От страха и потрясения ни Турпан, ни Моа не могли выговорить ни слова. Они понимали, что все еще далеко не закончилось. Турпан помог девушке встать на ноги.
– Дай ее мне, – сказал ему Ваго.
Это было разумно: она не могла идти дальше, а у Турпана больше не было сил нести ее. Но Турпан не хотел отдавать ее Ваго.
– Я сам ее понесу, – ответил он, хотя едва дышал от усталости.
– Так мы сможем бежать быстрее, – прорычал голем своим низким сдавленным голосом. – Дай ее мне. Со мной она будет в безопасности.
«Он убийца, – надрывался внутренний голос Турпана. – Ты видел, как он расправился с теми призраками. Ему нравится убивать».
Но на самом деле Турпана останавливало совсем другое. Доверить Моа голему означало признать, что тот может позаботиться о ней лучше, чем он, Турпан.
– Позволь ему, – задыхаясь, проговорила Моа. Ее трясло и тошнило, она едва не теряла сознание. – Другого выхода нет.
Услышав это, голем выхватил ее у Турпана, так что тот ничего не смог поделать. Ваго поднял девушку на руки, как ребенка. Турпан почему-то сразу почувствовал себя покинутым и одиноким. Он сердито уставился на голема сквозь детекторные очки, дождь ручьями струился по его лицу и волосам.
К трем оборотням, которые гнались за ними, теперь присоединились другие. Твари пытались вскарабкаться друг другу на плечи, чтобы дотянуться до беглецов.
– Скорее к берегу! – резко сказал Турпан.
Мостик упирался в металлическую дверь, ведущую в здание. Это был единственный путь. И они им воспользовались.
2. 8
Здание оказалось фабрикой. Внутри было холодно, темно… и полным-полно людей. Еще совсем недавно они спокойно работали, как вдруг погас свет и появились первые оборотни.
Фабрики в Орокосе никогда не спали. Производственных мощностей, чтобы снабжать огромный мегаполис, вечно не хватало, рабочие трудились в несколько смен. Они как раз отработали половину смены, когда отключилась энергия. Никто из них и не подозревал, что вероятностный шторм забросил их фабрику в захваченный призраками район. И все решили, что это просто какая-то авария. К тому времени, когда они поняли, что произошло, было уже слишком поздно. Главные ворота, запиравшиеся на электрический замок, открылись, и оборотни быстро наводнили здание, вломившись через все двери и окна.
Турпан, Моа и Ваго сначала попали в путаницу служебных коридоров. Миновав их, они очутились на мостике заводского крана, который ездил по горизонтальной балке над цехом. Внизу царил сущий кошмар. В лабиринте гигантских станков, поршней, прессов и рычагов метались беспомощные люди, тщетно пытаясь спастись от оборотней. Отчаянно крича, рабочие бежали к выходам из цеха, но жуткие твари поджидали их и там. Оборотни стаями носились по огромному помещению, топча мертвых и живых; карабкались на машины и прыгали на несчастных жертв сверху. Стоило им прикоснуться к человеку, как тот испускал дух и мешком валился на пол.
Над бескровной бойней порхали, выжидая своего часа, бестелесные призраки. Облюбовав себе тело, они пикировали вниз, подхватывали его щупальцами и ставили на ноги. Приведя труп в вертикальное положение, они растворялись в нем, и мертвая оболочка наполнялась новой, нечеловеческой жизнью. Глаза мертвеца вспыхивали мерцающим свечением эфира, и новорожденный оборотень присоединялся к охоте на людей.
От этого зрелища у Турпана покосились ноги. Мостик, на который они выбежали, пересекался с другими такими же, и на этой сети висячих переходов еще оставались живые люди. Это были стражники и надсмотрщики. Отсюда, сверху они наблюдали за рабочими в цеху. Теперь они оказались в ловушке. Призраки взмывали вверх, под самый потолок, и оттуда пикировали на людей. Невидимые чудовища скользили вдоль мостков и хватали беспомощных стражников, тщетно пытавшихся отстреливаться вслепую из дум-пистолетов. Те, кого они хватали и превращали в оборотней, тут же начинали преследовать своих недавних сослуживцев.
