Хоукмун улыбнулся сентиментальности д'Аверка, хотя и прекрасно понимал его чувства.
– Нам повезло, что река течет на юг, – сказал он. – Остается построить плот и довериться течению – сущие пустяки!..
– Ты, Хоукмун, будешь ловить рыбу и готовить лакомые блюда… Бр-р, как мне надоели эти ягоды и коренья!
– Я и тебя, д'Аверк, рыбачить научу – пригодится, если попадешь когда-нибудь в такую заварушку! – и рассмеявшись, Хоукмун похлопал друга по спине.
ГЛАВА 4
ВАЛЬОН СТАРВЕЛЬСКИЙ
Путешествие вниз по реке на плоту заняло четыре дня. Постепенно кончились леса вдоль берегов, и навстречу им пришли холмы, поросшие дикими злаками.
Пищу Хоукмуна и д'Аверка составляла жирная рыба, выловленная в реке, коренья и плоды, которые они собирали на берегу во время недолгих стоянок. Теперь вид у друзей был уже не столь измученный и отчаявшийся, в глазах не горел голодный огонек, и все же, благодаря рваной одежде и отросшей многодневной щетине, они больше всего были похожи на мореходов, потерпевших кораблекрушение.
Корабль, первый за все время путешествия, они увидели к полудню четвертого дня пути и, вскочив на ноги, принялись отчаянно махать руками в надежде привлечь внимание команды.
– Я уверен, это судно из Нарлина, – воскликнул Хоукмун. – Полагаю, они не откажутся довезти нас до города.
Деревянное судно, нечто среднее между двухмачтовой шхуной и баркасом, было выкрашено в красный цвет с золотыми, желтыми и синими полосами по бортам. Сотня разноцветных вымпелов развевалась над ним, по палубам сновали матросы в пестрых одеждах.
На судне подняли весла, и оно заскользило вперед по инерции. Над фальшбортом показалось широкое бородатое лицо:
– Кто такие?
– Путешественники из далекой страны. Вы не могли бы подбросить нас до Нарлина? Мы отработаем! – сказал д'Аверк.
Бородач рассмеялся:
– Отчего ж, это мы можем… Поднимайтесь на борт, господа! По сброшенной веревочной лестнице Хоукмун и д'Аверк поднялись на корабль.
– Это «Речной ястреб», – сказал бородач. – Слышали о таком?
– Мы чужеземцы, – повторил Хоукмун.
– А, да… Ее владелец – Вальон Старвельский, уж о нем-то вы наверняка слыхали.
– Нет, – ответил д'Аверк. – Но мы благодарны ему за то, что ради нас он изменил курс, – он улыбнулся. – А теперь, мой друг, скажи, чем мы можем расплатиться за то, что вы довезете нас до Нарлина?
– Ну, если у вас нет денег…
– Ни гроша.
– Спросим у Вальона, что он собирается с вами делать. Бородач провел их на корму, где стоял худощавый человек, так глубоко погруженный в какие-то невеселые мысли, что даже не взглянул в их сторону.
– Лорд Вальон, – позвал бородач.
– Чего тебе, Ганак?
– Те двое, которых мы взяли на борт… У них нет денег – говорят, что хотели бы отработать свое путешествие.
– Желание гостя для нас закон, Ганак, – криво усмехнулся Вальон. – Пусть поработают.
Он так и не посмотрел на Хоукмуна и д'Аверка, и его печальный взгляд по-прежнему был устремлен на реку. Взмахом руки Вальон отпустил их.
Хоукмун ощутил легкое беспокойство. Вся команда молча разглядывала их, на лицах матросов блуждали слабые улыбки.
– Что за шутки? – спросил он, хотя и видел, что ничего веселого не происходит.
– Шутки? – удивился Ганак. – Никаких шуток… Ну, господа, не соблаговолите ли сесть на весла, чтобы добраться до Нарлина?
– Если это поможет нам туда попасть… – с некоторым сомнением пробормотал д'Аверк.
– Похоже, эта работенка не из легких, – сказал Хоукмун. – Но если верить карте, до Нарлина рукой подать… Где наши места, Ганак?
Ганак повел их вдоль ряда банок – к пустующим местам между гребцами. Хоукмун встал, как вкопанный, пораженный тем, что гребцы были грязными и тощими – вероятно, от голода.
– Я не понимаю… – начал он. Ганак рассмеялся:
– Ничего, скоро поймешь.
– Кто эти гребцы? – в испуге спросил д'Аверк.
– Это рабы – как теперь и вы, господа. Никто не поднимается на борт «Речного ястреба» без выгоды для команды. А поскольку денег у вас нет, а на выкуп рассчитывать не приходится, мы сделаем вас гребцами на этом судне. Садитесь здесь!
Д'Аверк выхватил меч, Хоукмун достал свой кинжал, и Ганак отскочил назад, призывно махая своей команде.
– Эй, ребята, проучите-ка их хорошенько – как видно, они не понимают, что должны делать рабы!
Сзади к ним, вдоль борта, приближалась толпа матросов с блестящими ножами в руках; другой отряд наступал спереди.
Д'Аверк и Хоукмун приготовились умереть, убив как можно больше врагов, но тут на салинге показался какой-то человек, опустил вниз деревянный брус на веревке и – раз, а потом другой – ударил по их головам этой импровизированной дубинкой. Оглушенные друзья свалились вниз – туда, где находились гребцы.
Человек ухмыльнулся и соскочил на палубу, убирая свою дубинку. Ганак рассмеялся и похлопал его по плечу:
– Хорошая работа, Ориндо. Этот фокус всегда срабатывает, а главное – без лишней крови.
Матросы спрыгнули вниз, обезоружили оглушенных пленников и привязали их к веслам.
Очнувшись, Хоукмун обнаружил, что сидит бок о бок с д'Аверком на деревянной скамье, а Ориндо, парнишка лет шестнадцати, устроившись на верхней палубе, болтает ногами в воздухе и нахально улыбается.
– Очнулись, – сообщил он кому-то позади себя. – Можем идти к Нарлину, – и он подмигнул Хоукмуну и д'Аверку. – Приступайте, господа. Будьте настолько любезны, начинайте грести, – казалось, Ориндо передразнивает чей-то голос. – Вам повезло, – добавил он. – Мы поворачиваем вниз по течению. Ваша первая работа будет легкой.
Хоукмун отвесил шутовской поклон:
– Спасибо, юноша, мы ценим твою заботу.
– По доброте душевной я буду время от времени давать вам советы.
Ориндо встал, надел красно-голубую курточку и исчез из поля зрения. Следующим показался Ганак. Он ткнул Хоукмуна в плечо острым багром.
– Гребите хорошо, друзья мои, или я посчитаю ваши ребра этой штучкой.
И Ганак тоже исчез. Остальные гребцы взялись за весла. Хоукмуну и д'Аверку волей-неволей пришлось присоединиться к ним.
Они гребли весь день, и их пот смешивался с потом других рабов. В полдень им дали миску отрубей. От тяжелой работы невыносимо болела спина, и они с ужасом думали, каково же это – грести против течения, поскольку остальные рабы с благодарностью бормотали о том, как им легко.
Ночью они бросили весла и легли здесь же, на скамье, даже не притронувшись ко второй миске тошнотворного месива, которое было еще хуже предыдущего.
Хоукмун и д'Аверк слишком устали, чтобы разговаривать, но попытались избавиться от пут. Бесполезно – веревки были крепкими, узлы – надежными, а у них почти не осталось сил.
