Льёсальв слушал очень внимательно, когда Яррэ рассказывала про Дикую Охоту и старый дом, его брови сходились на переносице, голубые глаза темнели. Выслушав все до конца, он обратился к Хогу.
– А что интересует тебя в Альвхейме, человек из Нижнего мира?
– Мне нужно найти юношу альва, его имя Андер.
– Он говорит про Белого Андера. Черный находится в Нижнем мире, – внезапно вставил Котик.
– Еще бы тебе, Дорн, не знать, где находится твой закадычный друг.
Ярл и алди улыбнулись друг другу заговорщически. Потом альв повернулся к Хогу.
– Моего сына ты увидишь завтра в Альвхейме.
Хог медленно кивнул, он уже догадался, с кем свела его судьба, только гадал, который из братьев перед ним.
На следующее утро путники и альвы расстались. Отряд льёсальвов отправился дальше по своим делам, кроме троих альвов, которых ярл назначил в сопровождающие Хогу и его спутникам.
Они не торопились, наслаждаясь мирной беседой и нежным теплым ветерком. Ближе к полудню, когда горы остались по правую руку, ветерок посвежел и донес до путников запах моря. Хог оживился, слегка пришпоривая коня.
Местность постепенно менялась, было такое ощущение, что они из теплых южных стран мгновенно перелетели на север. Копыта коней глухо ударяли в мрачный камень тропы в скале. Они обогнули скалистый выступ…
Море было ласковым и блестящим в свете солнца, оно играло драгоценностями солнечных бликов на воде, маленькие волны хватали пенными когтями за ступни скал.
Альвхейм прятался в небольшой долине, окруженной со всех сторон лесистыми горами. Скалы далеко уходили в море, надежно защищая фьорд.
Хог протер глаза, ему померещился гордый черный корабль с драконьей головой и ярким полосатым парусом, но море было безмятежно и пусто.
Они спустились в долину и двинулись к каменным стенам Альвхейма.
Первыми путников приветствовала толпа светловолосых вопящих ребятишек, с ними прибежало несколько могучих пушистых псов с не по-звериному умным взглядом.
Дети бесстрашно лезли под ноги лошадям, о чем-то спрашивали альвов, старались погладить Серебринку.
Сопровождаемые ребятней путники въехали в ворота Альвхейма. За спиной Крапивы устроились двое шустрых мальчишек, на лошадях воинов тоже прибавилось всадников. Хог нагнулся и подхватил в седло маленькую девочку, которая все время отставала от старших ребятишек и плелась сзади, тихонько хныча. Устроившись в седле перед северянином, девочка удовлетворенно вздохнула и затихла. Хог поддерживал малышку, боясь причинить своими большими руками вред девочке: казалось, сожми он ладони крепче – и задавит ее как котенка. Северянин успел десять раз пожалеть о своем опрометчивом поступке, с детьми он не умел обращаться, не то что Крапива, которая во всю болтала со своими попутчиками.
Наконец они приехали, всадники спешились, дети разбежались по домам.
Привлеченный шумом из дома вышел высокий светловолосый юноша, мимо его ног протиснулся крупный белый как снег пес.
– Хог Хогарсон! – воскликнул не кто иной, как Эльф.
Северянин молча подошел и остановился перед юношей, открыв рот, чтобы поприветствовать друга, но задохнулся, когда Эльф сжал его в объятьях.
– Вот уж кого не ожидал увидеть, случайно выйдя из дома!
– А со мной обняться не хочешь?
– Котик!
Невысокий алди утонул в медвежьих объятьях юного альва. Хог пошевелил плечами, разминая помятые мышцы.
– Ладно, Андер, разбирайся сам со своими гостями, а мы отправимся догонять отряд ярла, – сказал один из альвов-проводников. Они вскочили на лошадей и умчались, только пыль поднялась столбом.
– Пойдемте в дом, расскажете мне, как вас сюда занесло.
Хог отправился отводить Гривастого в конюшню, на душе отчего-то было легко и радостно.
Сначала Крапива старательно пряталась за широкой спиной Хога, она старалась садиться в тени, отвечала «да» или «нет», но потом матери Эльфа, высокой полноватой женщине с мягкими зеленоватыми глазами и добрым округлым лицом, удалось выманить ее, и женщины уединились за занавесью.