В дальней стене цеха имелись окна – сейчас они стояли распахнутыми настежь. Спуститься на нижний уровень было бы самоубийством, но Турпан предполагал, что окна выходят на доки. Ваго мог бы проложить к ним дорогу… Может, стоит рискнуть? Юноша взглянул на голема и обнаружил, что тот уже давно смотрит на него с немым вопросом. Турпан до судорог боялся спускаться вниз, но другого пути не было. Враг был повсюду, возвращаться назад было не менее рискованно.
– Давай! – прошептал Турпан.
Ваго припустил огромными скачками вдоль мостика. На бегу он горбился, чтобы прикрыть Моа. Турпан бежал за ним по пятам, прячась за спиной голема, хотя это все равно не смогло бы его спасти. Им оставалось лишь положиться на удачу, надеяться, что в этом хаосе призраки не обратят на них внимания. Так обычно поступала Моа: отдавалась на волю случая и надеялась на лучшее. Турпан терпеть не мог надеяться на удачу. Удача всегда может отвернуться, как отвернулась, например, от рабочих этой фабрики.
Однако к Турпану и его спутникам она, похоже, решила на сей раз проявить благосклонность.
Пока что никто не нападал на них. У призраков хватало других потенциальных жертв. Они пробежали уже половину пути, и Турпан начал надеяться, что они без помех выберутся из цеха.
И им это почти удалось.
Турпан заметил врага за миг до нападения и успел вскрикнуть, предупреждая Ваго. Это был призрак, он летел к ним снизу, и Турпан увидел его искрящиеся очертания сквозь решетчатые мостки. Турпан резко остановился, но Ваго слишком разогнался, чтобы уклониться от столкновения. Пролетев через металлическую решетку мостков, призрак погрузился в тело голема, пронзил его насквозь… и внезапно превратился в облако, словно его разорвало в клочья.
– Моа! – закричал Турпан жалобно и отчаянно.
Ваго повернулся – медленно, словно столкновение оглушило его. На его остром спином гребне сверкал эфир. Моа обмякла у него на руках и не двигалась, на груди у нее лежала мертвая птица Ваго.
– Нет! – взвыл Турпан сквозь респиратор и кинулся было к девушке, но тут Ваго пришел в себя.
– Беги! – крикнул он Турпану и сам метнулся к окну.
Турпан припустил за ним во весь дух. Он забыл о призраках и оборотнях, забыл об опасности, которая грозила ему самому. Голем уносил Моа, и Турпан должен был догнать его.
Когда они подбежали к окну, в цеху уже почти не осталось выживших, кричать стало некому. Окна, как оказалось, выходили прямо на берег канала. Снаружи было все спокойно – ни оборотней, ни призраков. Должно быть, все твари собрались на фабрике. Вероятностный шторм уже стихал, пляска цвета в тучах шла на убыль и постепенно гасла. Дождь превратился в мелкую морось, висящую в воздухе.
У воды склады уступали место лабиринту причалов и мостков. Там тихо покачивались под дождем маленькие суденышки из тех, что во множестве бороздили каналы Орокоса, – неприветливые, длинные, с низкими бортами. Одно из них вероятностный шторм сделал алмазным, и оно затонуло, только его корма, пришвартованная к пристани, торчала из-под воды. Другую лодку, похоже, вывернуло наизнанку, так что детали ее мотора оказались снаружи, но благодаря какой-то причуде природы оно оставалось на плаву.
Канал был совсем рядом, рукой подать, – вот только спуститься к нему не было никакой возможности. Окна цеха были расположены высоко над уровнем набережной, а стена фабрики была гладкой, зацепиться не за что.
Ваго закинул Моа на плечо, как мешок с зерном. Другой рукой он схватил Турпана под мышки, и не успел тот запротестовать или вывернуться, как голем выпрыгнул из окна.
От неожиданности Турпан даже не пикнул. Ветер ударил ему в лицо, сердце замерло в ожидании удара, земля понеслась навстречу… Вот она уже совсем рядом, сейчас они разобьются… Ноги Ваго коснулись набережной, Турпана здорово тряхнуло – и на этом все кончилось. Юноша ошарашенно заморгал – до него с запозданием дошло, что механические ноги голема спружинили, почти полностью погасив толчок.
