговорщиков, наказание было бы сильнее, — князь сделал эффектную паузу, и в нее вклинилась Аля:
— А за что — наказание? — дерзко спросила она, чуть запрокинув голову.
— За то, что нарушили приказ. Вам ясно было сказано: вести себя тихо и не высовываться.
Аля прикусила губу: с этим не поспоришь. Действительно, их не хотели пускать в Росвел, боялись лишнего шума.
— А так посидит до заката в колодках, получит плетей, и можете ехать на все четыре стороны. Подорожную вам выпишут. Я даже карету дам, все равно он долго не сможет сидеть в седле.
Князь повернулся, чтобы уйти, но на пути встал Рик:
— Я тоже виноват! Если его так накажут, то пусть и меня.
— Ты соображаешь, что говоришь? — потемнел лицом князь. — Мало того позора, еще хочешь?!
— Пусть! Если ты так — то пусть! Я могу хоть сейчас подписать отречение, я уже говорил! Если ты наказываешь Влада, то пусть так же накажут и меня.
Князь отодвинул сына с дороги, но не сделал и пары шагов, как его остановил звенящий от волнения голос:
— Если ты не отдашь такой приказ, я всем буду рассказывать, куда пропадал и что у меня под ожогом, — Рик задрал рукав, показывая скрытое шрамом клеймо. — Пусть позор! Но лучше так, чем предавать, как ты маму!
