Над головами у эльфов и дренеев пролетело огромное создание и скрылось в пределах Шаттрата. Вот бы Майев в армию этих летающих скатов: оседлав их, ее воины смогут быстро и без потерь наносить удары по неприятелю.
Хотя нет, если у нее появятся такие летуны, то и у врага – тоже. Война лишь сменит поле битвы; на земле же ее воины всегда могут укрыться под сенью леса. Уж это ночные эльфы умеют лучше всех и учат тому же дренеев и Сломленных.
Не то чтобы леса Запределья стали им как дом, нет: все в этом мире было чуждо. Меж деревьев в чащах порхали отвратительные гигантские бабочки, и многие из них были порчены Скверной. Почти все здесь пропиталось злыми мистическими энергиями. Наверное, так влияло на миры вторжение Пылающего Легиона. Зато Иллидан тут прижился. Нашел все, чего так желал, обрел дом. Но ведь он больше не эльф…
Заметив на себе взгляд Аниндры, Майев стиснула зубы и поспешила избавиться от мрачных раздумий. Сделала войску знак идти к вратам. Если часовых и насторожило их прибытие, они никак не выдали беспокойства. Хладнокровно дождались, пока гости подъедут к воротам, и в последний момент преградили путь скрещенными копьями. Преграда, конечно, хлипкая, саблезуб перемахнул бы через нее без усилий, но Майев не ссориться приехала.
– С чем вы пожаловали в Шаттрат? – спросил часовой, тот, что стоял справа. Видимо, старший.
– Ищу аудиенции А’дала.
– И твоя свита – тоже? – бесстрастно поинтересовался воин.
– Да.
Майев надеялась, что большое количество дренеев в ее рядах сыграло ей на руку. Или же часовые на вратах просто привыкли к виду беженцев: тяжелые странствия и стычки потрепали ее отряд. Или же часовые просто были рады приезду воинов.
Они освободили путь, разомкнув украшенные флажками копья. Майев проехала в высокую каменную арку и ахнула: здесь ощущалась сила, древняя и благотворная. Ее потоки вплетались в камень, превращая его в нечто большее, чем просто барьер на пути слуг Пылающего Легиона. От башни в самом центре города исходили пульсирующие волны энергии.
– Нас осеняет Свет, – заметила Аниндра. Она тоже ощутила присутствие силы.
– Надеюсь, – ответила Майев. – Молюсь, чтобы это не было одним большим обманом.
Слишком часто зло надевало маску добродетели. Порок скрывался под покровом святости. Легковерных так просто обмануть; мысль о ловушке не выходила у Майев из головы. Она, впрочем, с недавних пор испытывала редкий соблазн сойтись с Кил’джеденом, лишь бы только убить Иллидана.
Пусть даже наару не так светлы, как кажутся, это неважно. Майев заключит с ними союз, если они помогут покарать Предателя.
* * *
Они следовали по широким улицам Шаттрата, и рекруты-дренеи, озираясь по сторонам, показывали друг другу и командирам эльфам на разные достопримечательности. Все они были наслышаны об этом величественном городе, пусть и не видели его ни разу воочию. Наверное, для дренеев Шаттрат – как Дарнас для ночных эльфов.
И хотя город был построен из камня, эльфов он тоже по-своему впечатлял. Впрочем, как и многие другие прибежища дренеев, Шаттрат напоминал скорее обжитые руины некогда могущественной столицы. Не лучше выглядело и население: оборванное, голодное. Некоторые – чаще дети – даже подходили просить милостыню. Увы, Майев ничего не могла дать попрошайкам. Отряд кормился и одевался за свой счет, каждая монета была на счету.
В городе собрались беженцы со всех концов Запределья. Под навесами у края дороги ютились Сломленные; к собственному удивлению, Майев заметила даже орков. Она сама не поняла, чему удивляется, потому что привыкла сражаться с ними, – рука так и тянулась к оружию. Впрочем, куда сильней был ее гнев, когда она увидела эльфа крови – тот пристально смотрел на нее. И заметила его не одна только Майев.
– Син’дорай! – рассердилась Аниндра. Она разделяла ненависть Майев к этим коварным созданиям. Когда Артас, воскрешая лича Кел’Тузеда, осквернил Солнечный Колодец, они утратили источник магии, и теперь их снедала неутолимая жажда вернуть тайные знания.
Губы эльфа крови изогнулись в надменной усмешке, но прямо в глаза ночным эльфам он смотреть уже не мог.
– Они достойны жалости, – сказал Сарий, шедший подле командиров в обычном своем обличии. – Их жизни искажены противоестественным устремлением к магии.
– Если бы я уподобилась им, то не смогла бы жить, – призналась Аниндра.
Сарий загадочно улыбнулся.
– Некогда мы принадлежали к одному роду. Эльфы крови еще могут возродиться и снова стать нам родней.
Майев так и уставилась на него… Хотя чему она удивляется? Друид он и есть друид. Кто знает, что творится у него в голове.
– Вряд ли они хотят возрождения, – сказала Аниндра. – Мне кажется, им и так хорошо.
– Откуда тебе знать? – спросил Сарий. – Ты с ними говорила?
– Нет. Мне было не до разговоров с теми, кто пытался меня убить, – тепло и с улыбкой ответила Аниндра. – Тебе ли не знать.
– Да, я исцелял твои раны. – Сарий тоже улыбнулся. Эти двое явно относились друг к другу с особой симпатией. Майев не возражала: лишь бы долг исполняли.
Взглядом, лишенным всякого тепла, Майев провожало еще много син’дорай. Уж не шпионы ли они, подосланные Кель’тасом, а значит, Иллиданом?
* * *
Наконец они заметили вывеску с хрустальным кубком. Из таверны доносились звуки музыки и шумного веселья. Майев и ее воины вошли во двор, и тут же к ним поспешили конюхи Сломленные. Если с элекками они управлялись довольно умело, то к саблезубам даже близко не подходили.
В этот момент на улицу вышел огромный Сломленный. При виде толпы всадников он так и выпучил глаза. Явно уже подсчитывал в уме прибыль.
– Да благословит вас Свет, – сказал он, склоняя рогатую голову и складывая руки в подобие молитвенного жеста. – Добро пожаловать в «Хрустальный кубок». У нас есть все, чего душа пожелает.
– Надеюсь, – ответила Майев. – Арехрон высоко отзывался об Алексии и его гостеприимстве.
Улыбка Сломленного сделалась шире.
– Знаешь моего родича? Тогда втройне добро пожаловать. Нужны комнаты для всех спутников?
– Только для меня, моих офицеров и дюжины телохранителей. Остальная часть отряда встанет лагерем под стенами города.
Разочарованно поморщившись, Алексий развернулся и что-то пролаял на дренейском. Исполнять распоряжения – готовить для гостей лучшие комнаты – бросилась небольшая армия прислуги.
– Почту за честь, если составишь мне компанию в моих личных покоях, – сказал хозяин. – Уверен, нам есть о чем поговорить.
В его голосе Майев послышалась нотка нетерпения. Вестники летали между Телааром и Шаттратом периодически, и Арехрон наверняка успел оповестить корчмаря о приезде гостей.
