Хотя, это вроде не свойственно викингам? Или свойственно? В конце концов, когда они там, в реальной истории, стали полноправными европейскими королевствами со всем отсюда вытекающим?
Чтобы прекратить этот, с моей точки зрения, абсолютно тяготящий меня разговор, я решил перевести его тему на другие рельсы:
– А скажи‑ка, – перебил я его, – а разве у берсерков есть какие‑то школы?
У Нуки резко изменилось лицо.
– Ну, пути? – решил поправиться я, но уже понял, что слишком поздно. Совершенно не понятно как, но я или наступил на «любимую мозоль» Нуки, либо же затронул крайне неприятную для него тему.
– Откуда ты об этом узнал? – мрачно спросил он.
– Приснилось, – пожал плечами я.
Ну не говорить же, в самом деле, что на очередном уровне я вбросил очки в навык берсерка, и вот такую штуку получил?
– Приснилось? – хмуро переспросил Нуки. – Ну‑ну…
– Но все же, я ведь не просто ради любопытства спрашиваю, – сказал я, – я ведь пытаюсь совершенствоваться, и хочу понять, что за пути есть и по какому пути мне идти?
– Есть только один путь! – взорвался Нуки. – И это путь медведя! И больше никакого пути нет!
– Что за путь медведя? – спросил я.
Нуки зло глянул на меня, скрежетнул зубами и процедил:
– Глупые и недалекие люди в свое время, считали, что такие как мы, берсерки, родившиеся с этим проклятием, на самом деле получили величайший дар богов. Таких как мы возносили, считали чуть ли не равными богам. Каждый мечтал стать берсерком, стать великим воином и…
– А разве берсерки не великие воины? – спросил я и тут же пожалел о своем вопросе.
Нуки вновь зло глянул на меня.
– Если бы не наше проклятие, одним богам известно, кем бы мы стали. Вот ты до того своего первого боя был обычным крестьянином. И скорее всего, им бы и остался! А я никогда бы не совершил того, что…
Он неожиданно замолчал.
– Чего не совершил бы? – спросил я.
– Не важно, – буркнул Нуки, – главное, что без своего проклятия мы были бы никем.
– Не скажи, – усмехнулся я. – Ты – тэн, я – ярл. Мы многого достигли и без помощи своего…дара. Кстати, почему ты его называешь проклятьем?
– Потому, что это и есть проклятье. С ним нужно постоянно бороться, нужно всегда держать себя в руках, не позволять зверю взять верх и вырваться наружу, иначе случится непоправимое…
– Так случилось с тобой? – спросил я.
– Ты хотел узнать о «пути»? – проигнорировав мой вопрос, вопросом же ответил мне Нуки. ‒ Ну так слушай…
Выходило довольно‑таки интересно. Получается, «берсерков» можно было поделить на две категории. Первая – это те, кто уже родились со своим даром. То есть такие, как я и Нуки. Вторая категория ‒ это те, кто становятся берсерками с помощью зелий, эликсиров и прочей волшебной дребедени. Впрочем, не такой уж волшебной – с одним таким я уже встречался, и едва не погиб. Нельзя сказать, что он чем‑то уступал мне в бою. Хотя, если уж говорить всерьез, на тот момент я был еще полным профаном. Вот начиная с момента, когда мне пришлось биться за трон тэна, уже можно сказать, что я был полноценным берсерком, хоть и новичком.
Так вот: если обычные берсерки, так сказать, с врожденным даром (который Нуки упорно именует проклятием) были уважаемыми, и от услуг такого человека ни за что не отказался бы ни один ярл или тэн, то «берсерки», ставшие таковыми с помощью эликсиров, были презираемы.
А объяснялось это достаточно просто: настоящий берсерк может войти в свой первый транс только когда его собственный организм и разум к этому готовы. Именно это обеспечивает ему возможность по окончанию боя вновь стать нормальным человеком, а не зверем в людском облике.
