Ознакомительная версия.
— Я не хотел с тобой опять сцепиться, Юлали. Я вообще не хочу с тобой ругаться. Я просто хочу понять, что или кто настолько оттолкнул тебя от собственного вида. Ты живешь одна, без стаи, без поддержки, без друзей. Это противоречит самой природе Изменяющих облик. Вот я и пытаюсь понять почему? — Его голос стал вкрадчивым и даже нежным, и он медленно приближался ко мне, словно пытаясь заворожить.
Его глаза буквально омывали меня волнами тепла и почти настоящей заботы. Так, словно всю мою кожу едва ощутимо ласкали трепетные прикосновения, вызывая нечто похожее на эйфорию. Моя животная половина буквально растеклась сладкой лужей и зашлась в довольном урчании, что, собственно, и привело меня в чувство. Мой отец тоже умел делать это в моменты хорошего настроения. Долбаная способность Альфы, они могли подчинять не только с позиции грубой силы, но путем такого вот завораживающего обольщения, внушения чувства защищенности и надежности. Ну да, поиграй со мной, засранец!
Я встряхнулась и сделала шаг назад, усмехаясь.
— Неудачная попытка, фея Рин-Тин-Тин! А теперь, если ты закончил упражняться, то я желаю увидеть эту запись и уйти домой!
Монтойя недовольно скрипнул зубами и, моментально поменявшись в лице, махнул рукой:
— Проходи дальше.
Естественно, внутреннее убранство трейлера не давало усомниться, что здесь обитает Суперстар. Повсюду сверкающий металл, дорогие сорта дерева и роскошные обивки.
— Зачем ты напросился жить ко мне, если тут настоящие люкс-апартаменты? — обведя взглядом довольно обширную гостиную, спросила я.
Монтойя промолчал и пошел к огромному экрану, закрепленному на стене.
— Присаживайся, — по-барски махнул он рукой в сторону дивана.
— Спасибо, я постою.
— Ну, как хочешь. Только долго стоять придется.
Он отошел от экрана, уселся в кресло и щелкнул пультом.
Ну, что сказать? С первых же кадров, судя по тому, что моя голая грудь уперлась прямо в подрагивающий объектив камеры, мне пришлось признать, что эта чокнутая затея со съемкой и правда моя.
— Брось это и иди ко мне! — донесся из динамиков рычащий от еле сдерживаемого нетерпения голос Монтойи. — Я не могу больше ждать, черт возьми.
— Лежи спокойно, большой мальчик!
Господи Боже, этот мурлыкающий голос распутной шалавы — мой?
Как же я сейчас хочу провалиться сквозь пол этого чертова трейлера.
Когда я наконец отошла от камеры, мелькнув голой задницей, и открылся обзор на ту самую кровать, в которой и проснулась достопамятным утром с лежащим на ней Северином, стало очевидно, что терпеть он на самом деле уже вряд ли может. Мужчина растянулся на спине, вцепившись обеими руками в спинку кровати так, словно пытался удержать себя от того, чтобы броситься ко мне и сотворить нечто непотребное. Все его мощное тело бугрилось натянутыми до предела мускулами и подрагивало, словно к нему подключили напряжение. Гладкая, покрытая татуировками кожа мягко мерцала в тусклом освещении спальни капельками выступившей испарины. Золотисто-карие глаза буквально сжирали меня, словно желая заглотить целиком, не оставив ни единой косточки. От этого взгляда у меня даже сейчас в реале сбилось дыхание и онемел язык. На меня часто смотрели мужчины. По-разному. Безразлично. Насмешливо. Злобно. С интересом. С похотью. Но ТАК — никогда! Словно мои глаза и тело — это единственное место в мире, где желает находиться его горящий взгляд. Будто он умрет, если оторвется лишь на мгновение.
