16
Спустя где-то пол часа, после начала нашей безумной поездки, я смогла приноровиться к бегу волка-оборотня Дементия и даже перестала истошно вопить. Более того, я сумела устроиться поудобней и даже, что удивило меня саму, умудрилась уснуть (как я не свалилась с мчащегося зверя, для меня осталось не разрешимой загадкой).
Проснулась я оттого, что кто-то зажег в пещере свет, так мне, по крайней мере, показалось в начале, но когда я разлепила глаза, я смогла узреть, что мы выехали к выходу из злополучной пещеры, правда наших товарищей пока видно не было.
Волк, обернувшись, смотрел на меня в ожидании момента, когда я соизволю таки с него слезть. Я намек поняла и соскользнула на землю. Зверь тут же схватил сумку Дементия лежащую у его лап в зубы (интересный метод переноса вещей) и тут же скрылся в кустах. Я слегка растерялась, и только когда Дементий вышел из-за кустов, уже вновь приняв человеческое обличье, но в новой одежде, я догадалась, о том, для чего было нужно это уединение. Смутившись своей не догадливости, я покраснела. Заметив выражение моего лица, Дементий тоже смутился, но тут же взял себя в руки.
— Полагаю, пока, наши друзья не добрались до выхода, мы можем развести огонь и разбить лагерь.
— Вы правы, я пойду, соберу хворост.
Я быстро вскочила на ноги и чуть ли не бегом припустила в лес, ругая себя за свою глупость и не догадливость.
Так блуждая по лесу, я провела около получаса, а потом передо мной как из-под земли возникла Венера, на лице которой сияла счастливая улыбка, такому радостному выражению лица я была очень сильно удивлена.
— Лиза! Как я рада, что ты жива!
— А разве Дементий не сказал тебе об этом? — от её вопроса я разозлилась. Они что, надеялись, что я не выживу?!
— Сказал, но я решила убедиться в этом самостоятельно.
— Ясно, а где остальные?
— Спать легли, все же бессонная ночь пути, действует изматывающее, но мы даже удивились тому, как быстро вы выбрались, ведь вам нужно было пройти путь куда длиннее нашего, да и дорога там ужасная (я вспомнила многочисленные камни и ухабы, о которые я запиналась с самого начала), это просто удивительно! А у тебя на щеках румянец, точно ты очень хорошо отдохнула, наверное, ты действительно удивительный человек, обычные люди ужасны, но таких невероятных очень и очень мало. Теперь я поняла, почему Авенир выбрал именно тебя.
— И почему же?!
— Ты не похожа на других, в тебе есть что-то, что даже я не могу объяснить.
Венера сделала в воздухе неопределенный жест рукой, точно стараясь изобразить нечто незримое. Я удивилась, странной меня, конечно, считали, но удивительной?! Хотя Дементий, однажды назвал меня невероятной.
Я слегка улыбнулась своим мыслям. Венера как-то загадочно на меня посмотрела и вдруг спросила.
— Лиза, а что ты теперь думаешь о Дементие?
Нет, ну что же это такое! На нем что, свет клином сошелся?!
— Ни чего.
— Совсем?
Я с укором посмотрела на Венеру.
— Что ты хочешь от меня услышать?
— Да, нет, ничего, просто вы вдвоем провели целую ночь…
— Венера???!!!!
— Что?! — И эта эльфийка изображает такое невозмутимо невинное выражение лица!
— Ты про что вообще думаешь?!
— Это ты про что думаешь, я хотела спросить, изменила ли ты свое мнение о Дементие или нет?!
— Единственное, что я хотела бы сказать, что я хочу, чтобы этот поход поскорее закончился, и я больше ни когда не встречалась, ни с одним из сыновей Берин! Впрочем, их отца я тоже не горю особым желанием увидеть! А все эти ваши разговоры о них, в особенности о нашем будущем (теперь уже, судя по всему) правителе, выводят меня из себя! А если тебе больше нечем заняться, помоги мне с этими ветками, — я, негодуя, потрясла охапкой собранного "дерева" — или отправляйся к своему ненаглядному Дементию и можешь восхищаться им до бесконечности! Вот так!
— Я не предполагала, что это тебя так заденет.
— Венера, к тебе я отношусь нормально, но не к этим двум братьям, так что давай про них не будем.
— Но я не понимаю, ладно Дмитрий действительно не слишком приятный человек, но чем тебе не угодил Дементий!
— Неужели ты опять! Но, если тебе это так интересно, то он мне не нравиться из-за своей надменности, эгоистичности, постоянного бахвальства и наглости!
Венера удивленно открыла рот, но тут же его закрыла.
— Такое ощущение, что мы с тобой говорим о совершенно разных людях.
— Вынуждена тебя поправить, тогда уж не о людях, а об оборотнях, хотя будь их двое, я бы этого не вынесла! — Ну, злюка я, злюка! Что уж поделаешь, лучше я первая укушу, чем первой укусят меня.
Венера посмотрела на меня с глубочайшим укором, но ни чего не сказала, а лишь взяла у меня из рук половину собранных мной веток и направилась в сторону нашей очередной стоянки. Я тихо побрела следом за ней, по дороге продолжая подбирать различные ветки и палки, в результате, когда мы вышли к разместившимся мужчинам, в руках у Венеры был небольшой пучок веточек, а у меня их количество занимало все руки и упиралось в подбородок.
Едва я дошла до места, где Венера сложила свои ветки, и постаралась аккуратно выложить и свои собственные (ага, сейчас!), они не преминули с грохотом вывалиться у меня из рук. Поскольку и без того у меня было отвратительное настроение, я выругалась настолько дурными словами, что Венера по самые уши залилась краской. Дементий, седевший все это время под одним из деревьев, удивившись, поднял голову (ну, что поделаешь, такими словами я хоть и ругаюсь, но крайне редко, так что не удивительно, что от меня чего-либо подобного вряд ли кто мог ожидать). Прилегшие же отдохнуть Дмитрий, Руслан и Хикмет тут же проснулись и среагировали как-то не адекватно. Руслан покрылся красными пятнами и как-то нервно хихикнул, Хикмет натянул на голову плащ и что-то произнес на каком-то замудренном языке, а Дмитрий же вообще умудрился лежа подпрыгнуть, после чего он побелел и уставился на меня абсолютно ошарашенными глазами.
— Прошу прощения!
Я обвела всех недовольным взглядом и ушла на край поляны.
Я сидела, привалившись к одному из деревьев, выудив из сумки старую книгу, подаренную папе каким-то влиятельным человеком, за какую-то услугу. Потом, он подарил её мне, поэтому я и прихватила её из дому, как память. К тому же, это книга мне всегда очень нравилась, правда, понять, что там написано я не могла, так как весь текст был на каком-то древнем языке, зато рисунки там были раскрашены различными красками и казались живыми и настоящими. Особенно мне нравился портрет одного мальчика лет десяти. На нем была льняная рубаха, и серые штаны, он сидел под раскидистым дубом и, подтянув к себе босые ноги, слегка улыбался, смотря темно-карими глазами на того, кто его рисовал, темные волосы были взлохмачены ветром.