Когда рассказ был закончен и Эльф успел задать все вопросы и выслушать все ответы, было уже темно, луна висела высоко в небе. Хог обнаружил перед собой миску с начисто обглоданными костями и понял, что ужин тоже был.
– Ты все еще идешь за ней? – Эльф посмотрел на Хога.
– Да. И я не могу свернуть с дороги. Но я хочу узнать, за кем я иду! Расскажет мне кто-нибудь, кто такая Рыжая на самом деле, или нет?
Дорн мягко и печально улыбнулся.
– Никто не знает. Никто из нас. Просто однажды каждый попадал в какую-то ситуацию, и смерть была неизбежна, тогда появлялась эта девушка с рыжими волосами, она представлялась охотницей, только не похожа на охотницу.
– Да. Все так, как говорит Дорн. Я встретился с ней, когда мне было двенадцать лет. Мы с Лидером решили поймать эх-ушку, [5] эх-ушка уже готовился нами пообедать, но появилась Рыжая. До сих пор эх-ушка не вернулся в наш фьорд. Да и тогда, в Догнице, – Эльф печально склонил голову, – когда неожиданно мы оказались среди разбуженных мертвецов, я пожелал только одного, чтобы явился кто-то вроде Рыжей и спас нас.
– Меня Лисица вытащила из этого мира, когда повелительница Кеалха почти поймала меня. Год, отпущенный мне, кончился, а я так и не нашел себе новую госпожу. Я внезапно столкнулся, убегая, с девушкой, которая научила меня путешествовать по мирам. Все мы внезапно сталкивались с ней, она помогала и исчезала. А когда помощь нужна была ей, помочь смог только ты.
– Таинственная и неуловимая, как осенний последний солнечный луч! – Хог зло рассмеялся, от ярости и бессилия.
Крапива украсила голову венком из душистых синих цветов. Хог любовался девушкой, которая легко, будто перышко, прыгала с камня на камень, стараясь не замочить башмачки.
Она была теплая, живая и настоящая, она была рядом. За ней не надо было идти на край света.
Яррэ улыбнулась северянину, заметив его рассеянный мечтательный взгляд.
– О чем задумался?
– Ни о чем. Смотрю.
– И что же ты увидел? – девушка наконец-то перебралась через ручей и уселась рядом с Хогом на поваленное дерево.
– Тебя.
– Вот уж зрелище, – улыбка Яррэ стала шире.
Хогу нравилось бродить по берегу моря. Он ходил один, вспоминая свое детство, родню, из которой никого не осталось. Иногда к северянину присоединялся Эльф, а чаще Крапива. Девушка безмолвно бродила рядом, молча любовалась морем, собирала цветы и первые ягоды земляники. Но сегодня день был какой-то особый. С утра на севере собирались тучи, и старики обещали дождь. Все ходили сами не свои в ожидании бури. Но пока было тепло и солнечно, как тепло и солнечно бывает только перед бурей. Сегодня Хогу стало казаться, что он нашел то, что искал.
Они вышли на берег моря. Внизу плескались волны. Море стало какого-то особого цвета, тучи заняли почти полнеба.
– Яррэ.
– Да.
– Тебе нравится здесь?
– Да.
– Ты хотела бы здесь жить?
– Да. Я хотела бы жить в этих лесах, раствориться в этих скалах, играть как ветер с волнами… – налетевший ветер растрепал волосы девушки, бросил в лицо Хогу горсть пыли.
Яррэ раскинула руки, словно хотела, чтобы ветер поднял ее, как птицу, и вознес в небеса.
Надвигающиеся тучи закрыли солнце, мир посерел, будто надвигающаяся буря выпила все краски.
Ветер усилился, он трепал одежду людей, неистово гнул ветви деревьев.
– Пора возвращаться, не будет ничего хорошего, если буря застанет нас здесь!
– Подожди, давай еще немного постоим! – янтарные глаза Крапивы разгорелись как уголья.
Ветер сотворял из пыли и листвы маленькие смерчики. Хог протер глаза, когда один из них превратился в неясный силуэт, – он застыл на уступе, возвышающемся чуть в стороне от того, на котором стояли люди.
Северянин обернулся к своей спутнице и понял, что она тоже заметила. Рот Крапивы приоткрылся, краска сбежала с лица.
