Пять минут спустя Тесс вынужден был дать пинка обнаглевшему зверьку, когда тот, даже не думая опасаться человека, попытался сунуть нос во вскрытый аппарат — нормальных разъемов питания, разумеется, в конструкции передатчика не было, и к генератору он подцеплялся парой примотанных изолентой проводов. Провод в хозяйстве лишним не был, два обрывка пластиковой ленты суммарной длиной почти в полметра — тем более, а потому Серазан без малейшего смущения зажал и то, и другое, рассудив, что Старр уж где-нибудь раздобудет такую мелочь, а вот ему самому поставки с Мабри явно не светят.
Если, конечно, не наладить контакты с теми, с «Крыла», а их Тесс намерен был, наоборот, избегать.
Заныкать материалы было куда безопаснее, и Серазан так и сделал.
Спрятал ленту, смотал провода бухточкой к генератору, в третий раз отогнал от передатчика мелкого вредителя… Закрыл корпус.
Как раз успел к появлению в мастерской ученика.
Часом позже тщательно упакованный аппарат был водружен расстроенным и нетрезвым Старром на лошадь, хмурое «ну, бывай» одного мабрийца брошено и принято не менее хмурым кивком второго, и бывший пилот эскадрильи «Канис» Блейк Старр покинул дом Черного Мастера.
Грин, конечно же, увязался его провожать.
Тесс никак это не прокомментировал, даже мысленно, только решил, что ужин сегодня приготовит на себя одного. Чем, собственно, и собирался уже заняться, когда вошел в кухню и увидел вуглускра самозабвенно грызущим основательно уже раздербаненную детальку… неизвестно чего.
При ближайшем рассмотрении фиговина, которую Тесс безжалостно отнял у обиженно расшипевшегося зверька, оказалась плавким предохранителем, а внимательное изучение маркировки позволило сделать вывод, что именно этот стоял в отданном Старру передатчике.
Был он такой в хозяйстве один, восстановлению после встречи с вуглускровыми зубами не подлежал, и вручную его было не сделать. И потом, Старр все равно уже ушел.
Тесс подумал.
Подкинул в руке теперь уже точно не более чем фиговинку, поймал, хмыкнул и бросил вуглускру обратно.
— Твое, забирай…
Сгорит ли аппарат при попытке включения без нее и найдут ли замену детали в случае, если обнаружат нехватку вовремя, было неведомо, но…
Может, и не найдут.
Может, и не сгорит.
Может, и в худшем из вариантов претензий ему предъявлять не станут, а только почему-то Серазану подумалось, что ближайшие пару месяцев лучше спать одетым и с бластером под подушкой.
* * *
Блейк Старр, бывший пилот, а ныне просто Блейки, валялся на телеге, обнимая передатчик, и хмыкал, вспоминая лицо Тесса.
Поскрипывали колеса, время от времени фыркала лошадь.
Мерный шаг успокаивал, а дорога уводила все дальше и дальше от маленькой деревни на окраине большого леса.
Блейки смотрел в холодное прозрачно-синее небо и убеждал себя, что если человек умирает, ничего не поделаешь.
Что смерть придет за всеми.
Блейки пытался понять, как все будет дальше без Дорра.
Там, в кабаке, ошарашенный соотечественником неизвестного происхождения, он сначала обалдел, а потом вдруг выложил настороженному придурку, что его ждет на планете со скромным номером 5-G-18AMX115VF, не удостоенной собственного названия ни в каталогах, ни у здешних жителей, выжить в одиночку на которой смог разве что Отшельник.
И вот, теперь вместо друга, с которым можно было поговорить о чем угодно — хмурая недоверчивая рожа по имени Серазан Тесс.
Простучать бы его, прощупать, но лень и благодушие осени подводили к ощущению, что этого человека — лучше просто забыть, как недоразумение, случайно оказавшееся на месте Вульфрика Дорра.
Блейк Старр, бывший пилот, а ныне просто Блейки, торговец хитрыми штучками, не мог признаться себе самому, что больше всего ему хочется сейчас вернуться обратно и набить пришельцу морду.
За все несбывшееся.
Грин сморщил нос, отмахнулся от неведомой мухи, облизнулся, опять недовольно потряс головой, спасаясь от щекотки, чихнул и открыл глаза.
Солнечный луч танцевал по янтарным ошкуренным бревнам противоположной стены, на своей кровати мирно спал Тесс, плотно закутавшись в одеяло, собственно на подушке Грина сидел Кот, нагло сидел, задницу почти что на голову свесив, а кошачий хвост легко дергался и щекотал Рыжему лицо.
Грин взял наглеца на руки, погладил.
Кот зевнул, спрыгнул с рук и выразительно уселся у своей миски, намекая на то, что пустую посуду коты презирают, а ненаполненность оной считают за оскорбление всего кошачьего рода.
Потирая глаза и позевывая, Грин встал, пытаясь определить время. Если верить солнцу, то проспали они с Тессом далеко за полдень. Грин налил коту молока и сам уселся на крыльце с кружкой. На улице оказалось тепло, как будто лето заглянуло в гости, и только свежий ветер напомнил, что скоро придут холода. Небо синело умытое, с легкими прожилками белых облаков. Лес вокруг — желтый, зеленый, багряный, пурпурный, золотой — трепетал и на каждый вздох ветра отзывался фейерверком падающих листьев.
Хорошо. Тихо.
Словно не было вчера настороженного Мастера, шебутного Блейки, этих иномировых отношений, и баек приезжего о том, как доехал, о городе, в котором жил, о горах и тамошних людях. Рон лениво пил, размышляя, стоит ли дальше самому расспрашивать Мастера о том, где он вырос и жил, или оставить все как есть, раз человек даже при одном упоминании о родине хватается за оружие.
Нет, не стоит. Сам расскажет. А расскажет ли?
Тут Рон вспомнил байку о братьях и почти что фыркнул в кружку. Мастер, вообще-то, мог бы рассказать о том, что у него случилось, своими словами, без иносказаний, было бы понятнее.
…А пить с Блейки хорошо было, давно так не сидели! И Блейки знал человека, который делал расписной посох. Вульфрик Дорр, вот как его звали, того старика. Грин поймал себя на том, что почти сроднился с посохом, и хочется порой добавить к росписи пару-другую значков.
Солнце грело, Грин сидел на крыльце и жмурился, и почти к самым его ногам, тихо подсвистывая, подлетела стайка дроздов, черно-крапчатых, деловитых. И, глядя на их порхание, Грин вдруг вспомнил такое, отчего захотелось крепко дать себе по башке — маг, скажите-ка! Ну, ладно, Тесс чужой, ему простительно, но он, Рональд Грин, как-никак — потомок лесовиков!
Грин поспешно вылил остаток молока в плошку у крыльца — лесным тварям, зашел обратно в дом и крепко потряс спящего Тесса за плечо:
— Мастер! За горбиной надо бы, заморозки в любую ночь нагрянут.
Мастер, не разлепляя глаз, движением отточенно-нервным в проекте и нечетко-сонным в исполнении руку ученика поймал, буркнул сердито: «Грин!» — следом последовательно пробормотал: «Что?», «За чем?» — и, наконец, сел в постели, просыпаясь.
