— А ну прекратите немедленно! — раздался сердитый голос Рифмача. Вот и он появился, сидя на торчащей из земли коряге, недовольно покуривая трубку и скрестив руки на груди. — Это наша добыча, проклятые спригганы! Хотите всё себе забрать?!
«Спригганы», — сообразила Тилли, и кожа её покрылась холодным потом. Спригганы — это ещё хуже фир-дарригов. У фир-дарригов хотя бы нет причины обижаться на неё, а у спригганов… Да после того случая они её ненавидеть должны!
Как назло, прямо перед Рифмачом, словно из-под земли, вырос старый спригган — тот самый, которому Тилли не дала похитить ребёнка. Она узнала его сразу: похожий на яркую вспышку света или оживший огонь, его форма ни на секунду не оставалась постоянной. Его сородичи со всех сторон обступили Тилли, мрачно глядя на фир-дарригов, и Тилли смогла незаметно начать разрывать пальцами свои путы, которые оказались куда крепче, чем она надеялась, и следовало приложить усилия для освобождения.
— Уйди, Рифмач, — прошипел старый спригган. — Дай нашему народу отомстить ей, и мы уйдем.
— Враки! — закричал один из фир-дарригов. — Это наша девчонка! Мы первые её нашли!
— И в прятки мы с ней играли!
— В прятки! — закричал спригган и вспыхнул огненным пламенем. — Похоже, фир-дарриги столь глупы, что не видят разницы между обычным человеком и убийцей фей!
— Да! — поддержали другие спригганы, пока Тилли со всех сил старалась разорвать веревку. — Её нужно убить! Немедленно!
— Какие вы скучные, — лениво произнёс Рифмач. — Великие колдуны леса не смогли спрятаться от глаз простой девчонки! Вот потеха-то!
Лес засмеялся, а старый спригган заискрил, прямо как стальные шестерни на заводе Тилли.
— Хочешь сказать, что мы плохие колдуны? — проскрипел он.
— Ага, — хихикнул кто-то из фир-дарригов. — Да вы такие уродливые, что даже подменыши из вас выходят никудышные!
От таких слов спригганы неподвижно замерли, а старый спригган потух и стал похож на безобразную человекоподобную головешку. В Тилли вновь проснулась надежда: сейчас они подерутся и перестанут обращать на неё внимания!
— Вот значит как, — угрожающе прошипел старый спригган и вдруг вспыхнул с такой силой, что на секунду Тилли показалось, будто начался пожар, а стоявшему напротив Рифмачу пламя опалило бакенбарды.
Что тут началось! Феи вцепились друг в друга, ругаясь, бранясь и неистово махая кулаками. Они исчезали и тут же появлялись в другом месте, обманывая своих соперников; спригганы покрывались шипами, каменными наростами и выпускали когти и зубы из самых неожиданных мест, а фир-дарриги быстро перемещались по траве и ловко уворачивались от атак. Маленькие феи, шефро, паки, бравни — все они собрались вокруг, наблюдая за столь невиданным зрелищем, кричали, радовались, смеялись и, конечно же, подбадривали дерущихся.
Это была идеальная возможность для побега, и Тилли её не упустила.
Ей пришлось немного повозиться, что разорвать травяную веревку, и, когда ей это наконец удалось, девочка осторожно освободила ноги. К её счастью, феи были настолько увлечены дракой, что не заметили, как она распутала ещё и руки, так что Тилли только и оставалось, что резко вскочить с места и драпать со всех ног.
Когда наконец раздался пронзительный крик старого сприггана «Она уходит, уходит!», Тилли находилась достаточно далеко от поляны, но она всё равно побежала ещё быстрее и теперь её бы не смог догнать даже самый быстрый из бродячих огоньков. Она перепрыгивала через корни и лежащие камни, с ловкостью лани спускалась по палым листьям и умудрялась не упасть… А подъемы! Тилли и не подозревала раньше, что она может с такой быстротой взбираться по почти отвесным уступам и подъемам в горки!
«Может быть, я смогу убежать, — лихорадочно думала она. — Может быть, всё будет хорошо, и я смогу…».
Бам!
Неведомая сила схватила девочку за ногу, и Тилли упала, больно ударившись лицом в грязную землю. Её резко потянуло назад, так сильно, что Тилли не могла ни за что схватиться и удержать себя.
