Девушка улыбнулась. Ей следовало догадаться, о чем спросит гном.
— Да, легенда есть, — ответила Алеа. — Но на деле не всегда оказывается так, как в легендах, верно?
— Да, но все-таки… — насупился гном.
— Поживем — увидим.
— Да, увидим, обязательно увидим. Прекрасно увидим. Сокровища ведь блестят.
Генерал Данкрэ натянул поводья и пустил коня шагом. Один за другим солдаты последовали его примеру. Они мчались галопом с самого утра, и лошади начали уставать.
Данкрэ взял с собой всего три тысячи человек, и только рыцарей, считая, что сейчас не стоит дробить армию Харкура. Но по мере того, как они приближались к столице Сарра, генерал все чаще задумывался над тем, не переоценил ли он свои возможности. Конечно, армия Сарра большой угрозы не представляет, но захватить власть всего лишь с тремя тысячами человек задача не из легких.
— Господин генерал, людям и лошадям не помешал бы отдых, — обратился к нему капитан Даниль, скакавший рядом.
— Да, да, остановимся здесь, у обочины.
Капитан кивнул и передал приказ остальным. Потом снова повернулся к генералу.
— Если мы будем так ехать, то доедем до Тарнеи за семь-восемь дней. Но я не знаю, выдержат ли лошади.
— Через три дня мы сделаем длительную остановку в городе, где сможем позаботиться о лошадях. А пока я хочу ехать так же быстро. Сегодня вечером надо будет выслать вперед двух разведчиков.
— Слушаюсь, генерал.
— Даниль, — серьезно сказал старый воин, — как вы думаете, не был ли я чересчур самонадеян?
Похоже, капитан удивился, услышав такой вопрос от своего начальника. Данкрэ слыл самым умелым полководцем Харкура, почему же он спрашивает мнения у какого-то капитана?
— Чтобы взять Тарнею, у нас достаточно сил. Но чтобы ее удержать…
Генерал кивнул:
— Значит, вы думаете, как и я.
Они прибыли на место, которое указал Данкрэ, и спешились. Следом один за другим подъехали всадники и принялись разбивать лагерь.
— А может, нам удастся переманить на свою сторону армию Сарра? — предположил капитан Даниль. — Говорят, что они трусы и ничего не умеют, но их все-таки много. Если нам удастся соединиться с армией Сарра, вместе мы удержим Тарнею.
— Сливаться с армией завоеванной страны очень опасно. Сколькие из них будут рады малейшей возможности отомстить нам?
— Может, стоит пойти на это, генерал? Все зависит от того, сможем ли мы внушить к себе уважение.
— Мы, захватчики? Боюсь, это будет не просто! — заметил генерал, привязывая лошадь к дереву.
— Может, нам стоит выбрать такой распорядок действий для захвата, который внушит к нам уважение и приведет к наименьшим потерям с обеих сторон.
— Граф не наделил меня достаточной свободой действий, чтобы я мог о чем-то договариваться.
— Но это не мешает нам попытаться доказать доброту наших намерений. Просто мы можем сделать так, чтобы они захотели встать на сторону победителей. Даже если зачастую нас ненавидят, слава Воинов Огня широко известна. Быть может, жители Сарра будут даже рады присоединиться к столь блестящему воинству.
— Возможно, — ответил генерал. — Но я настроен не так радужно, как вы. Я даже обдумываю иной ход действий.
— Какой? — осведомился Даниль, в то время как солдаты вокруг уже принялись за еду.
— Друиды ушли из Сай-Мины, чтобы встать на сторону королевы.
— Не все.
— Нет, но достаточно для того, чтобы королева провозгласила Провиденцию новым местом заседаний Совета.
— Да, это так.
— Однако, если друиды покинули Сай-Мину, которая так близко от Сарра, и ушли на юг, саррцы должны считать, что их предали. Старый Совет был к ним гораздо ближе. Жители Сарра часто наведывались в Сай-Мину, к примеру, просить друидов уладить их ссоры. А теперь, когда друиды в Провиденции у королевы, саррцы должны чувствовать себя покинутыми. Тем более что они не питают к королеве такого же уважения, какое питали к друидам.
— Наверно, вы правы, господин генерал. Значит, вы думаете, нам удастся их успокоить? Сказать им, что после предательского бегства друидов мы их новые защитники?
— Что-нибудь в этом роде. Во всяком случае, над этим стоит подумать, верно, капитан?
— Совершенно верно. Но если вы не против, давайте сначала немного подкрепимся…
Они присоединились к остальным, уселись под деревьями прямо на землю, чтобы поесть вместе с солдатами и немного отдохнуть, прежде чем снова пуститься в дорогу.
Выбившись из сил, Алеа немного ослабила силу саймана. Свет вокруг померк. Пещера снова погрузилась в тревожную полутьму. Горящих факелов почти не осталось. Люди замедлили шаг, пробираясь на ощупь, чтобы не упасть.
Стены пещеры стали ближе. Проход сужался. Колонна вышла из-под огромной костяной клетки и теперь двигалась по останкам, напоминающим верхнюю часть позвоночника дракона. Но череп по-прежнему не был виден.
Стало холоднее. В воздухе ощущалась сырость. Пахло чем-то кислым.
Внезапно в темноте раздался пронзительный крик. За ним послышались десятки других, а потом тяжелые гулкие хлопки эхом разнеслись по пещере. Всех охватила паника.
Алеа взглянула вверх. Вместе с остальными в полумраке она разглядела черное облако каких-то существ, падавших с потолка, точно гигантские птицы. Это были огромные темно-серые летучие мыши с длинными мордами, заостренными ушами и загнутыми когтями на лапах.
Одна из них вдруг камнем упала на Алею. Девушка вскрикнула от ужаса и бросилась наземь, едва успев увернуться. От взмаха здоровенных хлопающих крыльев ее волосы затрепетали, как от ветра. Алеа встала на колени и попыталась овладеть собой. Кругом все кричали, не зная, как защититься от неожиданного врага.
— Вернитесь под скелет! — закричала Алеа, вскочив.
Расталкивая остальных, она бросилась бежать, слыша над головой хлопанье приближавшихся крыльев.
Туатанны, вооруженные копьями, кое-как отражали атаки невидимого врага, который исчезал и вновь появлялся из темноты, выпустив вперед когти. Несколько летучих мышей упали, сбитые ловкими ударами воинов, но их было так много, что гибель нескольких ничего не меняла. Животных стало уже вдвое больше.
— Назад, под скелет! — изо всех сил кричала Алеа, прикрывая голову.
Еще одна летучая мышь спикировала на нее и схватила за руку. Алеа стала отбиваться, пытаясь вырваться из острых когтей, раздиравших кожу. Но чем ниже она опускала руку, чтобы освободиться, тем глубже впивались в нее когти. Вне себя от ярости она ударила вверх наугад и попала летучей мыши прямо в голову, та с криком выпустила добычу.