Галнинги или, говоря проще, безумцы принимают эликсир берсерка для того, чтобы прославиться, стать великими воинами, так как в обычном своем состоянии абсолютно ничем не примечательны. И именно за это их и презирают. А галнингами или безумцами их зовут потому, что даже после первого транса они теряют рассудок. Нет, совсем уж кончеными психами не становятся (хотя, как говорит Нуки, и такие случаи бывали). Однако и полностью нормальными их назвать нельзя.
Галнинги уступают берсеркам в скорости и силе, однако есть у них одно преимущество – они все как один не чувствуют ни боли, ни страха. Эликсир попросту притупляет эти чувства, ощущения.
Еще одной причиной, почему недолюбливают галнингов, является то, что сорваться с катушек они могут в любой момент. Вот только что галнинг воевал на твоей стороне, а спустя секунду он уже может оказаться возле тебя, вперив свои безумные глаза на твое лицо и, скрежеща зубами, будет пытаться прикончить тебя и тех, кого еще недавно считал друзьями. Какой‑то очередной боевой транс станет для галнинга последним. И очень хорошо, если в этот момент вокруг него будет достаточно врагов, которых он попытается убить, и которые, скорее всего, рано или поздно прикончат его. Плохо, когда рядом много «своих» – галнингу плевать, кого убивать, лишь бы убивать.
Снова‑таки, были случаи, когда сражения проигрывали как раз из‑за галнингов. Причем проигрывали те, на чьей стороне они сражались. Галнинг сходил с ума и начинал вырезать своих же товарищей. А противники, воспользовавшись хаосом в рядах врага, добивали остальных.
Именно поэтому галнингов очень неохотно брали в дружину. Да и вообще, считали чуть ли не кончеными наркоманами.
А как еще назвать человека, который ради того, чтобы потешить собственное тщеславие, был готов заключить «сделку с дьяволом»? Ведь все прекрасно знали, что после первого же эликсира твой разум помутится, и с вероятностью в 90 % твоя жизнь не будет долгой – умрешь в сражении. И хорошо, если от рук врагов, а не своих же.
Интересно и то, что галнинги даже внешне отличались от рожденных берсерками. Имеется в виду одежда.
Берсерки (тот же Нуки, к примеру) предпочитали носить медвежью шкуру. Именно в нее Нуки кутался на холоде, и даже когда ему досталась броня (к которой он относился очень и очень презрительно), со шкурой он не расстался.
Я еще тогда обратил на это внимание и догадался, что она имеет какое‑то значение. Ну вот, теперь стало понятно, что медвежья шкура является своеобразным знаком берсерка.
А вот галнинги шкуры носили, но далеко не медвежьи. И в их случае это была просто одежда. Свой статус, ранг, звание (называйте как угодно) они обозначали с помощью черепов. Кто‑то использовал для этого черепа убитых врагов, кто‑то (как встреченный мной галнинг) черепа животных.
– Настоящий берсерк не будет марать руки лишний раз, – пояснял Нуки, – добытая им самим шкура является доказательством того, насколько он силен…
– Ты сам добыл шкуру медведя? – поинтересовался я.
– Да. Причем голыми руками, – ответил Нуки. – И ты тоже, если захочешь стать истинным берсерком, должен будешь сделать то же самое…
– А если я выберу иной путь, то должен буду убить волка? – спросил я.
И этот вопрос, как казалось, довел Нуки до бешенства.
Глава 21 Путь берсерка
– Путь истинного берсерка только один, и это путь медведя! – прямо‑таки прорычал Нуки.
– Хорошо, не вопрос, – согласился я, – но чем он отличается от пути волка?
– Ульфхеднары – это не берсерки! – выдохнул Нуки.
– А кто это? – стараясь говорить как можно спокойнее, спросил я. Все же мне нужна была информация, но и злить Нуки мне не хотелось.
– Они жалкие трусы, не умеющие справляться с собственным проклятьем! Они подавляют его, пытаются контролировать, они… – Нуки говорил как в горячке, брызгая слюной, покрывшись красными пятнами. Казалось, еще немного, и его хватит удар.
Но все же мне удалось выяснить, что к чему.
Итак, по очереди.
Берсерки: по словам Нуки только такие, как он, могут называться берсерками. Их главный упор – сила и смертоносность. Именно их способности пытаются получить галнинги.