Я невольно сглотнула, ненавидя себя за то, что Монтойя в своем кресле наверняка слышал этот звук. Как, впрочем, и учуял запах моего возбуждения, слишком уж все было очевидно. Но он сидел тихо, как мышь, я даже дыхания его не слышала. А поворачиваться и встречаться с ним взглядом совершенно не хотелось.
— Иди ко мне! — В этот раз с экрана слышен совершенно очевидный рычащий приказ, и я вздрагиваю от этого звука. Моя волчица уже легла на пузо и взвизгивает от желания подчиниться. Вот ведь шлюшка!
Я, которая на записи, не спешу выполнить указание Монтойи и приближаюсь к кровати очень медленно, чувственно покачивая обнаженными бедрами. Я же, которая, так сказать, в режиме реального времени, стараюсь смотреть на все максимально отстраненно, никак с собой эти кадры не соотнося. Но мои усилия разлетаются в пыль, едва стоит мне зацепиться взглядом за то, как дергается при моем приближении на съемке тело Монтойи. Так, словно каждый мой шаг — это удар хлыста, вырывающий из него хрипы мучительного томления. Его немаленькая мужская плоть при каждом таком содрогании делает рывок, и это движение резко отдается в моих глубинах, отвечая на эту бесстыдную мужскую жажду моей собственной. Я едва сдерживаю желание прижать руку к животу, резкая пульсация в котором почти заставила меня застонать.
— Быстрее! — Это уже не приказ — это рев взбешенного, долго дразнимого самца.
Я хочу уйти. Прямо сейчас. Но не могу показать Монтойе, насколько на меня действуют эти «веселые картинки». Поэтому начинаю внушать себе, что то, что на экране, не имеет ко мне никакого отношения. Просто два тела, которые безумствуют, совершенно одичав от вожделения. Но это абсолютно бесполезно, потому что с каждым новым кадром в моей голове вспыхивает все больше отчетливых воспоминаний, грозя спалить дотла и мое тело, и мой разум. Черт, похоже на то, что фотки, присланные мне Монтойей, были еще самыми приличными.
Я совершенно тону в зрелище наших переплетающихся тел, звуках прерывистых стонов и яростном рычании. Как бы мне ни хотелось внушить себе, что все происходящее — отвратительные похотливые проявления моей животной сущности, ничего не выходило. В том, что происходило на экране, была дикость, было безумное наслаждение друг другом, были самые откровенные ласки, но не было ничего, способного вызвать отвращение.
А худшее для меня заключалось в том, что я все вспомнила. Все до самых мельчайших подробностей. Начиная с нашей с Северином встречи в животном облике и первых заигрываний до первого раза, когда наши звери и оставили друг на друге парные метки. Вспомнила и бешеное, неутолимое желание, что испытывала к нему, вернувшись в человеческую форму, и то, как не могла насытиться, получить достаточно его кожи, запаха, рук и рта на моем теле и пронзающих движений, в которых он оказался просто потрясающе хорош. Тело скрутило в невыносимой жажде почувствовать все это снова, и на этот раз я не смогла бы обвинить в этом только мою волчицу и быть при этом честной с собой.
Нужно признать, что, по меркам людей, Изменяющие облик, несомненно, были сексуально озабоченными существами. Да, природные аппетиты моих соплеменников гораздо выше человеческих. А воздействие животной половины совсем не способствует развитию сдержанности в подобных потребностях. Совру, если скажу, что по молодости в моменты буйства гормонов не поддавалась желаниям получить удовлетворение в полном объеме. Но я быстро поняла, что среди человеческих мужчин просто нет тех, кто смог бы поддерживать ту же активность, что и я. А связываться с Изменяющим облик в качестве временного любовника я категорически не хотела. Вот и пришлось перенаправить всю свою энергию и страсть на учебу и работу. Не имея возможности получить то, что мне на самом деле требовалось в интимном смысле, я решила, что достаточно просто создать видимость, чтобы хотя бы избегать лишних вопросов.
Ознакомительная версия.
