- Эхе-хей! – радостно закричал Улдис. – Это же Ташхарра, друзья мои! Река моего детства!
В этом месте Ташхарра была широкой и спокойной. Закончив спуск, Сильфарин очутился на пологом берегу, поросшем аконитом, купальницей и камышом. Плакучие ивы с темными стволами и кое-где обнажившимися корнями, смотрелись в глубину реки, а ветер шевелил их длинные тонкие ветви…
- Красиво… - прошептал Альдер.
- Смотрите! На той стороне… - Улдис указывал на противоположный берег реки: там, в зарослях камыша, сидели две девушки. С опаской в прекрасных глазах смотрели они на путников, то и дело переглядываясь и перешептываясь друг с другом.
- Кто это такие? – спросил Сильфарин, щурясь и пытаясь определить расовую принадлежность.
- Нимфы, - ответил Альдер, лишь вскользь посмотрев на девушек.
В этот момент обе красавицы вскочили на ноги и… Сильфарин и его друзья только моргнуть и успели: в мгновение ока нимфы растаяли в воздухе и обратились в нежнейшие лепестки диких бледно-розовых цветов. Ветер подхватил их и унес в чащу.
- Меймин, - уточнил Улдис. – Дочери весны. – Он блаженно вздохнул. – Эх, я и в самом деле дома… Знали бы вы, как весело было, когда теплыми вечерами под сенью старого дуба я и друг мой Элдир отплясывали вместе с гаин – дочерями лета! Здесь мы свободны и вечно счастливы! Ни одному Высшему этого не понять…
Рука Альдера легла на плечо сатира, заметив, что под конец пламенной речи тот приуныл.
- Не вздыхай, дружище. Радуйся. Дыши родным воздухом… А я пошел.
Последняя его фраза прозвучала настолько неожиданно для всех, что они даже не сразу отозвались – просто смотрели, как резко поднялся крихтайн на ноги, как решительно закинул за плечо свою дорожную сумку, как поправил саблю за поясом…
- Куда это ты пошел? – наконец спросил Ругдур.
- Не знаю еще… Но скорее всего, на восток. Я ведь должен увидеть людей.
- Зачем? – Сильфарин тоже встал.
- Тебе жить надоело? – добавил рельм.
- Вовсе нет, - совершенно спокойно и невозмутимо ответил Альдер. – Но я обещал Учителю и самому себе, что побываю везде и посмотрю на все расы. Это нужно, чтобы лучше понять Правду.
- Что понять? – переспросил Улдис.
- Долго объяснять. – Впервые провидец ответил сатиру довольно сухо.
- А, ясно, - понял Низший.
Альдер натянул на подбородок черную вуаль и поклонился товарищам, прощаясь.
- Нет, постой! – Сильфарин подбежал к крихтайну и схватил его за руку. – А как же… Ты говорил, что когда-то я стану учеником Великого вумиана. Как ты. Но как же я без тебя? Как…
Альдер с улыбкой погладил мальчика по курчавой голове.
- Не волнуйся, юный человек, твой час придет.
- Но я не могу ждать какого-то часа! Я обещал Тайше… Я обещал Рагхану… Я обещал самому себе, что…
Он с трудом подбирал слова, голос его дрожал, на глаза навернулись слезы. Провидец вновь улыбнулся.
- Иди в Андагаэн, мой друг. В Каллаоне ты найдешь вумиана Палнаса. Он станет твоим учителем… Но для начала тебе придется… его убедить.
- Андагаэн? Каллаон? Тот самый? Но… где это?
- Твои друзья помогут тебе отыскать дорогу, сын Рунна. – Альдер поднял глаза на остальных. – Ведь правда?
- Правда, - твердо сказал Улдис. – Я знаю, как добраться туда.
- А я буду защищать тебя, Сильфарин, - добавил Ругдур. – Обещаю.
Альдер поймал взгляд рельма и подмигнул ему, будто говоря: «Молодец! Я знал…» Но Ругдур насупился, а юноша опять обратился к Сильфарину:
- Вот видишь? Не бойся ничего.
- Я не буду бояться, - пообещал мальчик. – Вот только… я все равно не хочу, чтобы ты уходил. Ты мне нужен. Так же, как Ругдур, так же, как Улдис. Как Тенкиун. Вы все… У меня ведь никогда не было таких друзей, и… Ты мне очень нужен, Альдер! Ведь ты – единственный, кто уже прошел тот самый круг.
- Сильфарин…
- Да?
Лицо Альдера впервые показалось мальчику мрачным, бледным и искаженным дикой болью.
- Я должен идти.
- Почему?
- Ты потом поймешь.
Провидец наклонился, оттянул вуаль и оставил на лбу Сильфарина легкий поцелуй, а выпрямившись, тихо произнес:
- Да хранит тебя Рунн, дитя. – Сделав несколько широких шагов вдоль берега реки, крихтайн остановился и помахал рукой. – Прощайте, друзья! Прощай, идущий за Светом!
- Мы нашли их, князь, - прошептал Лоугар, подползая к Файлису и шурша опавшими листьями. – Чуть к северо-востоку отсюда… Но их…
Крихтайн запнулся.
- Что такое? – нахмурился его господин. – Что-то не так?
- Их трое, князь. Только трое…
Файлис похолодел, однако тут же отогнал от себя смутную тревогу.
- И что? Может быть, вы просто не заметили других, или оборотни не вернулись с ночной охоты, - сказал он, надменно вскидывая подбородок.
Эх, забыл ты, благородный князь, о последних словах своего сюзерена!
- Возможно, мой повелитель, но… разведчик, которому удалось подобраться ближе всех к троице, говорил, что…
- Тсс!!! Тихо, Лоугар. Нам пора атаковать, а не молоть языками, ты меня понял? Давай же, быстрее! Я не хочу, чтобы они ушли от нас снова: вождь Хакрис итак был мною крайне недоволен. Так вот знай: если на этот раз я не добуду головы мальчишек – обоих! – тебе несдобровать!
- Я подчиняюсь, мой князь, - хмурясь, пробасил Лоугар. – Следуйте за мной.
Мотнув головой в нужном направлении, он на локтях пополз вперед, раздвигая ладонями высокую степную траву. Но Файлис коротким окриком остановил его, презрительно скривившись и выпрямившись:
- Прекратить! Встать в полный рост, как твой господин! Сейчас утро, светит солнце, а оборотни, если ты еще не знаешь, могут обращаться лишь при луне.
Ничего не ответив, дружинник поднялся и повел за собой князя.
Да, Лоугар не мог знать о зависимости оборотней: до той ночи, когда бежали люди, он только слышал о них. Признаки новой расы прежде были известны лишь жрецам, что общались с Руанной, да Хакрису и его приближенным. Но Файлис не преминул воспользоваться случаем, чтобы в который раз показать свое превосходство.
Между тем к ним присоединились остальные воины, обнажившие сабли: в любой момент могут показаться и другие оборотни. И пусть князь, охваченный ненавистью и жаждой мести, ничего не боится, нужно быть настороже. Кто может знать, на что способны эти жуткие твари, преданные людям?
- Добрались, - выдохнул наконец Лоугар. – Глядите, князь. Вот они.
Файлис посмотрел мимо отступившего в сторону ратника, и в этот же миг там, впереди, их заметили. Сидящие у дымящегося костра вскочили на ноги, и князь воочию убедился: да, трое. Он прищурился… И разглядел. Понял.