— Ну теперь-то ты попалась, отвратительная девчонка! — заорал неизвестный, и девочка с ужасом узнала в его голосе Гилли Ду: проклятие, она совсем забыла о берёзах! — Твоя кончина ужасна и неминуема!
Уже второй корень схватил девочку за ногу и пополз вверх по бедру. Впервые за этот день у Тилли прорезался голос, и она закричала, исступленно хватаясь разбитыми и расцарапанными грязными руками за павшие листья и траву, и с ужасом осознавая свою близкую кончину. Цепляясь за землю и пытаясь отбиться от схватившего её чудовища, Тилли думала только о том, что она не может умереть. Вот просто не может, не сейчас, не от рук костлявого демона, живущего в деревьях! Она должна спасти свою деревню, она должна помочь Жоанне и маме, она должна работать на фабрике… Она просто не может умереть!
И когда охваченный диким страхом девочка уже почти оказалась возле притянувшего её дерева, а Гилли Ду выпустил из березового ствола свою тонкую бледную руку длинными пальцами, произошло чудо.
Из кустарника, росшего на возвышенности, выскочила Кейтилин с топором наперевес, и со всех своих слабых сил рубанула по тянувшим Тилли корням. Гилли Ду заорал от боли, и Тилли, ведомая внутренним чувством, дернула на себя ноги. Девочка не смогла оторвать корни, как ей хотелось, но ей удалось ослабить держащие её путы, и тогда Кейтилин ещё раз ударила топором.
— Проклятье! — закричал Гилли Ду, корчась от немыслимой боли. Кейтилин не могла видеть его лица, но Тилли даже во время отчаянной борьбы смогла разглядеть слезы на его березовых деревянных щеках. — Чтоб вы сдохли, уродливые человеческие дети!
С третьего раза Кейтилин смогла отрубить его корни, и ноги Тилли почувствовали долгожданную свободу. Она не успела подняться на ноги, как Кейтилин резко схватила её за шкирку и потащила за собой, бросив одну-единственную фразу:
— Бежим как можно быстрей!
И в кои-то веки Тилли была полностью с ней согласна.
* * *
— Она уходит, уходит! — закричал Огонёк, пока его молодой и неопытный соперник корчился, охваченный пламенем. Лохматые кудри девчонки в последний раз показались из-за деревьев, и дальше было только слышно, как эта неуклюжая деваха со всех ног топает по прелым листьям, пытаясь убежать от своих преследователей.
Огонь, из которого состояло тело старого сприггана, вспыхнул с новой силой. Это ж надо было — так глупо упустить девчонку! Нет, определенно её следовало забрать сразу и не вступать в перепалку с наглецами фир-дарригами: начистить им хорошенечко рыла они могли бы и в следующий раз, для этого вовсе необязательно было отвлекаться от своей главной цели. Впрочем, пока ещё не всё потеряно, и, если его братья моментально возьмут себя в руки и отправятся за ней, они ещё смогут её догнать.
И братья собрались: прекратив драться со своими противниками, они гурьбой кинулись вслед за девчонкой, следуя по звукам её шагов. Они обгоняли друг друга, прыгали по головам своих товарищей и все, все до единого были преисполнены ненависти к той, которая осмелилась помешать им красть ребёнка. А какой славный был ребёночек! Крепкий здоровый мальчик, из которого мог бы вырасти настоящий представитель их племени. От этих воспоминаний Огонька охватывала бессильная злоба и отчаяние: он был слишком стар, чтобы рассчитывать на вторую такую удачу — теперь-то люди будут бдительнее охранять своих малышей. А ведь ему так хотелось хотя бы на время принять прекрасный человеческий облик! К сожалению, в отличие от остальных фей спригганы могли стать подменышами только в старости, а до того они обязаны существовать в своём первозданном уродливом облике. Конечно, они при этом оставляли украденных детей себе, и тогда похищенные ребятишки становились такими же спригганами, как они, только сильнее и красивее; но такое случалось нечасто — ведь поди найди ребёнка, которого можно спокойно украсть, да ещё и не подраться за него с боуги или пикси! Еле-еле нашли одного, впервые за несколько лет: чудесный мальчик в многодетной семье, родители подмену бы и не заметили… И кой чёрт дёрнул эту глазачку поднять шум!
