Лезли стражники со всех сторон — с оружием наготове и с явным желанием подраться. И, само собой, им не составило труда обнаружить вяло ползущую по траве Ледяную Деву.
— Это еще кто… что такое? — грозным голосом вопрошал один из воинов, наставляя на зачарованное создание алебарду. Еще один, подходя, посветил перед собой факелом.
— Эй! Сожгите ее! — сверху, из окна, выкрикнул сэр Ролан.
* * *
«Тюрьма или Хивелл?»
Именно перед такой дилеммой поставил конфидент Шенгдара, когда с последней из Ледяных Дев было покончено. Надо ли говорить, что выбрал бывший шут второй вариант. Еще надеясь, не иначе, спасти свою репутацию столичной знаменитости. Чья цель пребывания в захолустном Нэсте точно не является ни изменнической, ни даже сколько-нибудь преступной.
Потому, коротко переговорив с Крогером, Ролан изложил общую для них двоих трактовку произошедшего в доме. Трактовку, само собой, вымышленную. По ней мерзлые стервы удерживали столичного гостя в заложниках. И угрозами заставили, в частности, пленить королевского конфидента. Вернее, попытаться пленить.
Поверили стражники или нет данному объяснению, но сграбастать шута-маркиза все равно не решились. Вполне возможно, просто не хотели перечить ни бывшему командиру, ни особе, приближенной к его величеству. Так что уже наутро Ролан, Крогер и Шенгдар смогли беспрепятственно покинуть город.
По прибытии в расположение полка конфидент получил кое-какие обнадеживающие известия. Во-первых, снабжение продовольствием удалось хоть худо-бедно, но наладить. Положение спасли другие селения. Благо, несмотря на общую тревожность и недовольство, царившие в окрестных землях, бунтовать нигде, кроме Хивелла, жители пока не решились.
Во-вторых, именно в этот день Джилрой, наконец, решился на полет к Клыкастым горам. О чем сам и доложил Ролану вскоре после того, как конфидент спровадил Шенгдара и нескольких солдат конвоя к мятежному селению.
«Перед смертью не надышишься, — так объяснил свое решение поддельный лил’лакл, — а главного-то я добился: больше не падаю, ха-ха! Обещаю беречься в пути, отдыхать… привалы делать».
Ну, чему-чему, а обещанию Джилроя беречься и отдыхать Ролан поверил легко. Ибо успел неплохо узнать этого человека.
Собственно, в полет веллундец отправился под вечер. К тому времени полковые маги успели изготовить для него кристалл-маяк. Ради доставки которого и затевалась эта история с превращением да с попытками научиться летать. Попытками, к чести Джилроя, весьма успешными.
Кристалл-маяк был совсем невелик — размером чуть побольше крупной сливы. Однако ценность его была несоизмеримо больше. Мало того, что эта небольшая вещица должна была стать ключом к победе над враждебным крылатым племенем. Но вдобавок, кристалл-маяк был в буквальном смысле полит кровью. При его изготовлении полковые маги пожертвовали по капле собственной крови. Дабы при установке маяка образ места назначения сразу бы достиг сознания каждого из них.
Еще перед самым отправлением Джилроя облачили в доспехи и одежды, снятые с павших лил’лаклов. И вооружили соответственно, дабы он не слишком выделялся среди ложных соплеменников. Вся амуниция была заблаговременно приведена в надлежащее состояние полковыми кузнецами.
«Ну, в добрый путь», — прошептал напоследок Джилрой, словно подбадривая самого себя. И поднявшись к небу, устремился, наконец, на север.
Меньше, чем за час он не только преодолел расстояние до Нэста, но и смог пролететь еще дальше. К горам, что служили охотничьими угодьями боевым грифонам. На красоты, открывавшиеся с высоты при взгляде на землю, поддельный лил’лакл при этом не отвлекался. Некогда! И подумал еще, что преодолевать большие расстояния по воздуху не так уж сложно. Главное — сосредоточиться на полете. Не думая о том, сколько еще осталось пролететь, и чем пребывание в воздухе может ему грозить.
В то же время не следовало и манкировать потребностями организма. Потому, присмотрев скалу с широким уступом, Джилрой приземлился на нее для привала. И сперва перекусил прихваченной в дорогу снедью, а потом еще просто посидел с полчаса. Восстанавливая силы, да заодно любуясь горным пейзажем.
Наконец, решив, что отдохнул он достаточно, Джилрой поднялся с неровной каменной площадки. И возобновил полет, на сей раз продлившийся дотемна.
Прежней легкости уже не было. Хотя винить в том следовало не только потраченные и до конца не восстановленные силы. Вдобавок, в горах крылатому путешественнику изрядно досаждали не стихающие ветры. Холодные и далеко не слабенькие, они пронизывали Джилроя насквозь — так, что даже одеяния лил’лаклов помогали не слишком. Под порывами ветра теплолюбивому веллундцу почти инстинктивно хотелось отвернуться. А то и вообще отклониться от курса.
А вот грифоны, как ни странно, Джилрою встречались редко. И в поле зрения попадали все больше издалека. На жизнь поддельного лил’лакла они почти не покушались. Разве что один из хищников, да еще с наездником на спине, устремился было в погоню. «А-а-а, мразь летучая, — кричал наездник при этом, — ну мы ему щас!..»
Определенно, здесь еще не забыли недавние атаки рукокрылов на питомники грифонов. А то, что данный конкретный лил’лакл был фальшивкой, пареньку-наезднику и в голову не пришло.
Добро, хоть охотничьего энтузиазма да жажды мщения его хватило ненадолго. Джилроя, спешно бросившегося прочь, грифон с наездником преследовали несколько минут, не больше. После чего бросили это не шибко полезное занятие. То ли дисциплина не позволяла. А может, наездник счел одиночку-рукорыла ловушкой. Вернее, приманкой, уводящей верных защитников королевства в засаду.
Ночевал Джилрой в пещере — достаточно просторной, чтобы хватило места и для себя, и для костра. Вход в пещеру, в свою очередь, был не настолько широк и высок, чтобы пропустить внутрь хотя бы одного грифона. Костер крылатый путник сумел развести при помощи кремня, огнива, да чахлых кустиков, кое-как росших на ближайших скалах и плато.
Костерок вышел слабый, но он хотя бы не дал Джилрою окоченеть за ночь. И наутро крылатый путешественник поднялся все-таки с новыми силами. А не вялый и до того измученный, что еле живой.
Впрочем, обольщаться не следовало. Как и расслабляться. В последующие день-два шансы погибнуть хотя бы от холода значительно возросли. И для этого уже не требовалось остановиться на ночлег. Сами ветры становились сильнее и все больше напоминали зимние метели. С яростью сдували они снег с белеющих все ближе горных вершин и распыляли в воздухе.
Временами этого снега оказывалось столь много, что лететь Джилрою приходилось буквально вслепую. Глаза с трудом различали окружающий мир. Да и более осмотрительным было бы держать их закрытыми — защищая от снега и ветра.
