Так велика была её Сила, её собственная Сила, а не та, которой обладают Мудрые, что я без раздумий поднялся и вышел на свет, забыв о том, в каком я виде, да и обо всём остальном.
Девушка опустила корзину и посмотрела на меня.
На её по–прежнему спокойном лице промелькнуло удивление.
Её взгляд заставил меня вернуться в укрытие. Незнакомка подняла корзину и поставила себе на бедро. Свободной рукой она начала рисовать в воздухе какие–то знаки — наверное, для защиты или распознавания.
Я воочию увидел линию, которую девушка нарисовала в воздухе. Она горела — ярко, словно факел. Потом незнакомка громко заговорила, будто задавала мне какие–то вопросы. Но слова её звучали странно, и я их не понимал.
Я не отвечал, и это озадачило её. Ещё раз девушка начертила знак, словно хотела убедиться, права она или нет. Потом, когда линии растаяли в темноте, она заговорила вновь, в этот раз на языке Кланов и равнин.
— Кто ты, ночной странник?
Я попытался назвать себя, произнести собственное имя. Но из моей пасти вырвался лишь звериный рык.
Она направила на меня два пальца и произнесла Слова, не спуская с меня настороженных глаз.
Я снова попытался заговорить. Но не смог даже пошевельнуть языком. Это меня напугало не на шутку. Она напустила на меня свои чары! Девушка больше не смотрела в мою сторону, уверенная, должно быть, в том, что я не смогу вмешаться в её дела. Она направилась к краю опушки. Там поставила корзину на землю и набросила на себя плащ с капюшоном, в мгновение ока превратившись в тёмную тень.
Подхватив корзину, незнакомка скрылась среди деревьев. Я не то зарыдал, потеряв свою единственную надежду, не то взвыл, как дикое животное, у которого отобрали добычу. Но её чары оказались настолько могущественными, что я не мог ни шагу ступить, ни пошевелить ни единым мускулом.
Я тщетно пытался освободиться, прилагая для этого неимоверные усилия. Наконец заточение моё стало ослабевать, и вскоре я смог чуть пошевелить лапой. Понемногу силы возвращались. Как только ноги смогли идти, я направился к тому месту, где видел девушку в последний раз, и стал принюхиваться к её следу.
Поначалу я брёл, качаясь, натыкаясь на стволы деревьев, но с каждым шагом поступь моя становилась всё твёрже. Я продвигался медленно, чтобы не сбиться со следа. Даже обладая звериным тонким нюхом, я должен был напрягаться, словно та, за которой я следовал, прибегла к какой–то хитрости и пыталась замести свои следы.
Потом запах, который вёл меня, перебили другие — терпкие, горькие и душистые, некоторых из них я вообще никогда не знал. Я выбрался на другую опушку, на край поляны много больше той, где впервые увидел незнакомку, юную Мудрую Женщину, творившую колдовские дела. И это была не обычная поляна, а скорее ухоженный сад среди леса.
Не то клумбы, не то грядки с какими–то растениями (они, правда, весьма сильно отличались от злаков, которые я помогал убирать с полей) тянулись вокруг подножия Башни. При свете луны я сразу заметил, что она не походила на строения Клана, в которых мне доводилось бывать.
Башня была не круглой и не квадратной, а пятиконечной, и напоминала огромную звезду, какую я видел на полу в комнате Урсиллы.
Между каждой парой соседних лучей был установлен тонкий шест, доходивший до уровня окон, которые виднелись на втором и третьем этажах. Шесты отражали серебристый свет, озарявший Башню. Возможно, это была своего рода защита, по–видимому, более надёжная, чем в наших Кланах. Камень, из которого была сложена Башня, переливался в лунном сиянии и, в отличие от других камней, был голубовато–зелёным.
Кое–где в окнах горел свет. Я пробрался к внешнему краю поляны, чтобы осмотреть башню со всех сторон. Можно было не сомневаться в том, что это и есть дом моей Лунной Колдуньи.
И жила она здесь не одна. Приблизившись к Башне с другой стороны, я заметил конюшню. Она напоминала нашу. Ничего странного, в отличие от самой Башни, в ней не было. В загоне паслись лошади и жеребята.
Они, должно быть, учуяли меня, потому что вскинули головы, а жеребец заржал. Я не стал приближаться, и он замолчал, но продолжал скакать между оградой загона и своими сородичами.
Остальные не проявляли беспокойства, и это показалось мне несколько странным. Они продолжали мирно щипать траву, а потом даже жеребец притих, лишь косился в мою сторону и следил за каждым моим движением. Но при этом в нём не было никакого страха.
Я обогнул опушку. Башня имела единственный вход с северной стороны — небольшую дверь, почти неразличимую на, фоне стены. Всё здание было окутано таинственностью. На ум приходила лишь одна догадка — укрывшиеся в ней не имеют почти ничего общего с обычными людьми.
В голове у меня мелькнула мысль, что они наверняка располагают устройствами, охраняющими от вмешательства в их частную жизнь. Мы, восходящие по происхождению к Древней Расе, можем различать, когда что–то или кто–то относится к Тени. От Звёздной Башни не исходило никакого зла. За садом я нашёл среди кустарника укромное местечко, где смог вытянуться и наблюдать за входом. Во мне снова затеплилась слабая надежда.
Снова и снова бросал я взгляд на освещенные окна и думал о том, что там обитает Дева–Колдунья. Зачем собирала она лунные цветы? Какие таинства желает сотворить с их помощью? Ах, если бы я мог ответить тогда на её вопрос!
Я поднялся, прошёлся немного и лёг снова. Ночь отступала. Луна уже стояла не так высоко над головой.
Свет в окнах погасили. Лишь отблеск шестов освещал Звёздную Башню.
Я положил голову на передние лапы. Налетел лёгкий ветерок и принёс с собой приятный аромат растений. Теперь я знал, что это сад, причём гораздо больше тех, что мне доводилось видеть раньше, и со знакомыми запахами трав и цветов перемешивались многие такие, которым я не мог дать названий. Дорожки были выложены камнем, они разделяли не то грядки, не то клумбы между собой, чтобы легче было собирать урожай.
Некоторые растения уже завяли, подсохли, заснули, так как с каждым днём становилось холоднее. Другие же, напротив, цвели вовсю, словно назло наступающим заморозкам.
Из магических обрядов я знал только то, как колдовала Урсилла. При этом она прибегала к помощи трав и специй — их она обычно покупала у торговцев.
Но травы, что она выращивала, были пустяком по сравнению с тем, что росло в этом чудесном саду. Лунная Дева собирала цветы… Занималась ли она Магией, связанной с тем, что произрастает, то есть Зелёной Магией?
Некоторые в невежестве своём заявляют, что есть Магия Чёрная — та, что принадлежит Великой Тени и пугает людей, и есть Магия Белая — та, что служит на благо человечеству. Но те, кто хорошо знаком с Тайной, говорят иначе — Магия делится по–другому, и каждая её часть обладает и тёмной, и светлой стороной.
